На взлёт! (СИ) - Голотвина Ольга - Страница 10

– Что с находкой-то делать будем? – поинтересовался практичный боцман.

Был бы он моряком – не посмел бы так бесцеремонно вмешаться в беседу двух главных людей в экипаже. Но у леташей (кроме экипажей военных кораблей) традиционно на борту царили более простые и свободные нравы.

– С жемчужиной все ясно, – ответил Отец. – Если, конечно, наш юнга не настаивает на том, что это его находка и личная собственность.

Гордый и счастливый юнга замотал головой: он не настаивал.

– Что ж, – усмехнулся погонщик, – может быть, теперь тебе, капитан, и не придется продавать последние штаны.

– Теперь, может, и не придется, – заулыбался Дик, катая на ладони лиловый шарик. – Я только не понимаю, почему жемчужина осталась в мешочке? Почему добытчик ее не забрал?

– Может, этих красавиц был полный мешочек? – предположил боцман. – Колдун их куда-то пересыпал, а одна застряла в складке, он ее не заметил.

– Но тогда почему он не забрал с засидки дудочку? – возразил Отец. – Думаю, все было трагичнее. Маг вызвал раков, они натаскали ему жемчужниц. Колдун вскрыл раковины и нашел вот эту, лиловую... Но ему этого показалось мало. Он снова поднялся на засидку и принялся играть. Раки принесли новую добычу. Маг спустился, чтобы вскрыть раковины... но, видимо, поторопился. Чудовища были еще слишком близко – а спасительная дудочка осталась на засидке...

Юнга вспомнил твердые черные спины, сновавшие меж клочьев тумана. Он шагнул подальше от берега.

– А вот дудка... – задумчиво протянул Бенц. – Тащить на борт «Миранды» магическую хрень я не позволю. Если она из раков сделала чудищ, то, может, и с лескатами что-нибудь сотворит?

– И они сожрут команду, – подхватил погонщик то ли в шутку, то ли всерьез.

– Но и бросать такую занятную штуку жалко, – вздохнул Дик.

– Может, попробуем сами жемчуг добывать? – загорелся боцман.

– А если эта дудочка не только раков изменяет? – отрезал Отец. – Если человека – тоже? Мы ведь того чародея не видели!

Хаанс опешил.

– Перепрячем дудку, – принял решение капитан, – на случай, если хозяин жив и вернется сюда. Найдем дуплистое дерево. Или в гроте местечко подыщем. А потом посоветуемся с толковым чародеем – не слыхал ли он про такие штуки. Наша-то Лита только в погоде разбирается... И хватит про эти демонские игрушки! Наше дело – чинить «Миранду» и выбираться отсюда!

1

Эй, синьор! Хоть два карлина

Дайте мне за что-нибудь!

Спеть вам « Bella Sorrentina »?

Или пыль с сапог стряхнуть?

(А. Майков)

– Два медяка, благородный чужестранец, всего два медяка! Для богатого человека это не расход, а я за это исполню любое ваше желание! Могу проводить к харчевне, где готовят неповторимый «пирог королевы» с рыбой и устрицами. Могу показать дорогу к гостинице, которая славится сказочно мягкими постелями. Говорят, сам Саймаш, бог сновидений, благословил эту гостиницу – и теперь ее постояльцам снятся радостные сны! А могу провести к веселым и нежным девушкам, которые прекраснее сновидений! Могу показать статуи и дворцы, которыми гордится мой Белле-Флори. Всего за два медяка!

– А работать не пробовал? – насмешливо спросил Двуцвет приставучего оборванца. – Молодой, здоровый. Получил бы не два медяка, а побольше!

– Ах, мудрый чужестранец! – Ухмылка белозубо сверкала в черной кудлатой бороде бродяги. – Всех на свете денег не заработаешь! К чему ломать спину, если море даст пару рыбин, которых можно зажарить на костре, а в чужом саду всегда можно сорвать парочку апельсинов? А на выпивку можно получить монетку у щедрых, добрых, насквозь благородных путников, которые прибывают в мой город. Я знаю здесь каждый закуток, могу везде провести и все показать...

– Ну, судя по твоему голосу, сегодня ты уже добыл деньжат на выпивку, о философ безделья. Неужели твоей душой овладела алчность? – развлекался Двуцвет. – Ты вознамерился скопить гору монет и услаждать ими свой взор? Или в душе ты щеголь и решил купить парчовый камзол вместо вот этого... этого предмета одежды, что так ладно сидит на твоих плечах и количеством дыр напоминает рыбачью сеть?

