Красно-белый. Том 2 (СИ) - Порошин Влад - Страница 33

— Может быть, ты всё-таки вспомнишь своего первого тренера? — Посмотрела на меня девушка своими большими зелёными глазищами, в которые я постепенно начинал влюбляться.

— Был какой-то дядя Коля из ЖЭКа вроде бы, — соврал я.

В среду 6-го июня на входе в столовую, находящуюся на первом этаже жилого корпуса в Тарасовке, вывесили таблицу чемпионата СССР, сложившуюся после матчей 2-го июня:

_______________________________И____В_­­__Н___П____М_____О

1. Шахтёр (Донецк)_________11___8___3__0__20 — 3__19

2. Динамо (Тбилиси)________11___8___2__1__17 — 4__18

3. Спартак (Москва)_________11___8___1__2__24 — 10__17

4. Динамо (Москва)______________11___7___1___3___12 — 8___15

5. Динамо (Киев)________________11___6___3___2___14 — 9___15

6. Динамо (Минск)______________11___5___3___3____14 — 9___13

7. Зенит (Ленинград)____________11____5___2___4___14 — 16___12

8. Торпедо (Москва)____________11____4___3___4____11 — 10__11

9. Арарат (Ереван)______________12____2___7___3____10 — 11__11

10. Черноморец (Одесса)________12____4___2___6___11 — 12___10

11. ЦСКА (Москва)______________11____4___1___6___15 — 14___9

12. Локомотив (Москва)_________11____2___5___4___15 — 13___9

13. Заря (Ворошиловград)________11___2___5___5____13 — 17___9

14. СКА (Ростов-на-Дону)_________11___1___7___3_____9 — 17___9

15. Пахтакор (Ташкент)__________11____3___2___6____12 — 21___8

16. Нефтчи (Баку)_______________11____2___3___7____3 — 15___7

17. Крылья Советов (Куйбышев)11__2___1___8__6 — 18___5

18. Кайрат (Алма-Ата)________11___1___3___7__8 — 22___5

Бомбардиры: В. Никонов «Спартак» — 11, Ю. Чесноков ЦСКА — 9, В. Старухин «Шахтёр» — 7, Н. Федотенко «Шахтёр» — 7 голов.

Чтобы народ перед приёмом пищи видел, где находится наша команда и прочувствовал всю ответственность игры за родной коллектив. А находились мы пока на почётном 3-м месте, из-за двух обидных поражений на старте сезона. Кстати, завтра к нам в гости должны были приехать аутсайдеры «Крылья Советов» из Куйбышева, и многие парни уже заранее мысленно приписывали в копилку команды ещё два очка. Но на сегодняшней тренировке, когда мы во время двухсторонки игроков из дубля поставили в оборонительный «автобус», имитируя знаменитую «волжскую защепку», и за полчаса еле-еле затолкали один мяч, до некоторых дошло, что с Куйбышевым легко не будет.

В столовой же у всех было приподнятое настроение, сегодня в 6 вечера Николай Петрович пообещал устроить для команды какой-то творческий сюрприз. Парни поговаривали, что приедет в Тарасовку на творческую встречу не то Евгений Леонов, не то Анатолий Папанов. А кто-то наставил, что привезут для просмотра новое американское кино. Поэтому парни обзванивали своих жён и подруг, которых должен был привезти на базу автобус, подобрав у метро Сокольники. Я так же сделал звонок Тамаре, которая снимала с подругой комнату в Москве.

— Ну, что «Лось» на кого ставишь? Кого привезут? — Спросил Юра Гаврилов, сидящего за моим столом Сергея Родионова.

Родионов поморщился из-за обидного прозвища, поэтому я паренька похлопал по плечу и ответил сам:

— Сегодня приедет Геннадий Хазанов, будет читать неизвестные ненапечатанные главы из «Двенадцати стульев». Слыша про такие?

— Что, б…? — Подвис Юрий Васильевич.

— Отстал ты от жизни, Василич, — хохотнул я и на всю столовку громко продекламировал, — в ненапечатанных главах Ильфа и Петрова поэт Никифор Ляпис-Трубецкой сочинил новую поэму: «Гаврила был грозой футбола, футбол Гаврила уважал! Он по мячу почти не мазал и даже выпив, попадал!».

— Ха-ха! — Грохнула со смеху вся столовая.

— Не смешно, — пробурчал Гаврилов, вызвав новый взрыв смеха.

— Что случилось? — Спросил я сидящего напротив Фёдора Черенкова, который даже не улыбнулся.

