Полный нокаут (ЛП) - Мади Скайла - Страница 36

— Что? Куда ты идешь? Если ты сейчас уйдешь от меня, тогда все хорошее, что я когда-либо думала о тебе, окажется неправдой.

Он не отвечает, а просто уходит, хлопая дверью. Я остаюсь на месте, ожидая, что он вернется с красивой улыбкой на лице и отшутится, сказав, что все это часть какой-то дурацкой шутки.

Он не возвращается. Я стою неподвижно где-то двадцать минут, но он не возвращается. Одинокая обжигающая слеза скатывается из моего глаза и бежит по щеке. Я стираю ее вместе со своей печалью. Единственное, что наполняет меня сейчас — это ярость… Он, блядь, ушел? Просто так? Я врываюсь в комнату, хватая красивое украшение в виде льва, открываю дверь спальни и впервые в жизни бросаю что-то… Лев перелетает через перила лестницы и падает на пол, разбиваясь на миллион крошечных кусочков, точно так же, как мои отношения. Отношения, которые я защищала с самого начала. Я поворачиваюсь и бросаюсь на нашу кровать. Она пахнет им, конечно, черт возьми, пахнет. Не дай бог она впитает мой запах, что-то такое, что не воспламеняет меня и не будоражит душу. Я складываю в кучу атласные простыни и зарываюсь в них с головой. Он вернется. Я знаю, что вернется… Но даже когда я думаю об этом, во мне царит неопределенность. Я должна позвонить ему. Я сажусь, вытаскиваю телефон из кармана и набираю номер. Раздается гудок, переходящий прямо на голосовую почту. После звукового сигнала я оставляю сообщение:

— Я хочу, чтобы ты вернулся домой… Мне нужно, чтобы ты вернулся домой. — Я проглатываю рыдание. — Все это время я позволяла тебе обладать мной, позволяла тебе делать со мной все, что ты захочешь. Потому что я люблю тебя, я верила, что ты позаботишься обо мне, несмотря ни на что. Я не виню тебя, Сет. Я не виню тебя за то, что обманула себя, заставив поверить, что ты не тот человек, которым тебя все принимали. Сердце говорит мне, что ты хороший, но разум говорит, что хороший человек никогда бы не бросил свою жену, когда она больше всего в нем нуждалась. Мне тоже страшно. У меня в животе человек, о котором я должна заботиться. У меня ребенок, который наполовину я и наполовину ты, с которым мне приходится делить свое тело, и я в ужасе. Я в ужасе от того, что несу ответственность за чужую жизнь, когда едва могу позаботиться о собственной. — Я сердито вытираю слезу. — Ты не готов к этому? Я та, кто должен брать на себя все риски, и я злюсь! Я злюсь, что у тебя хватило мужества влезть в это дело, но не оставаться рядом. Я одна в нашей комнате… Тут пусто, холодно и пахнет тобой. — Я не могу сдержать улыбку, которая растягивает мои губы, когда его удивительный запах проникает в мой нос с каждым вдохом. — Знаешь, мой отец обещал мне, что ты хороший человек… Он поручился за тебя, когда никто другой этого не сделал бы. Пожалуйста, не делай из него лжеца. Вернись ко мне домой, Сет… Я люблю тебя.

Я вешаю трубку и падаю на мягкий матрас. Я провожу пальцами по животу и задаюсь вопросом, чувствует ли ребенок, как мне грустно… Я делаю его грустным? Слышит ли он меня? Есть ли у него уже уши? Я беременна… И понятия не имею, что именно это влечет за собой. Я больше не сержусь на Сета… Я прощаю его. Он напуган, и я хочу, чтобы он вернулся домой.

Я закрываю глаза и делаю успокаивающие вдохи. В груди все еще учащенно бьется сердце, а в горле покалывает. Лицо Сета мелькает в голове. Я вижу его великолепные карие глаза и душераздирающую улыбку и теряю самообладание. Рыдания вырываются из моего горла, и я перекатываюсь на бок, хватаясь за простыню и натягивая ее на лицо, чтобы удержать слезы…

Он ушел.

***

Сет

— Знаешь, мой отец обещал мне, что ты хороший человек… Он поручился за тебя, когда никто другой этого не сделал бы. Пожалуйста, не делай из него лжеца. Вернись ко мне домой, Сет… Я люблю тебя.

Ее печальный голос звучит в динамике моего телефона, и я прикусываю нижнюю губу зубами, чтобы она не дрожала. Слышать, как она расстроена, и знать, что это из-за меня, делает все намного хуже.

