Возмездие леди Гамлет - Александрова Наталья Николаевна - Страница 28

Она подумала еще немного и вспомнила, что контора Стейница находится в офисном центре, там охрана общая и девушка на коммутаторе сидит. Где-то был их номер… Слава тебе господи, хоть кто-то взял трубку!

– Простите, – заговорила она неуверенно, – не могу ли я узнать, отчего у Альберта Францевича Стейница в конторе никто не отзывается? Я им звоню с утра…

– А они закрыты, – ответила девушка.

– Вот новость! С чего это вдруг?

– Закрыты по поводу похорон, – невозмутимо продолжала девица, и у Гали перехватило дыхание.

Неужели Альберт Францевич умер? Все ее бросают, все…

– На похороны поехали, – тянула свое девица, – и соседние офисы тоже закрыты.

– Да кто умер-то? – крикнула Галина. – Говори толком!

– Инна Романовна под машину попала…

С трудом из глубины памяти выплыла мысль, что, кажется, Инной звали помощницу адвоката. Вот еще некстати машина ее сбила!

Галя усовестилась своим мыслям только после того, как бросила трубку. И почти тотчас ей позвонил Стейниц.

– Вы мне звонили? – спросил он вполголоса. – Что случилось?

– Много всего, – ответил Галина, – очень много всего.

– Вы здоровы? – всполошился адвокат.

– Пока да, – бросила она, – но…

– Не по телефону, – поспешно прервал он ее, – и в контору приезжать не нужно.

– Слушайте, по садам с вами гулять у меня сил нет! – взмолилась Галя. – Альберт Францевич…

– Понял, все понял… – перебил он, – значит, сделаем так. Запомните адрес. Знаете, где это?

– Где-то в промышленном районе, кажется…

– Ничего, найдете. Жду вас через час.

Она добиралась больше часа. И оказалась наконец на улице, где с одной стороны шел унылый бетонный забор, а с другой возвышались длинные корпуса какого-то промышленного предприятия.

Медленно проехав мимо забора, Галя с трудом разглядела узкий проезд, покрытый разбитым до неприличия асфальтом. В конце проезда была небольшая площадка, куда она приткнула машину. Все, дальше ехать некуда. Только собралась она звонить Стейницу, в серой закопченной стене далеко не нового дома открылась небольшая дверца, из нее выглянула полная тетка в несвежем белом халате и поманила девушку за собой.

Галя с опаской оглянулась на машину, но пошла. Они миновали темноватый коридор, затем какое-то большое помещение, заставленное непонятными приспособлениями. Чем дальше они шли, тем сильнее пахло чем-то домашним и приятным.

Следующее помещение было поменьше и почище. Его перегораживала на две неравные части прозрачная стена. И там, за стеклом, пекли хлеб. Комки теста беззвучно шлепались на поддон, и тут же две металлические руки замешивали и лепили из теста батоны. Потом батоны ложились на конвейерную ленту и скрывались в печи – и выходили оттуда уже румяными и такими аппетитными, что хотелось съесть их немедленно. Свежим хлебом пахло одуряюще, у Гали тут же свело желудок.

Там, за перегородкой, было жарко, а тут просто тепло. И стояли два столика с пластмассовыми стульями. За одним из этих столиков сидел Альберт Францевич и с увлечением наблюдал за путешествием батонов.

Увидев ее, он приглашающе похлопал по соседнему стулу:

– Присаживайтесь, Галина…

– Что это за место? – спросила она, утомленно опустившись на шаткий стул. – Зачем вы пригласили меня сюда?

– Тут мы сможем спокойно поговорить, здесь нам никто не помешает. Это пекарня.

– Я вижу. Но отчего в таком месте? Тут и людей-то вокруг нет, кто покупает этот хлеб?

– Ну, за таким хлебом не грех и проехаться. Вот попробуете – сами увидите. Просто раньше здесь был хлебозавод, а потом он закрылся. Ну, кое-какое оборудование осталось, вот и организовалась тут маленькая частная пекарня. Но, дорогая моя, у вас утомленный вид. Вижу, что многое у вас случилось.

Он постучал в стеклянную стену, появилась та же самая тетя и закивала головой – дескать, все поняла.

– Да, случилось.

