Страсть Зверя Пустыни (ЛП) - Хард Леона - Страница 18

А, поглядев в крайне разгневанные кровавые янтари шейха, я поняла, что он - настоящий безумец! Окончательно спятил.

POV Лилия

Моя шея на несколько дней сохранила воспоминания о безжалостной хватке шейха. Красные царапины исполосовали, словно красной удавкой, бледную кожу и каждый раз как мы с Бонифацием нечаянно пересекались взглядами, они начинали болезненно жечь, давая заново ощутить удушье.

« Если не станешь моей, то я лучше убью тебя». Раз за разом в голове звучали его слова и, не особенно следя за своей лошадью и воинами, находившимися поблизости, я задавалась закономерным вопросом: «Правда ли шейх способен меня убить?»

Даже в самые трагичные моменты нашего прошлого, мы не могли убить друг друга… просто у обоих рука не поднималась, а ведь это было бы лучшим решением для нас.

Словно в ответ на мой мысленный вопрос в тот же миг шею снова сдавили невидимые руки шейха, заставляя непроизвольно задохнуться от паники, широко раскрыть рот и постараться не впадать в панику от очевидного вывода: сделает. Если шейх решился и пообещал, то сделает, как пообещал.  Свое слово он всегда держит.  И врать не врет. Может утаить, скрыть свои цели, но, если что-то говорит, то только правду, за которую будет отвечать головой.

Лучший выход -  держаться от него отстраненно, как можно дальше. На безопасном расстоянии друг от друга.  Так я и поступала.  Когда забирал Азамата, то я держалась отстраненно, смотрела на него вскользь, словно он - слепое пятно. Когда вечером приводил ко мне в палатку, я также себя вела, демонстрируя спокойный покорный вид. Достаточно одного непокорного взгляда и всё вспыхнет огнем.  Сожжет нашу плоть и вскипятит горячую кровь. Мы достигли самого низа, самого ужасного дна. Дальше уже некуда падать.  О, великие красные пески, поглядите, что стало с твоими детьми. Мы в одном шаге от того, чтобы совершить роковой шаг.

***

Армия в последние дни похода весьма энергично и беззаботно передвигалась. Каждый пройденный километр песка приближал их к родному дому и заставлял подстегивать своих лошадей, чтобы как можно быстрее оказаться там. В родном доме. Рядом с детьми и женами, которых не видели порядка пяти лет. Они не чувствовали усталости, жара, а видели лишь цель - дом.

Оставалось всего около суток до главной деревни Бонифациев. Вдали уже виднелись очертания самых высоких зданий, среди них проглядывали пики знакомого борделя. А еще дальше проглядывали огромные величественные стены, защищавшие оазис - сердце Бонифациев, от врагов. Раннее грозные и холодные, словно стены мрачных каземат,  сегодня мне не показались страшными или холодными, наоборот мною владело беззаботное любопытство и легкая улыбка.

Помнят ли меня жители деревни и обитатели дворца?

Помнят ли мою (подставную) прилюдную позорную порку на глазах у толпы?

А помнят, как забивали камнями и если бы не Артур…?

А как примут сына от предательницы…

Сегодня я впервые обеспокоилась и осознала, как нелегко придется Азамату в борьбе за трон, если сын поставит перед собой данную цель.

Я резко всполошилась и передернула плечами, словно сильно озябла. Подняв взгляд на небо, я увидела десятки огромных птиц, рассекающих небо и летающих по кругу над военной процессией. Они выжидали или стерегли воинов. Возможно присматривались к добыче.

Озабоченная мыслями, я только сейчас увидела, что солнце не так сильно жарит, как в обычные дни. Сегодня оно скрылось за плотной завесой, сотканной из кудрявых туч. Небо пенилось, клубилось чернотой.

А ветер ударял мне в спину и, как скотину, настойчиво подгонял вперед.

Я была эгоисткой, слишком озабочена личными проблемами и мыслями и ничего не видела перед собственным носом. Наверное, у меня была возможность избежать этого… Мало ли, если бы была внимательней? Сделала бы не так или не то. Своевременно обратила бы внимание? Возможно все было бы иначе. Это я виновата во всем.  Только я.   Небо и красные пески больно наказали за эгоизм и невнимательность.

