Измена. (не) желанная в Академии (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 4

– Скоро ты все узнаешь. А пока… – основательница коснулась кончиками пальцев висков Аланы. – Тебе лучше это забыть. Игры с судьбой слишком опасны. С любовью тем более. Если оставить тебе воспоминание об этом предсказании, ты можешь отдать свое сердце в руки первому встречному! Нет, нет, нельзя так рисковать!

Алана ничего не успела ответить. Ее ослепило яркой вспышкой, от которой пришлось зажмуриться. Проморгавшись, она осмотрелась, ничего не понимая. И ничего не помня.

Стоило выйти наружу, как самые любопытные студенты окружили со всех сторон. Вопросы посыпались отовсюду.

– Ну, что? Что она сказала?

– Не вышвырнула тебя, темнокрылую-то?

– А вообще, какая она? На портретах такая красавица, наврали, наверно? Художники вечно так!

– Правда, что у нее крылья до самого пола и светятся?

Алана отрешенно потерла виски. Почему-то разболелась голова. А в памяти осталась только пустая комната со свечами.

– Да нет там никакого призрака, – буркнула Алана. – Выдумки все это.

Между домами вился холодный ветер. Февральский лед покрывал оконный отлив. Алана опиралась спиной на откос. Она сидела, положив ногу на ногу, высоко над ночным городом. На Земле в это время все время собачий холод! То ли дело мир купидонов, где даже сейчас тепло благодаря магии. А здесь крылья отморозить можно, бр-р-р.

Зато за окном царили уют и тепло. Желтоватый свет окутывал комнату. В ней порхала тень молоденькой девушки. Трепетно, взволнованно. Она явно кого-о ждала.

В руках Аланы лежал прозрачный прямоугольник размером с тетрадный лист. Она застыла в ожидании. Падал редкий снег, и белые клочки цеплялись за черные крылья. В джинсах и тонком свитерке было холодно, хотя простудиться Алана и не могла, но все равно крайне неприятно.

Теплый мир квартиры принял еще одну тень. Присмотревшись, Алана увидела мужчину. Ага! Все шло по плану.

Алана подняла прямоугольную пластинку. Такие штуки купидоны использовали вместо фотоаппаратов, распространенных у людей. Только каждая пластинка была, скорее, кадром, поэтому таскать их с собой приходилось много. Карие глаза сосредоточенно прищурились. Прозрачный экран ухватил двоих влюбленных.

Мужчина протянул девушке приоткрытую коробочку с дорогим ожерельем. Она восхищенно всплеснула изящными руками. Через окно донесся отголосок восторга.

Алана цокнула ноготком по пластинке. От прикосновения по ней расползлись тонкие молнии. Люди на изображении замерли. Трещины света схлынули к углам и погасли.

Алана отложила готовое фото. Пальцы быстро выхватили из стоящей рядом сумочки следующую пластинку.

Девушка бросилась на мужчину с объятьями. Новый кадр отправился к предыдущему.

Поцелуй. Еще одно фото.

Влюбленные скрылись в глубине квартиры. Алана сложила готовые фотографии в сумку и перекинула кожаную ручку через голову. Ремешок наискось перечеркнул худощавое тело. Так не будет мешаться в полете. Теперь можно было возвращаться в академию.

Алана всегда была старательной ученицей. Все задания приходилось выполнять тщательно. А как иначе? Среди преподавателей темных купидонов, естественно, недолюбливали. И чернокрылую они не слишком жаловали. Начала бы прогуливать и раздолбайничать – совсем заклевали бы. Так что приходилось быть идеальной студенткой, чтобы не придраться.

Крылья распахнулись. Лунный свет лег отблесками на черные перья. Холодный ветер взъерошил длинные темные волосы.

Город отдалился. Остались только окна-светлячки внизу. Да ниточки дорог между ними, которые казались сверкающими бусами из мелкого бисера – фар проезжающих машин.

Небо покрывали грязные клочки облаков. Алана проскользнула сквозь один из них. Грань миров легко раздвинулась под ударом черных крыльев. Земля осталась позади, и теперь перед глазами оказался мир купидонов.

В темноте расстилалась равнина из дымчатых облаков. Посреди нее возвышался замок со светящимися окнами. А над ним – академией «Гнездо Роз» – теплая ночь и яркие звезды.

