Медиум - Дронт Николай - Страница 39

– Что вы! Уверен, что нет. И, поверьте, я вас не осуждаю.

– Точно? Вот прямо так совсем-совсем не осуждаете? Даже в душе?

– Все крупные капиталы заработаны преступлениями и часто кровью. Наши местные богатеи добыли состояния, грабя, убивая и порабощая индейцев. Это сейчас они рядятся в тоги праведников. Метрополия стала империей, над которой не заходит солнце. Слышали, наверное, про бремя белого человека. Мы туземцам – цивилизацию, а они нам – золото, слоновьи бивни, алмазы, чай, кофе… В общем, должны отдать всё, что имеют. Мы же цивилизаторы! А если не отдают, слышится гром пушек, и в бой идут полки. Джордани! Ваши делишки – мелочь, ошибка округления, погрешность, которой можно пренебречь по сравнению с действительно великими делами банковских домов и королевских фамилий.

– Даже спорить с вами не буду. Сам на студенческих сходках так распинался. Правда, сейчас кровь остыла. Забыл свой нигилизм, стал бандитом.

– Отвечу на заданный вопрос. Арапчик. Умер от несчастного случая, скорее всего, падение с высоты, более десяти лет назад.

– Неожиданно! Это то, что узнали на сеансе?

– Меня не просили хранить тайну.

– Как обещал, откровенность за откровенность. Арапчик – приятель и сообщник Ловчилы. Сейчас страховщики его считают виновником кражи алмазов. Ищут по нему любую информацию. Даже меня привлекли. Обещают прощение всех грехов, миллион и паспорт. Врут, конечно. По мелочам они не обманывают, а вот с миллионом точно прокатят. Предложили бы тысяч тридцать, чистые документы и билет куда подальше, тогда, может, и подумал бы. А в полную амнистию, да с миллионом в придачу, ни за что не поверю.

– Да уж! Крайне сомнительно. Мне была предложена половина вознаграждения за возвращение алмазов, я и то засомневался. А миллион! С ним обязательно обманут!

– Вот и я так думаю. Полицейские нас за идиотов считают, а ведь того не понимают, что дураки попадают в тюрьму после первого или второго дела. Вот против меня, например, даже улик никаких не найдётся. Попробуй кто-нибудь, хоть тот же комиссар, так устроить свои дела! Главное, я даю людям возможность делать, что они сами хотят. Никого не граблю, не обворовываю. Устраиваю тотализатор для желающих. Себе оставляю мизерный процент! Люди сами приходят, их никто не заставляет делать ставки. Даже в Библии про это написано, а значит, разрешено Божьими заветами.

– Может, полиции не нравится, как вы поступаете с должниками?

– Да?! Выигрывать все хотят, а платить мало кто желает. Но я посылаю парней только к злостным неплательщикам. И то тех разрешаю лишь чуть-чуть побить, максимум – переломать ноги. Всего ничего!

Последний из записанных на приём оказался священником, патером Бенедиктом. Благообразный мужчина, лет сильно за сорок, одетый в чёрную сутану с жёстко накрахмаленной белой колораткой, войдя, благословил секретаря и шофёра разом. Затем, ничего не спрашивая, прошёл в кабинет.

– Сколько знакомы, – осматриваясь, проговорил святой отец, – а к тебе первый раз нашёл время заглянуть. Всё дела, дела. Ты, конечно, знаешь про несчастного Ксавье Моппетта?

– Да уж! Слышал!

– Еле-еле, почти в самый последний момент удалось спасти его душу. Ещё бы день или два, и стало бы уже поздно.

– Разве не в следующее полнолуние он начал бы перекидываться?

– Становиться монстром? Да! Но наши исследования точно установили, что бессмертная душа жертвы развеивается самое позднее через три дня после заражения. Тогда бы её ничто не могло бы спасти. Но мы успели!

– Слышал. Жалко парня. Вроде умный был. На меня, во всяком случае, приятное впечатление произвёл.

– Увы! На меня тоже. Не понимаю: как так получилось? Вроде и нужные патроны получил, вроде и амулет для скрытия надел! Нет! Полез арестовывать! Надо было издалека расстрелять монстра и скрыться. Ведь я ему прямо велел сразу прийти ко мне, чтобы рассказать, где и когда произошла ликвидация. Тогда бы нашёлся прихожанин на роль убийцы. И волки были бы мертвы, и овцы целы, и пастырь его бы поблагодарил.

