Я стану твоим рыцарем - Ратникова Дарья Владимировна - Страница 6

– И долго мне придётся учиться?

– В зависимости от того, как скоро вы сможете усвоить материал. Но не могу сказать. Обычно дар просыпается в раннем детстве или подростковом возрасте. Вы не знаете, что могло послужить причиной тому, что дар проснулся только сейчас?

– Нет, – она вздохнула и покачала головой. – Я ничего не помню до семнадцати лет, совсем ничего. Несчастный случай.

– И вам не помогли Исцеляющие? – Лжёт или нет? Но он не чувствовал лжи в её голосе. И всё-таки это было настолько странно.

– Нет. Сказали только, что со временем воспоминания вернутся. Но когда настанет это время никто не знает.

И это тоже было странно.

– А вы знаете, госпожа Фелина, что между вашими первыми воспоминаниями в семнадцать лет и детством стоит стена? И эту стену не могу пробить даже я.

– Кажется, профессор я вас не просила это делать! – Она гордо вскинула голову и у него поплыло перед глазами. Он словно наяву увидел свою Кэти. Нет! Это невозможно.

– Вы пришли ко мне учиться, значит согласны с моими методами! – Он сказал это резче, чем обычно.

– Я пришла к вам только узнать о силе своего дара! А обучаться я могу у другого Читающего. Что собственно и сделаю. – Она сжала губы и таким знакомым движением убрала непослушную прядь за ухо, что он снова почувствовал, как кружится голова.

Что за колдовство! Может быть, она из Создающих Иллюзии и просто пытается подобраться к нему, как уже делали это до неё много и много раз? Но кто мог знать о Кэти?

– Я конечно могу попросить господина Тавира, главного королевского читающего, учить вас, – он ехидно улыбнулся. Девчонка раздражала его и в то же время он хотел разгадать её тайну. – Но, понимаете, его дар намного меньше вашего по силе. С вашим даром сравнится, пожалуй, дар профессора Лестара, но вам придётся подождать, пока он соизволит приехать в столицу. Профессор уже очень стар. Но в любом случае, вам придётся подождать. Только не касайтесь никого руками и другими частями тела, иначе вытащить вас из коридоров разума не сможет уже ни один Исцеляющий.

Она подняла на него глаза. Взгляд как у раненого животного. Он не оставил ей выбора! Но он не лгал. Её действительно надо было обучать, причём срочно. И чем быстрее, тем лучше.

– Если…, – её голос дрогнул, – я соглашусь обучаться у вас, сколько по времени будут проходить наши занятия?

– А это уже как я решу! А соглашаться или нет – это ваше дело, госпожа Фелина, – он подчеркнул её имя.

Она согласится, никуда не денется. И он обязательно разгадает, в чём тут дело.

Джейн

Она машинально перебирала пальцами цепочку медальона. Да кто он такой и почему посмел решать за неё? И всё-таки он не оставил ей выбора. Она это знала. Ещё тогда, когда Исцеляющий тело сказал идти к профессору. Знала и всё равно пошла. Потому что жить хотелось. В конце-концов не совсем же он скотина.

Эксцентричный, вредный, противный, желчный, замешанный в грязных делишках. Её это всё не касалось. Она будет только ходить к нему на занятия. И всё. Дальше она свободна. И Университет ей теперь, пожалуй, не нужен. Даже больше – опасен для неё. Точнее это она опасна для окружающих, пока не научится владеть собой.

Но она ведь не ребёнок и не подросток. Научится всему, чему нужно и навсегда расстанется с этим человеком.

– Я согласна, – наконец заставила она себя произнести эти слова и поджала губы. В конце концов, раз он здесь работает, значит его обязанность – учить. Она не осмеливалась даже в мыслях называть его профессор Ритар. Это словно бы облечь страх в плоть. А вот безликий «он» как раз то, что нужно. К тому же этот «профессор» не намного старше её самой.

Джейн подняла глаза и наткнулась на его взгляд. Странный, пугающий и завораживающий одновременно, как будто он изучает её.

– Вот и замечательно, госпожа Фелина. Я надеюсь, вы знаете, что такое дисциплина? Потому что на уроке, что при полном классе, что при одном единственном ученике, я произвола не потерплю.