Аланы медленно опустилась на облака. Потрепанные временем кроссовки утонули в серой дымке. Крылья расслабленно сложились. Алана поправила растрепавшиеся волосы и хмуро посмотрела на замок. Хорошо хоть он был больше ее прежней академии. Когда все доставало, оставался шанс забиться с книжкой где-нибудь в уголок, чтобы никто не нашел. Алана и сама не понимала, чего боится. Может, того, что повторится все то, что творилось в прошлой академии? Здесь не так дразнили. Насмешничали, конечно, но жить можно. Тихонько. Незаметно. Так нет же, Лилиан захотелось вытащить Алану на этот праздник. Будь он неладен!

«Может, и не идти на этот праздник?» – робко пронеслось в голове.

И зачем только пообещала златокрылой Лилиан, что придет?

Вздохнув, Алана взлетела к башням. В каждую студенческую комнату было два входа. Один – из здания, второй – с улицы. Двери зависли на стенах высоко над облаками. Алана зависла возле одного из входов, доставая ключи. Войдя в темную комнату, она закрыла дверь. Мрак пах духами и косметикой.

Щелчок выключателя – и свет хлынул в небольшую комнату для двух студенток. Три двери темнели на стенах. За одной пряталась ванная комната, вторая служила выходом на улицу, а третья вела в коридор-колодец, который пронзал середину башни.

Алана бросила взгляд на часть комнаты, принадлежащую соседке. На кровати валялась смятая одежда. Трюмо покрывала россыпь косметики. Похоже, соседка уже собралась и улетела на праздник. Стоило последовать ее примеру? Алана и так задержалась, чтобы закончить с заданием. Но сначала учеба, потом развлечения – она всегда относилась к этому строго.

Алана быстро переоделась и нанесла макияж. Расческа скользнула по длинным волосам. Они и так лежали легкой волной, так что никакую прическу делать было и не нужно. Темно-красное платье средней длины подчеркнуло утонченность фигурки. Талию обхватил черный корсет. Алый кулон каплей замер между смуглых ключиц. На лице был выразительный макияж, но в глазах виднелись неловкость и страх. Как бы Алана ни вырядилась, за внешней уверенностью все равно пряталась сплошная робость. Маленького зашуганного птенчика, которому хочется куда-то забиться, лишь бы не слышать колкости вслед.

Алана со вздохом шагнула к двери, ведущей в коридор. Пальцы несмело тронули ручку, и кожи коснулся холодок металла. Навесы тихо скрипнули. Алана, расправив крылья, нырнула в темный широкий колодец.

Внизу уже суетились студенты. Пестрели разноцветные крылья. Белые, серебристые, изумрудные, темно-кровавые, полупрозрачные… и редкие-редкие вкрапления черных. По цвету крыльев можно было определить, какую именно любовь будет приносить этот купидон. Ведь она бывает такой разной! И дружеская, и страстная, и искренне-жертвенная, и разрушающая судьбы. Вот и купидоны рождались соответствующие.

Алана вылетела в главный зал и опустилась на светлый паркет. Каблуки неудобно покачнулись. Она нерешительно замерла в дверях. Не привыкла к такой обуви. Но Лилиан была безжалостна, сказав быть нарядной на празднике.

На сцене тихонько играли музыканты. Что-то приятное, легкомысленное. Всюду шуршали платья и дорогие костюмы. Голоса излучали радость и беззаботность. Бокалы с безобидными нектарами позвякивали в такт тостам. Слова ректора, видимо, все запомнили! И рисковать никому не захотелось. По крайней мере, выглядело все очень даже прилично. Блестели перья, сверкали украшения, сияли улыбки.

Из толпы выпорхнула Лилиан. По стройной фигурке стекала невесомая светлая ткань. Греческий стиль платья подчеркивала воздушная прическа. Казалось, золотисто-рыжие локоны свились в нее сами собой. Их цвет идеально гармонировал с крыльями, которые казались отлитыми из чистого золота. Голос Лилиан прозвенел колокольчиками:

– Что же ты опаздываешь?

– Мне с заданием нужно было закончить, – упершись взглядом в паркет, смущенно пробормотала Алана. – Иначе Белая ворона заклюет.