Да, я счастливчик, и что с того?! Том 3 (СИ) - Байяр . - Страница 32

— Что ж… — уселся я в позу лотоса, окруженный трупами святош. Шумно вдохнул, выдохнул. — Ты видел, на что способен я, — вперился в монаха пристальным взглядом. — Я понимаю, на что способен ты. И что же будем делать?

— Ты — бездушная тварь, и мне не о чем с тобой разговаривать, — произнес этот хрен, сильнее притискивая к себе девчонку.

— Да тут как посмотреть, — хмыкнул. — Собственно, только душа-то у меня и осталась. А у тебя плюс бренная и грешная оболочка, которую постоянно постами и недотрахами истязаешь. Так кто же из нас прав? Нет, подожди, не отвечай, — покачал указательным пальцем. — Понятное же дело, что я! Это был риторический вопрос. Ответь лучше на то, как ты пришел к такой серой и отвратной жизни? Признайся, тебя же самого время от времени воротит от пути, который ты выбрал! Или, скажешь, на титьки никогда не заглядывался? К деликатесам не принюхивался? Не хотел отмудохать неприятеля ржавыми цепями по морде?.. В мире ведь так много соблазнов! А жизнь у нас одна. Именно эту жизнь ты просираешь так, что и врагу не пожелаешь!

— Зато на том свете благодать мне зачтется, — на одном дыхании проговорил святоша, но на лбу пролегла морщинка. Брови сдвинулись.

Кажись, сумел я всё же задеть его за живое… Продолжаем!

— А если чисто гипотетически предположить, что никакого «того света» не существует⁈ Вот представь, помираешь ты после целой жизни аскета и праведника, а по итогу проваливаешься в темную бездну и всё! Ничего по ту сторону! Ни-хе-ра! Как думаешь, пожалел бы ты в последний момент, что так и не помацал сиську⁈ Не попробовал ананасов в шампанском? Не влупил тому Евпатию, который за глаза тебя говном поливал? Одумайся, приятель! Жизнь дана нам для того, чтобы брать от нее всё! Иначе зачем ваши боги вообще даровали вам ее⁈ Чтобы на протяжении нескольких десятков лет лизали им жопы и надеялись на то, что на полную катушку вместе с ними оторветесь⁈ Какое лицемерие… ц-ц-ц… Тебя как звать вообще?

Монах выдержал небольшую паузу, прежде чем ответить. Зато я мог с уверенностью сказать, что шестеренки в его промытой башке пришли в движение. Еще немного, и мне удалось бы взять его в оборот!

— Григорий.

— Что ж, приятель мой Григорий, а меня…

Представиться не успел. Хотя бы потому, что наш дальнейший диалог превратился бы в монолог после того, как от смачного удара сзади по башке Григорий покачнулся и рухнул на землю, выпуская девку из хватки и роняя светящуюся хреновину.

Позади него во всей своей безумной красе стояла маленькая княжна с окровавленной деревяшкой наперевес.

— Я всё равно буду первой женой, — склонившись над Ксенией, громко произнесла она. — А значит, самой любимой. Так что не залупайся лишний раз. Поняла, нет? Эй, Гордеев! — с улыбкой от уха до уха помахала она мне рукой и помчалась, размахивая деревяшкой и перепрыгивая через трупы. — Ты как⁈ Не поранился, нет? Ну и кучу-малу ты здесь устроил, же-е-есть!.. Зауважала тебя теперь еще сильнее! Хотя… погоди.

Ее голубые зенки прищурились, пристально разглядывая мое лицо. Вернее, лицо моего носителя. Хитрожопая какая… Такая баба и коня в галоп отправит хлопком ладошки, и избу подожжет!

— Ты не Гордеев, — уселась она передо мной на корты. — Хм… Хотя так еще лучше! — в момент вновь расцвела она. — Ты ж его тварь, верно? А обо мне вы говорили? Что он обо мне думает? Ты ведь умеешь читать его мысли? Вот что он обо мне думает, а? Ну скажи, скажи-и-и! — заканючила девка, вцепившись в плечи моего носителя.

— Ну нахер… — прошептал, прежде чем разорвать наш с мальцом симбиоз и отступить на второй план. Пусть сам со своей самкой неадекватной разбирается, ну а я свое дело сделал превосходно.

«Вставай, утырок! Здесь мя-я-ясо!»

Можно было сказать, что я вполне ожидал увидеть перед глазами ту картину, что предстала перед ними по пробуждению. Месиво из трупов, лужи крови, орошенные алым руки… Вот только нахмурившееся лицо Полиночки никак увидеть не ожидал!

