Миллениум (СИ) - "Swfan" - Страница 47

Мел не помнила, как надо шевелить губами, чтобы улыбнуться.

Она попыталась.

Её пожирал зыбучий песок забвения… Медленно, медленно, медленно и верно…

…

…

…

…

…

…

…

…

— Мел.

— Ах?

Мел вздрогнула.

Что это?

Голос?

Знакомый голос, но чей? Нет, не важно. Почему она его слышит? Она ведь потеряла слух? Или нет? Или мальчик передумал? Его желание было недостаточно сильным? Но ведь всё застыло, замолчало, почему же теперь она снова слышит?

Мел задрожала… и медленно приоткрыла веки.

Свет.

Небо.

Воздух, ветер, трава, земля и грубые древесные корни, на которых она лежала, которые чувствовала своей спиной и своими ладонями.

Всё произошло настолько внезапно, что все эти образы, столь привычные для простого человека, захватили её дыхание и не отпускали добрую минуту.

Затем, медленно, она приподнялась. Её ноги дрожали, у неё кружилась голова; постепенно, она приходила в чувства, постепенно, внутри неё натягивалась золотистая струна. Она не смела, не могла поверить, что действительно видит и слышит. Может, она сошла с ума? Погибла и попала в обитель душ? Нет. Мел никогда не видела лес своими глазами, и всё же знала, по голым чёрным веткам, которые, словно подтёки чернил, закрывали небеса, что это был именно он.

Мел сглотнула… ей было страшно, очень страшно, что сейчас всё исчезнет, что мир растворится, стоит ей шагнуть вперёд или сосредоточиться, но вот, наконец, в порыве дерзкой храбрости она посмотрела перед собой.

На него.

И Мел спросила своим голосом — звонким, свежим, молодым, который немедленно подхватил свистящий ветер:

— Отец?..

— Отец?..

Это был он.

У Мел не было ни одной причины так думать, ведь она давно уже забыла его голос, и в то же время она была уверена, что перед ней был её отец. Создатель. Тот самый, с которым она мечтала встретиться многие годы, который даровал ей жизнь, который даровал ей эту проклятую силу, которого она хотела увидеть, которого хотела спросить и которому хотела сказать, что она…

—…Я тебя ненавижу, — прошептала Мел.

Почему?

— Потому что ты дал мне эту силу. Зачем ты это сделал? Из-за неё я… Я… хнык… — она стала запинаться. Голос её треснул, как стекло, и по фарфоровым щёчкам, гладким и чистым, снова без единой царапинки, побежали горячие слёзы.

Он заметил, что каждый раз она сама выбирала использовать свои способности.

— Знаю… но я не могла иначе! Я не хотела выбирать, я была дурой, добренькой маленькой девочкой, и… хнык…

А если бы у неё был ещё один шанс, она не стала бы этого делать?

Мел опустила голову, прикусила губы, ответила:

— Не знаю. Не хочу об этом думать.

Мел

— Что?

Извини.

Она стиснула зубы и посмотрела на землю. Настоящую, твёрдую, поросшую корнями землю.

— Не хочу…

Мел.

— Что⁈

Посмотри по сторонам.

Она приподняла голову. Он щёлкнул пальцами. И вдруг все деревья вокруг, чёрные, голые ветви на фоне безмятежного неба вспыхнули мириадами цветов. Казалось, им пустили радужную кровь. Миллионы лепестков распустились и зашумели на ветру, наполняя воздух терпким и душистым ароматом.

Мел повернулась. Закружилась. Она смотрела вокруг и не верила своим глазами. В её зрачках, которые ещё недавно были пустыми и мёртвыми, взрывались краски. Куда бы она ни повернулась и не посмотрела — всюду её встречало цветочное буйство. Цветы расцветали вокруг; цветы расцветали в её сердце. Цветы наполняли небеса; цветы наполняли её слёзы, и они горячими капельками скатывались у неё по щекам, наливались краской и разбивались точно фейерверки — точно семена, которые немедленно распускались в новые бутоны.

Запах.

Шум.

Цветы.