— Да, что-то ты, Федор, сегодня сам не свой, — поддакнул мой друг Саша Калашников.

— Да, так, настроение не очень, — смутился Черенков.

— Как может быть настроение не очень, если недавно только зарплату выдали и премию за Югославию? — Удивился Серёжа Родионов.

И тут меня вдруг как током ударило, я вспомнил, что Фёдор Фёдорович по своей детской наивности любил в кавычках раздавать деньги в долг, которые никто не возвращал. Соответственно супруге Ольге это очень не нравилось. И если в «Спартаке», я всех предупредил, чтоб такого не было, и даже пару дней назад одному непонятливому поставил под глазом лапочку Ильича ради перевыполнения плана ГОЭРЛО, то в Кунцево, где жил футболист об этом ещё никто не знал.

— Ты, Федя, денег кому-то одолжил? — Спросил я в лоб Черенкова. — И Ольга устроила скандал, так?

— Так, — тихо ответил он.

— Из наших никто не брал, — тут же пробурчал Саша Калашников.

— Значит так — есть такая примета, — брякнул я и подумал: «а какая примета-то?» — Значит, чтобы деньги были возвращены, всех должников нужно записывать на бумажку — имя, фамилия, место жительство, место работы и сумму долга. Сейчас у себя в комнате сделаешь это и через неделю, в крайнем случае, через месяц деньги вернутся в семейный бюджет.

— Правда? — Обрадовался Черенков. — Только я всех не помню.

— Пиши, кого помнишь, а ещё лучше у жены спроси. Она ведь сегодня приедет?

— Приедет, — тяжело вздохнул он.

«Что за люди? — подумал я. — Ведь знают, что парень немного не от мира сего, и не может ответить нет. Но всё равно будут „доить“ его, выпрашивать деньги на выпивку и карты без зазрения совести. Ещё и на могилку потом придут, покивают — какого человека потеряли. Скоты. Ну, ничего, сейчас подключу к проблеме Николая Старостина, чтобы он подключил к её решению солидных бандюганов или милицию, и брать в долг у Черенкова разом отучится всё Кунцево и его окрестности».

Вечером в комнате отдыха, которая находилась в отдельном от жилого корпуса здании, где кроме телевизора, видеомагнитофона стоял ещё и бильярдный стол, собралось человек сорок или пятьдесят. Николай Петрович, до конца державший в тайне сегодняшнего гостя, буквально извёл всех футболистов. Но то, что приедет кто-то из театра «Ленком», который повально болел за нашу красно-белую команду, почти никто не сомневался. Однако в комнате отдыха появился, одетый в джинсы и черную рубашку Владимир Высоцкий, сжимавший в руке верную спутницу — гитару. Я покосился на Тамару, которая не жалея ладоней принялась как и все присутствующие аплодировать и ревниво выругался про себя: «Владимир Семёнович, что же вы не в Минске-то сейчас?». Кстати, при Бескове, считавшего Высоцкого злостным антисоветчиком, в Тарасовке поэта не могло быть по определению. Что же касается Старостина, то он творчество опального актёра и музыканта крайне уважал.

— Спасибо за аплодисменты, хотя я их пока и не заслужил, — скромно хрипловатым голосом поприветствовал наш крошечный зал Владимир Семёнович. — Сейчас мой «Театр на Таганке» гастролирует в столице Белоруссии городе Минске. А я как видите, приехав в Москву на пару дней, не смог отказать Николаю Петровичу, посетить вашу спортивную базу. Так что искупайте в овациях и вашего старшего тренера.

Естественно раздался второй взрыв аплодисментов. Затем поэт начал рассказывать с небольшими вариациями всё то, что я уже слышал на концерте в ДК шарикоподшипников, но свою песенную программу Высоцкий начал с композиции «Парус», предварительно встав со стула, потому что такие вещи поэт всегда исполнял стоя:

А у дельфина взрезано брюхо винтом.

Выстрела в спину не ожидает никто.

На батарее нету снарядов уже.

И надо быстрее на вираже…

Я обвёл взглядом весь маленький и душный зальчик, который не отрывал взгляд от импровизированной сцены, и спросил себя: «Неужели ничто не может спасти этого ревущего словно раненный зверь человека? Предупредил я его, немного напугал и что с того? Высоцкий не маленький мальчик, чтобы близко к сердцу воспринимать пророческие страшилки. И теперь судьба несёт Владимира Семёновича прямиком на скалы, а поэту кажется, что это всего лишь игра и всё как всегда обойдётся. Пронесёт по-русски на авось. Только к сожалению, не в этот раз».