Измена. (не) желанная в Академии (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 5

Как и многие преподаватели, стерва по кличке Белая ворона ее недолюбливала. В голове эхом прозвучал каркающий голос: «Пр-р-ровалишь экзамен, пр-р-ровалишь!»

– Ладно, пойдем! – Лилиан с улыбкой ухватила за руку. – Я тебя кое с кем познакомлю! И улыбнись: сегодня же четырнадцатое февраля, наш профессиональный праздник!

Неуверенно кивнув, Алана позволила увести себя в мельтешение крыльев и лиц.

А где-то в человеческом мире женщина узнала об измене. Лицо, которое так лелеяли в салонах красоты, исказили рыдания. Вспомнилось, как молоденькие вертихвостки оттуда щебетали: «Тонечка, меньше эмоций! Разве Вы не знаете, от этого появляются морщины! А Вы такая эффектная женщина, Вам нужно беречь свое лицо. А еще, знаете, начните-ка делать гимнастику для мышц лица. До следующей подтяжки нужно держать себя в тонусе».

Ну, конечно. Себя в тонусе. А своего муженька, видимо, под замком. Кто был рядом с мужем, когда он еще ничего не достиг?! Карабкался по карьерной лестнице, пока дома всегда ждали горячий ужин, поддержка и понимание. А теперь что? Место жены заняла молоденькая девчонка? Да наверняка продалась за подарки! Как раз щеголяла рядом со «спонсором» в новеньком ожерелье с бриллиантами. Уж точно не сама купила!

Ярость и боль скрутились в горячий комок. И колдовство, которое незаметно дремало в душе, встрепенулось.

Проклятье вырвалось криком. И темной змеей скользнуло в ночное небо.

***

Лилиан привела Алану к высокому брюнету. За его спиной чернели массивные крылья.

«Ого! Тоже чернокрылый? – удивилась про себя Алана. – Такая редкость… И держится уверенно. Ну, конечно! На «плохих мальчиков» все клюют. А «плохих девочек» клюют насмешками и пакостями».

Что ж, выглядел этот «плохой мальчик» очень даже… Неведомо где приобретенный загар оттенял уверенные и правильные черты лица. Галстук, если он был, исчез, а вместе с ним и официальность костюма. Верхние пуговицы рубашки парень небрежно расстегнул, открыв основание шеи и ключицы. Белая ткань подчеркнула мягкую смуглость кожи.

Алана невольно потупилась. Лилиан представила чернокрылых друг другу. Только и осталось, что робко улыбнуться коллеге. Новый знакомый – Виктор – посмотрел с хищной уверенностью.

У Аланы екнуло сердце. Плохое предчувствие. В ушах зазвенело, а цвета вокруг стали тусклыми. Виктор что-то сказал, но Алана не расслышала. Навалилась странная тяжесть.

Легкие занавески на балконных дверях взметнулись. Холод ворвался в зал. Неясный страх когтями стиснул душу.

Резкая боль пронзила тело Аланы чуть пониже ключиц. Острая боль разошлась по телу молниями, и перед глазами потемнело. Все вокруг закружилось. А потом ноги подкосились. Похоже, Алана осела прямо на руки Виктору. Правда, уже этого не почувствовала.

Когда Алана пришла в себя, оказалось, что прошла целая ночь. Пожилой врач-купидон заверил, что Алана совершенно здорова по всем показателям, просто он дал ей снотворное, но все же взял энергию на анализ. Да и всучил бутылочку с нектаром, чтобы спала-отдыхала и дальше. Ага, как же. Домашку и пары никто не отменял.

– Как ты? – идя рядом по коридору, Лилиан с сочувствием коснулась руки Аланы.

– Уже в порядке… Если бы не эти пары, будь они неладны!

– Ладно, ты иди, а я сгоняю на минутку, глотну кофе! Ты же знаешь, я без кофе живой труп! А с утра не успела, проспала.

Живой труп? Ха-ха. По Лилиан никогда не скажешь, что она устала или вымоталась. Даже, если веселилась всю ночь. Вместе с остальными студентами, которые сейчас без особого энтузиазма тащили свои бренные тела на пары. Последней безраздельно владела Белая ворона. Алана тоскливо плелась по блеклому коридору. На этом этаже находились учебные помещения. Девушка обреченно ввалилась в нужную аудиторию. Три ряда столов со стульями, сероватый экран рядом с преподавательскими владениями и полуживые растения на подоконниках.