– А что, убийца был готов признаться?

– Конечно! У него лёгочная болезнь, врачи больше полугода жизни не обещают. Вот он за отпущение грехов и пенсию семье согласился провести последние дни в тюрьме. Хороший адвокат затянул бы процесс до естественной кончины обвиняемого. Но кое-кто полез врукопашную.

– Может, не понял намёков?

– Да всё он понял! Не захотел нарушить букву закона, сохранив его дух. Джек, мне с огромным трудом удалось мотивировать одного из наших… Ты меня понимаешь?

– Ирландец из католиков? Они прекрасные боевики и ненавидят англичан вместе с прочими протестантами.

– Да, Джек. Ты прав. Нам пришлось ему сказать, что бедный Ксавье – один из тех полицейских, которые разыскивают борцов за независимость, бежавших с острова. А ещё, что он напал на след видного члена радикального крыла «Шинн Фейн». Прости меня, Господи! На что только не пойдёшь, дабы спасти душу достойного человека! Даже приходится врать верным людям.

– Но ведь это ложь во имя спасения?

– Истинно так, Джек. Надеюсь, и сам Моппетт был бы рад такому решению, если бы понимал все детали.

– Но ты приехал по другому вопросу?

– Да, конечно. Есть дело, причём из срочных.

– Вновь одержимый?

– Увы! Демон занял тело подростка. Своими методами я его изгнать не смог.

– Молитвы, окропление святой водой, порка и прижигание свечами?

– Ты забыл упомянуть пост: мы скармливаем ему по три облатки в день и вливаем стакан святой воды. Однако умерщвление плоти не дало результата, бес не хочет покидать захваченное тело.

– Хоть предположительно можно сказать, какая сущность вселилась в тело?

– Почти точно НЕ дух – тот давно бы покинул некомфортное обиталище.

– В таком случае совсем мало шансов вернуть хозяина в захваченное тело.

– Джек, потому и прошу сделать последнюю попытку. Если захватчик будет изгнан, а хозяин не вернётся в течение девяти дней, тело придётся умертвить.

– Думаю, лучше побыстрее начать ритуал изгнания. В какой больнице спрятан одержимый? Или он в храме?

– Несчастный у нас в обители. В больнице нельзя – там могут появиться соглядатаи. Хоть она и при монастыре, но трудно обойти контроль: то из мэрии комиссия приедет, то откуда повыше. Джек, представляешь? Хотели в штат врача из протестантов ввести! Ультиматум поставили! Пришлось сделать ход конём: попечители больницы согласились на кандидата, но заявили, что у них нет средств оплачивать еретиков. Кому нужен именно этот конкретный доктор, тот пусть его и оплачивает.

– Помогло?

– Пока да. Но, думаю, только на время. Чиновники лишь временно отступили. Ходят слухи, что попытаются навязать государственное финансирование. Дадут крохи, а потребуют полный контроль и возможность ставить своих людей.

– И что тогда делать?

– Наши люди откажутся жертвовать деньги на содержание. Откроют какой-нибудь частный госпиталь. Придумаем что-нибудь. Так тебя ждать сегодня?

– Буду сразу после приёма посетителей.

После разговора с патером Бенедиктом Джек долго о чём-то думал, мерно вышагивая по кабинету от окна до двери. Затем взял первую попавшуюся книгу из шкафа, почти машинально полистал её, не глядя, порывисто бросил на стол, ещё немного постоял с закрытыми глазами, наконец, что-то для себя решил и выглянул в приёмную:

– Лу! Подгони машину. Мы едем на кладбище, а затем – в собор. Шона! Можем поздно вернуться, остаёшься за главную, держи позицию.

На кладбище клиент встретил медиума у самого входа.

– Джек, ты ко мне пришёл? Не ждал! Я тут гуляю, всё равно делать нечего.

– Да, Вилли, к тебе. Есть очень серьёзный разговор. Пошли, посидим на лавочке, ведь призраков обычные люди не видят, а болтающий сам с собой солидный мужчина невольно вызывает некоторые сомнения в его психическом здоровье.