Мел, которая прежде находилась в совершенной темноте, вдруг испытала шок. Она схватила себя за грудь. Ей казалось, что у неё бьётся сердце. Да, сердце. У неё, куклы, было сердце. Оно было всегда, но в последние годы его симфония была мучительной и заунывной. Но вот заиграла музыка, и Мел сделалось по-настоящему страшно, что сейчас она умрёт от восхищения.

Она напряглась… и засмеялась. Засмеялась как маленькая девочка. Она стала бегать среди цветов, перепрыгивать корни. Играть. Веселится. Она хотела сорвать цветок, удержала себя, приподняла руку. Она стала осторожней. Она пыталась не раздавить ни одного цветочка и при этом осмотреть и пощупать каждый. Бешеная радость уступила место тихому, игривому счастью.

Наконец она снова посмотрела на него.

Приблизилась. Улыбнулась. Протянула руку.

Он помялся и протянул свою.

Она обхватила его ладонь, как маленькая девочка держит руку своего отца… А потом резко переменила хватку, вскинула другую руку, и вот уже они напоминают двух танцоров посреди бального зала. Мел танцевала с ним и кружилась среди цветочного вихря; шаг вправо, шаг влево, нет, стой, не туда! Они только и делали, что наступали друг другу на ноги. Они были ужасно неловкими. Но Мел было всё равно. Ей было весело. Как юной девушке во время деревенского праздника. Она смеётся, звенит колокольчик, и звон его разносится среди ветвей и поднимается, уносимый рекой из лепестков, в безбрежный небосвод…

И вот они держаться за руки и идут посреди леса. Тихо. Неторопливо. Осторожно, чтобы на наступить на цветы. То и дело среди ветвей проносятся и шумят прекрасные птицы. Маленький синий воробей приземляется на плечо Мел. Она играет пальцем с его клювиком. Он взмывает в небеса и растворяется среди листвы…

Наконец они останавливаются.

Перед Мел — серебристая пластина. Стоит посреди леса в окружении цветов. Он ведёт её за руку. Она следует за ним. В шаге от пластины она поворачивается, смотрит ему в глаза, вздыхает, жмурится и заходит в серебристый омут…

…

…

…

'…Из отчёта гильдии садоводов Артерии.

В 1131 г общего просвещённого времени и в 182 г со дня официального включения Артерии в конгломерат, в «Лесу Тысячи Цветов» произошло преждевременное цветение. Явление носило спонтанный характер. Показания счётчиков в преддверии происшествия оставались в норме, хотя обыкновенно данное событие предвещает всплеск биологической активности. Явление произошло на территории единственного леса и продолжалось двадцать минут, после чего все растения вернулись к своему первоначальному состоянию. Предварительный анализ показал, что преждевременное цветение не нанесло ущерба местной флоре, хотя для точного анализа требуется дождаться планового цветения в конце года — если последнее действительно случится.

Гильдия настоятельно просит Правительство Конгломерата отправить эксперта в области магических технологий, а также, если возможно, посланника или жрица Богини Знаний, чтобы изучить данное происшествие на предмет волшебного или божественного вмешательства.

Потенциал «спонтанного цветения», если его удастся повторить, может привести к революции в области пищевой и фармацевтической промышленности.

На данный момент мы продолжаем пристальное наблюдение и собираем анализы.

Следующие три месяца будут поступать регулярные отчёты.

В дальнейшем — в зависимости от перемены текущей ситуации или обнаружения новых фактов.

Спасибо за внимание'.

…

…

…

Так… и что теперь делать?

Именно этим вопросом задавался Александр, наблюдая за прекрасной куклой с голубыми волосами, которая с величайшим любопытством разглядывала внутреннее убранство чёрного пространства.

Всё должно было быть… сильно иначе.

Изначальный план точно не подразумевал, что кто-то будет тыкать его кресло и перелистывать его заметки.

Вообще у Александра было несколько вариантов, как закончить эту историю.

Сперва он собирался сделать Мел человеком в тот самый момент, когда она потеряет все свои чувства. Чтобы получилась своеобразная поучительная сказка — что значит быть настоящим человеком и так далее и тому подобное; одна из тех басен, которые рассказывают детям, чтобы они были добрыми, никого не обижали и кушали брокколи; затем он подумал, что подобная награда была слишком незначительной за все страдания, которые натерпелась Мел. Тогда он решил предстать перед ней в образе Аколипта и сделать её своей новой служанкой.