Утилизация (СИ) - Тараканова Тася - Страница 14

Вернувшись в лагерь, мы прошли к своему шестому корпусу, открыли комнату и завалились на кровати в ожидании полиции и ужина, так как обед уже пропустили. Давно прошло обещанных пара часов, если учесть, сколько мы шли обратно, а полиция не появилась. Правда, прибежал взволнованный Арнольд, которого пинками хотелось выгнать из комнаты.

Он был в курсе нашего побега, пробовал оправдываться, что-то кудахтал про арт-терапию в расписании (мы должны были рисовать на подготовленных мольбертах), но его месседж остался без ответа.

— Мы хотим отдохнуть, — сказала Софа и захлопнула перед Арнольдом дверь.

В ожидании новостей я уснула. На соседних кроватях похрапывали девчонки. Время на телефоне показало шесть часов, нас никто не потревожил, видимо, полиция ещё не прибыла. В течение часа проснулись остальные девочки. В семь по графику у нас был ужин, а в расписании занятий стояло «Снятие мышечных зажимов».

К семи часам мы поплелись в столовую. Охранники в зоне видимости не появились. Зато Арнольд вился около нас змеёй, сказав, что придёт позже, и мы начнём занятие. Наши злые лица и глухое молчание он постарался не заметить. В восемь вечера мы расселись на скамейках беседки. Сидеть в комнате уже не было сил, а прогуляться по территории лагеря мы боялись. Теперь даже в туалет мы ходили группами не меньше трёх человек.

Арнольд уже поджидал нас.

— Девочки, надеюсь, утренний инцидент исчерпан, и сейчас я дам несколько техник по снятию мышечных зажимов. Это так важно при тревожных состояниях.

— Где полиция? — оборвала его тираду Софья.

— Сказали, часам к девяти будет.

— Они ночью работают?

— Откуда мне знать? Видимо, заняты. Итак, начнём. Сдерживаемые или подавляемые негативные эмоции, например, гнев или страх на физическом уровне формируют так называемый «мышечный панцирь» в теле человека. Отрицательные эмоции привычно загоняются вглубь сознания и тела. Но тело отвечает на это реакцией в форме хронического напряжения мышц. Как избавиться от этого?

— Врезать по морде обидчику, — ответила Мила.

— Всё правильно, Милочка. Когда мы естественно выражаем эмоции, мышцы расслабляются. Общеизвестна техника избивания подушки. Так мы выводим накопленную ярость. Давайте рассмотрим упражнения для рта.

— Если это техника минета, то я пас, — сказала Ирочка.

Жанна показала большой палец в знак одобрения. Девчонки засмеялись. Удивительно, что Ира могла шутить на эту тему, хотя теперь, чтобы повернуть голову, она разворачивалась всем корпусом, как робот.

— Боже упаси! Какой минет? — Арнольд привычно заквохтал, всплеснув руками. — Сжатые губы и мышцы вокруг них блокируют трансляцию чувств. Но рот – это ключевой канал нашей коммуникации. Например, мы целуем тех, кому желаем продемонстрировать тепло и любовь. Если мы не позволяем себе чувствовать любовь, вспоминая неудачный личный опыт, данное удержание природной потребности находит отражение в зажиме области рта. Этот же механизм работает, когда мы не позволяем себе выражать словесно собственные переживания. Техника простая. Надо лечь в позу эмбриона и делать сосательные движения, как младенец.

— Ой, ля. Как раз по теме минета, — Мила толкнула в бок сидящую рядом Ирочку.

— Ага, — хмыкнула та в ответ, — а то на коленях расслабиться вообще невозможно. А вот если лечь…

— Тогда точно выразишь собственные переживания, — ответила Мила.

Арнольд строго посмотрел на неё. Надо же какой моралист. Где он был, когда Ира за туалетом отсасывала Сабе?

— Напряжения в горловой зоне — Арнольд повысил голос, — это неосознанная защита от нежелательного «проглатывания» плохого из внешнего мира. Также это контроль над страхом, защита от реакций, которые, как считает человек, осудят окружающие.

