Красно-белый. Том 2 (СИ) - Порошин Влад - Страница 32

Не знаю, запутал ли СКА мой замысловатый маневр, но когда я уже на левом краю сыграл в стеночку с Сергеем Шавло, передо мной вдруг образовалась небольшая свободная зона. Я мгновенно рванул на этот свободный клочок поля и оказавшись на линии штрафной площади под небольшим углом к воротам соперника, чисто автоматически нанёс резаный кручёный удар, который в последние дни упрямо тренировал в Тарасовке. И мяч, обогнув стоящих в штрафной армейских защитников и наших красно-белых нападающих, залетел в сетку, нырнув за шиворот беспомощному голкиперу СКА Радаеву. «Такие не берутся Витя!» — весело подумал я, прежде чем в унисон с болельщиками заорал:

— Гоооол!

И подняв один кулак вверх, рванул к трибунам наших самых ярых фанатов, которые сейчас размахивали красно-белыми шарфиками. И чтобы немного повеселить народ сорвал с себя футболку и в таком виде, сверкая прекрасно сложённым голым торсом в лучах заходящего летнего солнца, пробежал вдоль всей восточной трибуны.

— Николай Петрович, это только начало! — Выкрикнул я, подбежав к нашей скамейке запасных, где пожал руки всем оставшимся на лавке парням.

— Не чуди, Никон! — Погрозил мне пальцем, мгновенно расчувствовавшийся «Дед».

После финального свистка, который возвестил посредством телевидения на весь необъятный Советский союз, что «Спартак» разгромил СКА со счётом — 4: 0, я гордо, не переодевая футбольную форму, вышагивал по подтрибунному коридору в сторону служебного входа. «Цук, цук, цук», — цокали шипы на бутсах по полу, выложенному керамической плиткой. И все встречные работники стадиона, пожимая мне руку, поздравляли с заслуженной победой.

— Классно сыграли! Отличный футбол! Ну, вы мужики и машина!

К слову сказать, после моего первого мяча СКА рассыпался. И сначала, замкнул навес с фланга Саша Калашников, затем на угловой удар раньше всех выпрыгнул Сергей Родионов, и наконец, на 90-ой минуте в толчее перед воротами ростовских армейцев пропихнул мяч в сетку Вагиз Хидиятуллин, который оставшееся время матча играл наравне с Калашниковым и Родионовым как третий форвард таранного типа. Проще говоря «автобус» СКА мы разломали, показав игру больше характерную для английского футбола. Ведь коли захочешь побеждать, то ещё не так раскорячишься.

— Отличный матч, Никон, — поприветствовал меня милиционер, сидящий на вахте служебного входа, где за вертушкой стояла юная журналистка Тамара.

— Привет! — Улыбнулся я девушке. — Я обещал привести Володю Никонова? Как видишь обещание выполнено.

— Не поняла? — Удивилась она, высматривая кого-то за моей спиной.

— Что ты не поняла, голуба? — Хмыкнул милиционер. — Тебе Никонов нужен? Вот он — перед тобой. В пыли, в грязи и в красно-белой форме. Шикарный голешник положил на 65-ой минуте. — Мужчина постучал рукой по маленькому телевизору, где шла трансляции матча. — Перетурин даже подавился от восторга.

— Ха-ха-ха! — Прыснула Тамара. — Разыграл, негодник, теперь держись такое про тебя напишу, закачаешься.

— Если такое напишешь, то редактор не пропустит, — пробурчал я.

Воскресный день 3-го июня, на который было назначено интервью, мы с юной журналисткой Тамарой начали с посещения типового кинотеатра «Космос» на проспекте Мира, где давали типовую кинопремьеру «Дознание пилота Пиркса». Народищу на обычное ничем не примечательное кино, которое бы в тревожном будущем получило не более 6 баллов по 10-бальной системе, собралось целое столпотворение. Кстати, моя спутница выглядела на 10 баллов из 10. Приталенная рубашка, вельветовые брюки, подчёркивающие стройность ног и минимум женского «боевого» раскраска на красивом и милом лице. Я надеюсь, тоже выглядел на уровне — в адидасовских кроссовках, в настоящих джинсах и югославской футболке часто ловил на себе не только завистливые мужские взгляды, но и заинтересованные женские.