Да он издевается?! Он словно специально выводил её из себя. Словно желая добиться. Чего? Она не знала. Хотелось плюнуть ему в лицо и выбежать из кабинета. Слова и тон и взгляд – всё было направлено на то, чтобы указать ей её место. Но всё внутри неё протестовало.

Невыносимый человек!

Джейн поджала губы.

– Я могу идти?

– Зачем же так сразу уходить? Вы ведь пришли на занятия, вот и давайте заниматься, пока у меня есть для вас время. – И он усмехнулся, обнажив острые зубы. И почему он напомнил ей ворона? Из-за одежды, в которой было слишком много чёрного или из-за хищного, словно нечеловеческого взгляда? Она сама толком не могла сказать.

Джейн боялась его, этого безликого профессора, и в то же время почти ненавидела, а ещё жалела. Да, да, именно так. Наставница в пансионе часто вздыхала, что она слишком доверчива и добра для девушки её возраста. Но тут уж как есть. Она жалела и животных и людей. Часто.

И ей было жалко совсем немного, совсем чуть-чуть человека, что сейчас стоял перед ней. Жить с таким характером, наверное, нелегко.

Впрочем, жалость тут же сменилась возмущением, когда профессор начал задавать ей вопросы. Его голос и тон такой, словно ей делают великое одолжение.

– Что вы видите, когда я читаю вас?

– Серые коридоры и двери, – нехотя начала рассказывать Джейн. Она вовсе не готова была к занятию сегодня. Её мысли метались, как вспугнутая стая птиц. Она вообще была не готова, честно говоря, к тому, что другой человек будет видеть её жизнь, её мысли и чувства. Причём тот, которому она не доверила бы это даже под страхом смерти. Вот господину Деверси – да. Он деликатен и тактичен и никогда не стал бы использовать увиденное против неё. Но Фредерик, увы, совсем не Читающий.

Подумав о нём, Джейн невольно покраснела.

– Витать в облаках, госпожа Фелина, вы можете, но не на моём уроке. А то я быстро узнаю, о чём ваши мысли, – и профессор протянул руку, словно желая её схватить. Джейн увернулась.

К йордам такие уроки!

– Я не витаю в облаках. А о чём я думаю – вас не касается. Или вы читаете всех своих учеников? – Сердце колотилось от страха. И в то же время она чувствовала какой-то азарт. Так странно. Она никогда не жила этим. Её ровно до позавчерашнего дня и не интересовали Читающие. Ну почти. И вот теперь её словно несло волной, и она не знала, не могла знать, куда. Может быть, всё это шутки проснувшегося дара?

– Не смейте дерзить преподавателю, госпожа Фелина! – Профессор шагнул к ней, вплотную. Ещё шаг – и схватит. Но он отошёл, держа руки за спиной. – Итак. Расскажите, что конкретно вы чувствовали и видели, когда находились в этих серых коридорах. Всё, без утайки. Это очень важно.

Джейн сжала губы, прикрыла глаза и попыталась вспомнить. Но воспоминания о коридорах ускользало, оставалось только размытое нечто. И это пугало. А ещё она помнила, ЧТО она видела за одной из дверей. И боялась сказать об этом профессору. И всё же… Он ведь просил вспомнить всё. Это важно…

И она начала рассказывать, путаясь в словах и запинаясь. Наконец, рассказала всё и замолчала, задумчиво перебирая пальцами цепочку от медальона. И подняла глаза.

Профессор стоял молча. Бесстрастное лицо, взгляд устремлён куда-то сквозь неё. Наконец он заговорил.

– Я понял. Вы просто сносите все защитные стены. Что-ж, тем тяжелее будет научить вас ставить свою защиту. – Он замолчал, а потом вдруг добавил, – Не уверен, правда, что справлюсь.

Джейн вздрогнула как от удара. Что это значит?

– Вы уж постарайтесь, господин профессор! – И едва не прикусила себе язык. Но в моменты волнений слова всегда вырывались у неё прежде, чем она могла подумать хоть немножко над ними.

– Постараюсь, будьте уверены. – Он хищно усмехнулся. И почему ей вдруг, в эту же минуту, захотелось, чтобы он не старался? – На сегодня ваши занятия окончены. Жду вас завтра в это же время. Если опоздаете – ждать не буду.

Джейн только молча кивнула, развернулась и вышла. В груди словно огнём жгло. Хотелось одновременно и ударить этого профессора чем-то тяжёлым и исчезнуть так, чтобы он никогда её не нашёл.