У меня перехватило дыхание от воспоминаний. Арнольд прицельно ударил в больное место. Перед тем как сказать что-то мужу, я всегда думала, как сформулировать правильно, деликатно, понятно, но всё равно не могла предугадать реакцию. Почти никогда не получалось высказаться так, чтобы не обидеть, не задеть его, не поднять бурю раздражения или злости. Мои слова толковались через призму его восприятия, которая искажала смысл послания. В последнее время я говорила всё меньше и меньше.

В начале отношений он восхищался мной, говорил, что гордится моим широким кругозором и взглядами на жизнь. Потом мои высказывания стали «ты в каждой бочке затычка», вскоре посыпались требования во всём советоваться с ним. Когда я стала советоваться по каждой мелочи, он сказал: «Что ты спрашиваешь, у тебя своего мнения нет?» Всё закончилось вердиктом, что у меня вообще нет своего мнения. Моё мнение стало ноль целых ноль десятых, я чувствовала себя ничтожеством, недостойным открывать рот.

Мой поток сознания был прерван лекцией Арнольда.

— Стиснутые челюсти не дают выхода наружу звукам. Зажимаются и голосовые связки. Звук голоса получается напряженным, с затрудненными интонациями. При этом возможны сиплость и хрипота. Для снятия напряжения есть много упражнений. Например, зевать.

Арнольд зевнул, широко разинув рот. Мы начали зевать вслед за ним.

— Можно взять упругий и одновременно мягкий мячик. Подойдут некоторые собачьи игрушки. Кусать энергично. Можно рычать, вырывать предмет из своих зубов. Вспомните, как это делают злые, сердитые собаки. Когда устанете, можно расслабить челюсти.

— У вас есть мячики?

— Нет. Использовать чужие мячики негигиенично. Это упражнение для домашней работы. Сейчас сделаем так. Опускаем нижнюю челюсть, надавливаем на жевательные мускулы, расположенные у угла нижней челюсти. Смотрите, я показываю.

Мы старательно повторяли за Арнольдом.

— Когда мышцы излишне напряжены, возможно, почувствуете болезненное ощущение. Продавливаем, проминаем. Это расслабляет челюсть.

Минут пять мы выполняли упражнение. У меня, действительно, возникли болезненные ощущения.

— Теперь дальше. Выдвинуть подбородок вперед и фиксировать его на 30 секунд. Повторяйте за мной.

Мы как мартышки в цирке выдвинули челюсть вслед за Арнольдом.

— Подвигать напряженной челюстью вправо, влево, фиксируя ее выдвинутой вперед. Далее открыть рот максимально широко. Во время действия возможно тревожное или гневное ощущение. Это правильно. Из-за подавляемого стремления кричать, испытывая боль и страх, формируются своеобразные блоки в голосовых связках. Разблокировать зажимы в горле можно посредством естественного, несдерживаемого крика. Можно отправиться в уединенное место и там прокричаться. Слова не нужны. Просто надо кричать сильно, насколько можете.

Из-за корпуса вывернули четверо уже переодетых в чёрную форму охранников и направились к нам. Арнольд резко смолк. Меня сразу начало потряхивать.

— Мы с Тамарой ходим парой, — прокомментировала Вика.

— Как думаете, полиция приехала? — спросила Софа.

— А где полиция?

— Может, в другом здании?

— Ага, я видела небольшие вип-домики справа от столовой.

Девчонки перебрасывались предположениями, напряженно наблюдая за приближающей четверкой. Инструктора с ними не было.

— Привет, девчонки. — Бур, криво ухмыляясь, оглядел нас. Его оскал, которым он имитировал улыбку, съезжал на бок, словно одна сторона лица не работала. Вкупе со стеклянными глазами это выглядело жутко. Даже Саба с пошлым выражением лица казался, не так омерзителен, как Бур. Не зря говорят, вожаком становится самый мерзкий и наглый из всех.

— Только что сообщили, сегодня полиция не приедет. Нам велели самим допросить вас… индивидуально.

— Чего? — спросила Жанна.

— Кто первый?

— Никто.

— Арнольд Анатольевич, выйди, — скомандовал Бур.

Наш оптимист мгновенно сдулся, мелкими шажками отступая к выходу.

— Шевелись! — крикнул Лис.

Арнольд вздрогнул, повернулся, выскочил из беседки прямо на Лиса, тот толкнул его в сторону так, что Арнольд упал на карачки, успев подставить руки.