— Блядь! — кричу я, швыряя свой телефон о бетонную стену.

Он ударяется с огромной силой, осколки мобильного телефона разлетаются во все стороны. Оставив все это на полу, я продолжаю идти по коридору к комнате Дэррила. Я знаю, что он даст мне какой-нибудь хороший совет или как-то поможет мне. Я не хотел бросать Оливию… Я запаниковал. Я знал подсознательно, что тест будет положительным… Но не был готов к этому, если это вообще имеет какой-то смысл. Я не готов. Ребенок — это важное событие, и я не знаю, что, черт возьми, собираюсь делать.

— То, что ты говоришь мне, — ее голос срывается, — это не то, что муж должен говорить своей жене…

Я опускаю голову. Я сказал ей избавиться от нашего ребенка… Как-то так. Я не хотел говорить ей, чтобы она избавилась от него. Я этого не хочу, совсем нет, но сказал, и как только я это сделал, это показалось разумным решением. Мы всегда можем попробовать еще раз, когда оба будем готовы, верно? Я идиот… Бессердечный и эгоистичный идиот.

Я стучу в дверь Дэррила и жду несколько секунд. Я не жду, что он ответит. Я очень сильно разозлил его сегодня и не знаю, смогу ли исправить это. Но что я точно знаю, так это то, что сейчас мне больше всего на свете нужен его совет. Мне нужно, чтобы он дал мне пинка под зад и отправил обратно наверх к Оливии, которая, наверное, плачет навзрыд и не уверена, увидит ли меня когда-нибудь снова. Мне нужен кто-то, кто сказал бы мне, что это не имеет большого значения, что я должен перестать быть эгоистом и должен быть счастлив… Даже взволнован.

К моему удивлению, дверь открывается почти сразу.

— У меня было предчувствие, что я увижу тебя, — бормочет он. — К сожалению, я немного занят этим хаосом в новостях, так что тебе придется вернуться позже.

Он пытается закрыть дверь, но я вставляю ногу и не даю ей закрыться.

— Это насчет Оливии.

Дэррил ухмыляется.

— У нее хватило ума оставить твою задницу?

Я качаю головой.

— Она беременна.

Его тело замирает, и он убирает руку с ручки. Дэррил всегда ждет, что я сделаю какую-нибудь глупость, так что я не часто его так удивляю.

— Она…

— Да. Оливия беременна.

Он отступает от двери, давая мне достаточно места, чтобы проскользнуть внутрь. Он пристально наблюдает за мной, когда я вхожу в его комнату и иду по коридору. Он чертовски потрясен. Его комната хороша, немного тесновата, но все равно хороша. Я вхожу в гостиную, и конечно тот самый хаос, о котором он говорил — это именно то, что Джексон, Селена и я устроили в казино «Ария». При виде этого у меня сводит живот. Когда я опускаюсь в кожаное кресло, Дэррил тянется за пультом на кофейном столике и выключает телевизор.

— Сет, что ты…

— Я знаю, что я делаю? Мне не нужен такой отвлекающий фактор за две недели до боя.

— Нет. — Он складывает руки на груди, отчего его ярко-оранжевая рубашка туго обтягивает бицепсы. — Что ты здесь делаешь? Тебе нужно быть наверху со своей женой. — Улыбка расплывается на его лице, и он опускается на край кофейного столика прямо передо мной. — У тебя будет ребенок!

Я приподнимаю бровь. Он счастлив?

— Подожди… Что? Тебя это устраивает?

Его улыбка не дрогнула.

— А почему нет?

— Я… Я просто предположил, что ты разозлишься. Ребенок — это огромный отвлекающий фактор.

Он сводит свои ухоженные брови вместе.

— Я должен ударить тебя. Ребенок — это счастье, а не отвлечение, и именно такая твоя позиция заставляет меня думать, что ты усвоил больше глупых советов своего отца, чем моих.

— Счастье? Что ж… Я никогда не думал об этом так. — Тем не менее это слово не снимает абсолютного страха быть главой семьи. Настоящей семьи с ребенком и всем прочим. — Я облажался, — стону я, уронив голову на руки.

— У тебя будет ребенок, я уверен, Оливия сможет заставить себя простить то, что произошло сегодня.

— Нет. — Я качаю головой. — Дело не в этом. Я… Я сказал Оливии… Я не готов к ребенку, Дэррил. Я взбесился, закричал и сказал ей… — Боже. Я даже не могу заставить себя сказать это. Я еще более дерьмовый человек, чем думал.