Бродяга заулыбался еще шире. Ему повезло. Ему попался веселый и разговорчивый чужестранец. Такой обязательно бросит хоть медяк.

– Господин, за удачным днем придет скверная ночь. Сейчас весна, но какая холодная! Ты не поверишь, прошлым вечером даже выпал снег! Я своими глазами видел снежинки: они опускались на крыльцо дворца герцога диль Ганерры – а ведь я пытался уснуть на этом крыльце! И это в нашей теплой, ласковой Иллии! Как это было скверно со стороны снежинок! Поэтому сейчас и пытаюсь раздобыть денег на ночлежку... Мой господин – виктиец, верно? Вас там, в Виктии, снегом не удивишь и не испугаешь. Правду ли говорят, что королевский дворец заносит метелями по самые шпили?

– Истинная правда, а по улицам городов бродят белые медведи, – с самым серьезным видом подтвердил Двуцвет. – Они едят болтливых попрошаек. Потому-то жизнь на моей родине так хороша.

Маг не удивился тому, что его приняли за виктийца. За основу своей нынешней внешности он взял облик пирата Шараха (в котором появлялся в логове пиратского адмирала Свена Двужильного), но слегка его облагородил: лоб повыше, лицо поумнее. В речи – никаких словечек вроде «песьи ласты», которыми грешил Шарах, но остался заметный виктийский выговор. В сочетании с добротной одеждой получился образ зажиточного купца с юга Виктии.

– Но ты и впрямь можешь заработать на ночлежку, если послужишь мне проводником, приятель.

– О! Хоть на самое дно, до порога дворца морской принцессы!

– Ну, зачем же так далеко? Мне нужна книжная лавка сеора Дэмиано диль Рокреди. Сможешь указать путь?

Улыбка сползла с лица ошеломленного бродяги.

– Я... да... то есть нет... ваша милость, тут есть еще одна книжная лавка, и гораздо ближе, сразу за Лебединым фонтаном! Пойдемте, я провожу, заодно ваша милость и на фонтан поглядит, уж такой красивый...

– К чему мне фонтан? Мне нужна лавка сеора Дэмиано. Именно эта лавка.

– А! Ну, что ж! За жалкий медяк я объясню вашей милости, как туда дойти. В ту сторону по улице, затем свернуть в Кошачий переулок, он выведет вашу милость на улицу императора Ригардо Непреклонного, а там – до самого здания Королевской небоходной академии. Обогнув академию, вашей милости следует углубиться в Небоходную слободу, где живут леташи. Там улочки запутанные, но ваша милость не заблудится, если будет помнить, что море должно оставаться по правую руку. Справа должны шуметь волны, и ветер должен доносить запах соли тоже справа. Потом, выйдя на более солидную...

– Постой-постой, что ты мелешь? Почему я за свои деньги должен к чему-то прислушиваться и принюхиваться? Разве ты не доведешь меня до самой лавки?

– Я, ваша милость, за одну-единственную монетку расскажу, как следует идти. Уж так подробно расскажу, что ваша милость и с закрытыми глазами дорогу отыщет!

– Ну уж нет! Пожалуй, я найду себе провожатого, который не станет морочить мне голову, доведет до порога нужной мне лавки... а по пути расскажет, почему встречный трус отказался меня туда вести. И заработает он этим... скажем, полделера.

– Полделера! – взвыл бродяга. – Да за полделера я... идемте, ваша милость!

И всю дорогу оборванец страшным голосом пересказывал Двуцвету сплетни, которые ползали вокруг книжной лавки сеора Дэмиано. Говорили, например, что дом этот пожирает людей. Войдет туда ничего не подозревающий бедолага – и не выйдет больше. Молочница Нанна клялась Антарой Кормилицей, что у нее не раз скисало в кувшинах молоко, когда она просто-напросто проезжала на своей тележке мимо особняка диль Рокреди. Рассказывали про жуткие завывания, которые порой доносились по ночам из-за наглухо закрытых ставней. Слуг в доме не было, только иногда две смелые женщины приходили туда мыть полы. Хозяин жил совсем один, не боясь ни воров, ни прочих лихих людей. Да и кого ему бояться? Кто к нему сунется? И еще: живет он здесь год за годом, скольких уже соседей пережил, а все не стареет!