— Что, очухался, Гордеев? — изогнула она бровь. — Свалила твоя тварь, как последний трус. Не думала, что он так баб боится. Прямо как ты!

«Ес-с-сть за ним такой греш-ш-шок…»

«Мне просто нервы дороже!» — защитился Царь, и я озадаченно почесал затылок.

Опять помнил всё какими-то урывками. В основном эмоции, что испытывал Равный Небу. Хотя эмоции он всегда испытывал одинаковые даже будучи на задворках моего разума.

— Ты чего здесь забыла вообще? — поднявшись на ноги и разминая затекшие от наручников запястья уставился на княжну. — Тебя здесь быть не должно. Тут опасно.

— Жизнь вообще штука опасная! — уперла девушка руки в бока. — Но я ведь с собой не кончаю. С тобой, кстати, тоже. Возьми на заметку. Эй ты! — обернулась она к Ксении, пытавшейся избавиться от кандалов. — Долго еще копошиться собираешься? Нашему хахалю того, газку бы поддать уже, а то опоздает на встречу с одной вредной мандой!

Пытавшейся избавиться от… А с какой стати они всё еще не сняты? Ты разве не подумал о том, чтобы остальным наручники разбить?

«Ты глянь сперва на плоды трудов моих, а потом уже задумайся, стоит ли меня упрекать, жалкий смертный! Она и с ними смотрится неплохо! Чем меньше мы самкам даем свободы, тем…»

И куда, твою мать, делся Стервятник? Опять свалил, что ли⁈

Как следует осмотрелся. Дорога, балконы, крыши… Сбежал. И что-то мне подсказывало, что не обратно в центральный гвардейский корпус. Изголодался, может, по свежим душам революционеров. Не пришлось бы потом младенца из загребущих лап кровожадных тварей доставать. Куда уж еще сильнее молодеть⁈

Так. Сперва разберемся с делами насущными, а уже после со всеми остальными. И со Стервятником в том числе.

Перешагивая через трупы священников, приблизился к закованной Ксении. Перестаралась она. Кожа под наручниками раскраснелась и кровоточила. Ручейки крови стекали по запястьям.

— Не могу, — подняла она на меня глаза. В которых, правда, не было ни капельки боли и отчаяния. Скорее, усталость.

Верю. Я тоже устал от всего этого дерьма.

— Дай-ка сюда, — осторожно взял ее руку в свою и осмотрел наручники со всех сторон.

Ни замка, ни застежки. Плотные сияющие кольца окружали запястья девушки, и я вообще понятия не имел, каким образом от них можно избавиться. Разве что…

«Да, способности Генны сильно ей помогли бы! Но что-то она не стремится вылазить. Обидели вы ее. А она та еще злопамятная сучка!»

— Я пыталась воздействовать на них ментально, но ничего не выходит. Моих способностей больше нет.

— Потому что способности Генны заменили твои, — констатировал неутешительный для нее факт. — Тебе нужно переучиваться.

Ну да, мне-то легко говорить. Силы Царя стали для меня первыми. Пусть не знал, как пользоваться магией изначально, но довольно быстро научился с нуля. У Ксении ситуация была хуже. Переучиваться всегда сложнее, вот и ей необходимо было сделать то же самое.

— Как пользоваться тем, о чем я даже не догадываюсь? — задала она логичный вопрос, поставивший в тупик меня самого.

«Гусары, молчать! — неожиданно развеселился Царь. — Пусть догадается сам. Время у нас еще есть!»

«Сила земли. Общение в камень», — вновь выручил меня верный товарищ Константина.

«Ах ты ж наглая занудная крыса!»

«Гва-ха-ха-ха!»

Ну хоть кто-то всегда остается на моей стороне. Спасибо, Якомару.

— Обращение в камень, — передал я Каримовой из первых уст, и та нахмурилась еще сильнее.

— Материальная магия, значит, — задумчиво произнесла она. — И хочешь сказать, что природа моей магии радикально изменила курс? Всего лишь из-за… поглощения души какой-то твари? — усмехнулась под нос. — Звучит как сущий бред… Но я попробую.

«С таких слов в жизни каждого всегда начинается что-то необычайно увлекательное, аха-ха-ха!»

Много времени на то, чтобы ужиться со своими новыми способностями, у Ксении не ушло. Эмоциональную настройку на одну волну с Генной можно было отложить до лучших времен, а пока пользоваться тем, над чем носитель обретал контроль в первую очередь. Новые силы.