"Фантастика 2023-134". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Flow Ascold - Страница 98

А еще позволили надеяться, что когда-нибудь они будут достойны…

Короче, Змееныш – та еще скотина.

– И я помню, как замерло мое сердце от страха. – Салли-первая, та, что с прядкой, прижала к груди щетку. Глаза ее закрылись, румянец на щеках сделался еще более ярким и болезненным, а губы задрожали. – Как я вся преисполнилась сомнений.

– В чем?

Я, избавленная от одежды, сидела в круглой ванне, в горячей воде, куда плеснули какой-то ядреной гадости, от которой зверски воняло розами. Нет, так-то они пахнут, но это, подозреваю, если вылить немного. А вот если половину банки, то розами воняло.

И чувствовала я, что этими розами пропитаюсь от макушки до пят.

– Конечно, в том, сумею ли я исполнить свое предназначение! – воскликнула Салли, принимаясь выглаживать мои волосы.

Их помыли.

Смазали темною жижей, опять же пахучей, но не розами, а какими-то другими цветочками, тоже изрядно ароматными. Потом опять промыли. И снова смазали.

– Вдруг да я не сумею понравится своему избраннику? – продолжала Салли.

– Но ты сумела?

А ведь засранец, этот Змееныш. Не то чтобы у меня на сей счет сомнения были. Нет. Но одно дело понимать, что человек засранец, и совсем другое – убедиться в этом воочию. Мы-то думали, что он для себя женщин зачаровывает, а он вон как…

Схема понятна.

Сначала поселить в сердце глубокую любовь к своей великолепной особе. А потом замороченным этой любовью поставить цель.

Вывести к людям.

Найти пару.

И… и что? Не всех же он морочит? Или всех? Пока непонятно. Главное, что у людей нужных давно уже правильные жены. Такие, которые будут играть в огромную любовь, но при этом за мужем приглядывать. И в случае чего…

Мысль мне не понравилась. И я покосилась на девушек, которые что-то там рассказывали про слабость в коленях, бабочек, что внезапно позавелись в животах, и прочие глупости из бульварных книг. А ведь они и горло перережут, если нужда случится.

Перережут и не задумаются.

Если Наставник попросит.

Жуть какая!

– Я очень волнуюсь, – пробормотала я, надеясь, что поверят. – Я даже не знаю, что мне нужно делать.

– Ах, не стоит переживать. – Мне помогли выбраться из ванны и завернули в полотенце. – Наставник никогда не попросит того, что свыше твоих сил!

Это сказала Салли-первая.

А вторая кивнула.

– Нужно верить в себя.

В себя-то я верила. А еще во флакон, который сняла с шеи, убрав под подушку. Странно, что Молли о нем не сообщила. Скорее всего, забыла. Увидела Змееныша и забыла напрочь обо всем, кроме него, расчудесного. Надеюсь, что и не вспомнит.

Меня растерли.

И снова смазали каким-то жидким то ли маслом, то ли кремом. От него ничем не пахло, но в кожу оно впитывалось, делая ее будто золотою.

Я даже руку подняла.

– Наставник позаботится о том, чтобы всем показать твою красоту, – сказала Салли-вторая, вытаскивая масло из плетеной корзины. – И старшая сестра поможет.

– Старшая?

– Она не человеческого рода, – шепотом произнесла Салли-первая и оглянулась воровато. То есть нас могут подслушать? Хотя чему я удивляюсь.

Я бы на их месте обязательно подслушивала бы.

И подсматривала бы тоже.

Последняя мысль показалась на диво неприятной, особенно с учетом того, что я стояла посреди комнаты голая, а две подозрительных девицы натирали меня очередным зельем. Вот аккурат что Мамаша Мо рождественскую индейку.

Ею я себя, признаться, и ощущала.

– Это как? – Я захлопала глазами и тоже заговорила шепотом. – Совсем?

– Совсем.

– Орчанка, что ли? У меня брат из орков, правда полукровка…

– Сиу, – торжественно объявила Салли-первая все тем же шепотом. А вторая толкнула ее в бок.

– Настоящая?!

– А то…

– Помолчи уже.

– А что я?

– Ничего, – буркнула Салли. – Она из Старших.

– А вы?

– Младшие. Как и ты.

– Ага… я просто вот… ничего не знаю. – И глазами похлопала старательно, потому как я и вправду ничего знать не знаю, ведать не ведаю. – И боюсь, что сделаю что-то не так… А кто самый старший? Ну, если есть?