POV Артур

Я полностью посветил себя делу , а именно, сидя поздним вечером в своей палатке, полировал меч. Начищал верного друга до слепящего блеска. Это занятие было идеально расслабляющим, требующим спокойствия и сосредоточенности. Отлично помогало расслабиться и восстановить контроль в любое время суток.

Только одна муха жужжала над ухом и порой нарушала мое эмоциональное равновесие. Никто иной, как брат нагло явился перед сном и болтал обо всякой чепухе. Беззаботная, насмешливая болтовня  меня не сильно раздражала, поэтому я позволил шуту развалиться на моем ложе и насладиться вином.  Пусть развеет тишину и заставит забыть хоть на секунду об отродье.

К сожалению, через некоторое время хмель развязал и без того длинный язык брата и лишил его остатков разума. Надо понимать, что говорить об отродье или лезть ко мне в голову мог лишь истинный безумец. И он спрашивал слишком быстро, боялся запнуться и отступить:

- Что случилось у вас с Лилией? Утали мое любопытство, иначе я погибну во цвете лет от любопытства. Ну, пожалуйста… пожалуйста…пожалуйста! - под конец речи он заканючил детским голосом, ослабляя шутливым поведением свою дерзость. Заинтересовавшись братом, я отнял взгляд от меча и заметил, как братец приложил ладони «лицом» друг к другу в молитвенном жесте.

Прогнать ли пиявку к дьяволу из палатки или оставить меня развлекать? Пока я размышлял о правильном выборе, брат продолжал наигранно-слезно просить и скулить.

Чуть подумав, я кивнул. Что ж, пусть развлечет, а то слишком скучно.

- А что с отродьем? - наконец, решил ответить Ярину, правда, лениво. Слишком медленно, растягивая слова. Я вроде поддержал разговор, но при этом не отрывал взгляда от блеска лезвия. Ничего прекраснее никогда не видел. Поистине завораживающая, гипнотическая красота у оружия. Сколько мы с мечом повидали крови и трупов, не счесть.

- Она тебе больше не нужна? Надоела?  - бомбардировал очередными вопросами братец.

- Если увижу эту заносчивую дрянь, то непременно убью, поэтому не нахожу смысла в наших встречах.

В подтверждении слов я разрезал воздух парой ловких движений, показывая, как буду отсекать девичью глупую головку. Нет, пожалуй, для начала всё же отрежу дерзкий язычок и скормлю голодным псинам. Вернув меч в обратное положение, приблизил лицо к широкому лезвию и вгляделся в свои размытые очертания. Задумчиво поинтересовался у своего отражения, правда, произнес вслух:

- Любая на ее месте плясала бы от счастья стать женой шейха!

Раздался кашель. Видимо, братец поперхнулся, пока жадно хлебал крепкое вино и одновременно со мной разговаривал.  Через секунду надо мной нависла тень, а над ухом раздался удивленный, надломившийся от эмоций голос:

- Ты предложил ЕЙ стать ТВОЕЙ женой!?

Я, искренне удивленный столь яркой реакцией, отставил свой меч в бок, чтобы получше рассмотреть выражение лица братца, после чего с полным равнодушием поинтересовался:

- Разве это удивительно? Тебе напомнить - Лилия родила мне сына и это при условии, что в общей сложности мы провели не так уж много ночей. Их количество можно пересчитать по пальцам. И я буду полнейшим глупцом, если не учту совместимость наших тел.

- Так сделай ее фавориткой - наложницей,  как и раньше? Наш народ ее никогда не примет в качестве твоей жены. В конце концов, Тиль тоже родила тебе сына, и сейчас она правит нашим народом на правах матери наследника Бонифациев. Люди ее любят и уважают. Сделай ее законной женой! Однажды вы почти поженились и если бы не переворот…

Достаточно одного вскользь брошенного взгляда и Ярин умолк по середине фразы. Замялся, затих и отошел подальше, воровато поглядывая за моими дальнейшими действиями. Слишком запоздало понял, что перешел грань, ибо не положено учить, как правильно жить владыку девяти земель.

Отчего же я не желал делать Тиль своей законной женой?