Алана опустилась на стул и порылась в сумке. На столешницу шлепнулась картонная папка с отчетом. Из-за него пришлось недосыпать последние ночи. Да и заканчивать вот прямо сейчас, на коленке. Даже думать не хотелось, каким он получился: после обморока-то.

Взгляд уперся в столешницу, заблудился в трещинках на бежевой краске. В сознании – обрывки тумана. Место под ключицами продолжило ныть.

Аудиторию постепенно наполнили студенты. На стул рядом с Аланой приземлилась улыбчивая Лилиан. Сама бодрость и жизнерадостность. Алана же печально вспомнила о своей любви: уютной кроватке.

Каблуки Белой вороны простучали по деревянному полу. Шепотки мигом затихли.

Белую ворону, руководителя купидоньей практики, звали Инессой, но прозвище подходило ей куда лучше. Крылья женщины были белыми. Природа очернила ее волосы, но Инесса упрямо красилась в неестественно-светлый оттенок. У корней два цвета вечно грызлись в борьбе. Мелкие черные глазки всегда недобро блестели, а массивный нос изгибом напоминал вороний клюв. Да и в голосе, казалось, было слышно карканье.

Сухое приветствие – и по аудитории скользнул колкий взгляд. Выбирала. Студенты спрятали взгляды, жалея, что они купидоны, а не хамелеоны.

– А сегодня о своей работе расскажет … – раскатисто прокаркала Белая ворона. – Алана.

По аудитории прокатилась волна вздохов облегчения. Лишь взгляды двух девушек-тезок взметнулись к Белой вороне. Аланы в группе было две. Но и ежу понятно, кто более невезучая и на ком преподавательнице захочется сорвать свой скверный характер.

– Которая? – пискнула вторая Алана.

– Чернокрылая. Если она, разумеется, работала, – хрипловатый каркающий смех был полон презрения.

По аудитории прокатились смешки. В группе Алана оказалась единственной чернокрылой, и вся неприязнь к темным купидонам свалилась на нее.

Делать нечего, пришлось захватить отчет и пойти к Белой вороне. Остальные проводили взглядами хрупкую фигурку в серой вязаной кофте и потертых джинсах. Остановившись у экрана, Алана развернулась и посмотрела на группу. Лилиан приветливо улыбнулась подруге. Как всегда, пыталась приободрить. Ох, это было как нельзя кстати! После общения с Белой вороной Алана всегда чувствовала себя пережеванной.

А вот у златокрылой Лилиан, казалось, вообще, не было недоброжелателей. Преподаватели ее обожали, даже Белая ворона особо не цеплялась, не грузила дополнительной домашкой, которой щедро засыпала других. В общем, Лилиан была всеобщей любимицей. Неудивительно. Купидон дружеской любви. Ее улыбки никогда не иссякали. Тех, у кого не было такой жизнерадостности, Лилиан всегда пыталась подбодрить. Алана вечно оказывалась первой в этом списке.

Она вздохнула: пора начинать. А потом выслушивать от Белой вороны, какое нынешнее поколение бездарное, ни ума, ни фантазии, ни сюжетов, ни дуэлей за прекрасную даму. Не то, что в прошлые века! Алана вздохнула, уже готовясь к этому выеданию мозга вредной преподавательницей. И ладно бы наедине. Так нет же, перед всеми. Моральная публичная порка, чтоб ее.

Пальцы откинули обложку картонной папки. Взгляд скользнул по первым строчкам отчета. Мелкие буквы плелись бледной вязью. От неловкости пересохло в горле.

– Влюбленный: богатый женатый мужчина, – Алане хотелось исчезнуть, спрятавшись в отчете. – Влюбленная: незамужняя студентка. Краткое описание отношений: влюбленная искала материальной выгоды, влюбленного интересовали новые впечатления…

Студентка за ближайшим столом демонстративно зевнула, прикрыв рот ладошкой.

– Что это такое? – нахмурилась Белая ворона.

– Отчет, – Алана опустила папку, и взгляд уперся в носки кроссовок.

– Я вижу! Я спрашиваю, что в нем за ерунда? Ты купидон, ты любовь! А у тебя «новые впечатления»! – с колючей усмешкой перекривила Белая ворона. – Ты должна доказать, что твоя работа не зря! С такими бездарностями, каких выпускает эта академия, лучше не передавать отчеты наверх, в Высший мир. Иначе всю организацию купидонов расформируют к чертовой бабушке! Увидев, какие вы бесполезные. Ни на что неспособны! Никакой фантазии, выдумки, огня! В библиотеке почитали бы, как раньше было! За девушек сражались, парней ждали годами…