– Она и есть.

– Дура ты, не она, а Августа!

Интересно, уж не та ли самая Августа, которую мы тут старательно ищем. Вот будет новость.

– Ага, как бы не так. Я слышала, как Наставник ей говорил, что без нее ничего бы не получилось…

– И Августе говорил! А еще она наследника ждет.

Вот Чарли-то обрадуется. Я сама прямо-таки нечеловеческий прилив радости ощутила, а заодно и легкое сожаление – надо было все же шею свернуть этому Змеенышу, когда случай представился.

– Августа – это кто?

– Это жена.

– А другая? – уточнила я. – Которая сиу?

– Тоже жена, – сказала Салли-первая и ресницами хлопнула.

– То есть у него две жены? – Дальше притворяемся дурой и кривимся, будто желая заплакать. – А… а мы тогда как?

Меня погладили по плечу и ласково сказали:

– Ревность – великий грех! И ты должна понимать, что Наставник радеет за будущее мира.

А то, прям израделся весь, на себя не похож стал от избытка радетельности.

– Его дух велик, и семя должно пролиться на землю, дабы породить новый народ. – Это уже пояснила Салли-вторая с тем неестественным восторгом, от которого бледность ее стала заметней, как и румянец на щеках. – И нет в мире женщины, которая могла бы породить столько детей, чтобы заселили они весь мир! Потому и сказано было ему, чтобы брал он столько жен, сколько звезд на небе.

– И оставят они за собой детей бессчетно.

Интересно, это у него от папочки, одержимого воспроизводством магов, или сам додумался? Но я внимала сему бреду, рот приоткрывши, ну, вроде как от восторга. Если нас слушают.

– И много у него уже?

Салли покачали головами.

– От сиу, говорят, есть дитя, но, может, не от него. Никто не видел. – Это уже почти прошептали на ухо. – Об этом не стоит говорить.

– Не буду.

– И еще вот сестра Августа разродится.

– Почему сестра?

– Мы все сестры, ибо любим его одинаково.

Тут я могла бы поспорить, но не стала. На меня натянули белоснежную рубаху из тончайшей ткани.

Подали белье.

Чулки.

Подвязки, расшитые серебряною нитью. Я такой красоты даже в борделе не видывала, хотя Бетти для своих девочек ничего не жалеет и белье заказывает по каталогам. Не для всех, само собою, но все же.

И еще юбка.

Корсет, что сжимает ребра, мешая дышать.

– Наставник не велит затягивать туго, – сказала Салли. – Оно, конечно, было бы красивей. Так-то ты толстовата слегка.

И кто там говорил про одинаковую любовь и грешность ревности?

– Но не переживай, Наставник всех любит одинаково…

– А…

– Надо спешить. Ужин скоро начнется.

Вот этого я точно не ожидала.

Юбки.

И снова юбки.

Жесткие, накрахмаленные. Я чувствовала себя в них будто в ловушке. А поверху упало платье, грязно-зеленое, из дешевой ткани.

– На вечер тебе принесут другое, – утешила меня Салли.

А вторая добавила:

– Истинная красота в душе! Ей не нужны наряды.

Ну тогда будем считать, что я офигительно прекрасна.

Меня усадили и далее в полном молчании убрали волосы. Их вытерли, расчесали и, еще влажные, заплели в тугую косу.

– Будь почтительна, – тихо посоветовала Салли-первая.

– И внимательна.

– От старших сестер зависит твоя судьба.

Кто бы сомневался.

– Вы… – Я сделала вид, что смущена. – Вы не могли бы оставить меня ненадолго? Мне надо помолиться.

Мамаша Мо меня бы прокляла, ибо нехорошо это – молитвой прикрываться. Но девицы обменялись взглядами и синхронно кивнули.

– Ненадолго, – предупредила Салли-вторая. – Ибо нас уже ждут.

– Время трапезы.

– Ненадолго. Мне просто… столько всего… я совсем растеряна. И не хотелось бы, чтобы меня такой увидели.

Они удалились за дверь.

А я… я засунула руку под подушку и вздохнула с немалым облегчением: флакон на месте! Только теперь на шею его не повесишь. Корсаж платья облегает грудь довольно плотно. Зато есть юбки. И чулки с подвязками. Сомневаюсь, что их мне для встречи с другими женами Змееныша вручили. Вообще непонятно, зачем на меня эту красоту напялили. Точнее понятно, но думать о том не хочется.