Она помедлила, не зная, с чего начать, и тут явилась тетя и принесла на простом пластмассовом подносе два стакана крепкого чая и тарелку булочек. Стаканы были в подстаканниках, Галя раньше видела такие только на картинке, а на тарелке было написано: «Общепит».

– Попробуйте, – сказала тетка, – если мало, я еще принесу.

Булочки на вид были самыми обыкновенными. Не имелось в них ни крема, ни варенья, ни взбитых сливок, но оказались они такими вкусными, что Галя не заметила, как съела все. Чай был крепкий, сладкий и очень горячий.

Альберт Францевич наблюдал за ней, жалостливо подперев рукой щеку.

– Ох, Галочка… вы позволите вас так называть?

– Да что вы, Альберт Францевич, конечно, вы же меня с детства знаете!

После съеденного настроение у нее не то чтобы улучшилось, но появилась бодрость. Она отставила стакан и рассказала старому адвокату про охранника Алексея со странной фамилией Йорик и про аварию, про взорванную машину Гели Широковой, про рассказ капитана Ушинского о наркотиках, про роман своей матери с управляющим банком Груздевым и про его сговор с Полиной. Только не сказала ему про Олега. Она готова была это сделать, но после чая и булочек почувствовала в себе силы разобраться с Олегом самостоятельно. Все-таки это их личное дело. Вот интересно посмотреть, как у него получится затянуть ее в постель.

Альберт Францевич тяжко вздохнул:

– У меня тоже плохие новости. Я знаю теперь, кто стоит за взломом в офисе и кто хотел похитить документы из банковской ячейки. К сожалению, это была моя помощница.

– Та самая…

– Да, она попала под машину. Опять-таки с прискорбием признаю, что для нее это был наилучший выход. Судьба, так сказать, вмешалась. Дело в том, что по моей просьбе за ней проследили. И выяснили, что у нее появился мужчина. Тот, который и убедил ее похитить документы. Он так прибрал ее к рукам, что, влюбившись в него без памяти, она решилась на все. И знаете, кто это был?

– Догадываюсь, – хмуро процедила Галина, – наверняка это управляющий банком. На два фронта, подлец, работал. Маме голову заморочил и этой вашей Инне заодно.

– И опять-таки нет никаких доказательств, – грустно произнес Стейниц. – Ну, известно, что они с Инной встречались, и что с того? Если только вашей матери про это сообщить… тогда, может быть…

– Она не поверит, – отмахнулась Галя, – она как под гипнозом. А Инна погибла, так что все это будут только слова.

– Точно… – Альберт Францевич подумал, что его друг Леонид Басманов не зря оставил свое состояние дочери. У девушки несомненно есть ум и характер. Но как же ей помочь…

– То-то этот Сергей Михайлович последние дни такой встрепанный… – задумчиво сказала Галина. – Сорвалось у него с Инной, завещание он не смог уничтожить.

– Девочка моя, тогда вы должны быть втройне осторожны! – встрепенулся Стейниц. – Ведь ваша жизнь в опасности! Поверьте мне, в серьезной опасности!

– Но я же знаю теперь, что они задумали. Притворюсь пока полной дурой, главное – время протянуть.

– Хорошо, – адвокат встал, – я не работаю по уголовным делам, но все же имею кое-какие связи, попробую прояснить вопрос с аварией и взорванной машиной вашей подруги. Опять же прикину, к кому можно обратиться с нашей проблемой. Дело-то больно щекотливое, шум поднимать не с руки, у вашего отца были сильные конкуренты, как бы бизнес не отобрали вообще…

Уже на выходе та самая тетя всунула Галине в руку большой пакет со свежевыпеченным хлебом. Всю дорогу до дома в машине стоял дивный запах.

Дом встретил ее мрачный и пустой. То есть люди в нем были, но все равно он выглядел пустым, и Галина осознала, что так теперь будет всегда, потому что нет больше отца. Дом потерял хозяина и скучает по нему. И нового хозяина ни за что не примет.

– Галиночка Леонидовна, а что это у вас? – Анфиса выбежала навстречу.

– А вот попробуй. – Галя протянула ей пакет с хлебом.

– Что это вы еще надумали? – Анфиса оскорбленно поджала губы. – Я сама булочки пеку, а хлеб простой в Рощине берем, там свежий. Да только его никто не ест. Елена Павловна вечно на диете, вот когда Леонид Петрович был…