— Вот что значит, нет у людей видеомагнитофонов, проигрывателей компакт-дисков и интернета, — авторитетно, как путешественник во времени, высказался я, стоя на крыльце «Космоса», кирпичного строения в форме прямоугольного параллелепипеда с большими панорамными окнами.

— Чего нет? — Пробормотала Тома. — Интерната?

— Сразу видно, что фантастику ты не читаешь, — усмехнулся я и повёл девушку в кассу, где билеты, вполне могли бы уже и закончится. — Интернет — это всемирная глобальная компьютерная сеть. К примеру, ты открываешь смартфон и постишь в какой-нибудь «Инстаграм» свои фотки в этом… — я посмотрел на журналистку, представив её в красивом нижнем белье, и пробормотал, — в новом платье. И миллион человек со всего мира видят тебя на своих компьютерах.

— Не поняла? — Опять захлопала глазами девушка. — Что значит постишь?

— Что тут сложного? Сфоткалась и фотку закинула в интернет, подписав её: «Всем привет! Хороший день! Хорошее настроение! Хорошее платье!».

— В смысле сфоткалась? На фотоаппарат что ли? Сходила что ли в фотоателье?

— Да зачем на фотоаппарат? На смартфон и сфоткалась, — немного раздражённо пробубнил я и встал в очередь в кассу. — Вышла на балкон, чик сама себя и всё.

— Это ты где такой фантастики начитался?

— Не помню уже, это было давно в школе, — замялся я. — Может, не пойдём в кино? Я его уже видел — тоска зелёная, экшена ноль целых ноль десятых и спецэффекты, сделанные на коленке. «Звёздные войны» — это другой разговор.

— Это же премьера, когда ты его видел? — Подозрительно посмотрела на меня журналистка.

— У нас на базе крутили, — соврал я. — Пойдём лучше на ВДНХ в «Золотой Колос», тем более у нас сегодня интервью.

— Темнишь ты что-то, Никонов, — покачал головой девушка, но с предложенным мной планом согласилась.

Приблизительно через час, когда мы сидели за столиком у самой глади реки Каменки, по которой на лодках катались влюблённые парочки, стало окончательно ясно, что интервью не получается. Детства своего я не помнил, юности тоже, и первого тренера так же забыл. Точнее я помнил своё настоящее детство, а прошлое футболиста Владимира Никонова элементарно не знал.

— Не надо на меня смотреть, как на врага народа, — обиделся я. — У меня была травма, я головой стукнулся больно в этом… поэтому многое из прошлого забыл.

— И что мне теперь прикажешь делать, товарищ нападающий? — Раздражённо произнесла Тамара.

— Писать нужно не о прошлом. Я сам читаю спортивную прессу, и кто там кого когда-то тренировал не интересно. Поверь сейчас всех болельщиков и знатоков спорта занимает — почему я, дебютант, стал много забивать?

— Хорошо, почему? — Журналистка снова включила портативный магнитофон и поднесла микрофон на телескопическом держателе к моему рту.

— Футбол — игра коллективная и какой бы ты не был мастер, без партнёров на поле против сильного соперника ничего сделать не сможешь. У нас в «Спартаке» в центре поля старшим тренером Николаем Старостиным создана уникальная связка двух полузащитников мирового уровня — это Юрий Гаврилов и Фёдор Черенков. При двух таких диспетчерах в составе регулярно штамповать голы начнёт форвард даже среднего уровня.

— Непонятно, почему заслугу в такой связке футболистов ты отдаёшь Старостину, а не Константину Бескову?

— Константин Иванович заложник схемы 4−4–2. В такой расстановке Черенков мог выходить только на место правого полузащитника, либо вместо Гаврилова. А использовать Фёдора Фёдоровича на бровке — это всё равно, что микроскопом гвозди забивать. Мы же сейчас играем по схеме 4−1-4–1, где каждый занимается своим делом, используя свои лучшие качества и маскируя худшие.

— То есть для «Спартака» хорошо, что Бесков временно выбыл по состоянию здоровья? — Хитро усмехнулась журналистка.

— Хочешь подвести меня под монастырь? — Улыбнулся я.

— Ну, всё же?

— При Бескове мы одержали четыре победы и два матча проиграли. При Старостине — четыре победы и одна ничья. Вроде разница не большая, однако при Николае Петровиче мы одолели лидеров советского футбола — динамовцев Тбилиси, Киева и Москвы. Между прочим, эти команды в прошлом сезоне заняли места выше в турнирной таблице, чем «Спартак».