Семь жизней - Монро Нонна - Страница 37

Наоми продолжала неспешно шагать. Путь ее лежал к маленькой пекарне, что располагалась в самом конце улицы. Пекарня, в которую она заглядывала каждое утро. Здесь подавалась самая вкусная выпечка и кофе на кокосовом молоке и с карамельным сиропом. Хозяином пекарни, а также главным поваром был мужчина по имени Френки, добрый, с румяными щечками и черными глазами, словно крошечные бусинки. Его трудно было застать без улыбки. Но любили его не за улыбку, а за то, с каким трепетом он относился к каждому клиенту.

– Наоми! Моя прелестная Мадонна! – Френки выскочил из-за прилавка и принялся обнимать девушку. – Не говори ни слова! Я подготовил для тебя миндальные круассаны и твой любимый кофе!

– Френки, – с придыханием произнесла девушка, утопая в его объятиях. – Ты чудо.

– Присаживайся, моя Мадонна! Я сейчас все принесу.

Наоми заняла столик возле окна. Чуть вскинув волосы, она перекинула ногу на ногу и с любовью взглянула на Френки.

– Угощайся, Мадонна! Угощайся и рассказывай, как сегодня с вдохновением.

Девушка притянула к себе чашку, закидывая в кофе пару кусочков сахара. Она исподлобья взглянула на Френки, ухмыльнувшись.

– Я в поисках. Все еще в поисках.

– Мадонна, но как же выставка? – запричитал мужчина, прижимая руки к груди.

– Френки, ты меня знаешь. Я не устраиваю выставки ради выставок. Мне важно донести через картины свои эмоции и чувства. Все, что я могу сейчас выставить, так это пустые полотна. А что? Интересная идея. Представляешь, люди приходят, а там полотна сливаются со стенами. Вокруг можно расставить краски и предложить ценителям нарисовать мой образ. В цветах.

– Мадонна! Это же гениально!

– Я подумаю над этим, а пока продолжу искать свое вдохновение, – она сделала небольшой глоток. Бордовая помада тут же отпечаталась на белоснежной чашке.

– Поговори со мной еще, Мадонна. Ты же знаешь, как я влюблен в твой бархатный голос.

Наоми пожала плечами, опустив взгляд. Пальцами отщипнула кусочек круассана и медленно положила в рот.

– Знаешь, Френки. Я подумываю на пару недель вернуться к родителям. Возможно, домашняя атмосфера поможет найти вдохновение.

– Мадонна, как же мое утро без тебя?

– Френки, всего пару недель, – смутилась девушка, очередной раз откусывая от круассана.

Входная дверь распахнулась. На пороге пекарни стоял высокий мужчина в клетчатой рубашке с закатанными рукавами, в бежевых брюках и в черных туфлях.

Один взгляд, и я парализована. Один взгляд, и по телу прошел разряд тока. Один взгляд, и губы невольно открылись. Один взгляд, и воздух наполнился бабочками. Я никогда не видела мужчину красивее, чем тот, что стоял в паре метров от меня. Угольно-черные волосы: густые, взъерошенные, спадающие на лоб. Широкий лоб. Пушистые брови, а под ними черные глаза. Нет, определенно черные. Не карие. Не такие, как у меня. Широкие ноздри, горбинка на носу, но даже эти особенности идеально вписываются в симметричное лицо. Скулы. Острые, как лезвие.

Хищный взгляд направлен на меня. Но как только он вскинул брови, лицо удивительным образом смягчилось.

– Доброе утро! – мужчина взглядом обвел пекарню.

– Доброе утро! – Френки вскочил со стула и понесся к прилавку. – Вы первый раз у меня?

– Да, – смущенно ответил мужчина, потирая рукой шею. – Я в целом первый день в этом городе.

– И уже не ошиблись местом! Меня зовут Френки! А это лучшая пекарня на всем средиземном побережье. Мне немедленно необходимо узнать все ваши предпочтения!

Френки удалось его удивить. Наоми даже показалось, что он немного растерялся, ведь его брови уверенно поползли наверх.

– Доверяю вашему вкусу.

– Только взгляни на него, Мадонна! – Френки в очередной раз прижал руки к груди, а после скрылся из виду.

– Мадонна? Какое красивое имя, – улыбнулся мужчина, заняв соседний столик.

– Согласна. Кому-то действительно повезло, – игривая улыбка легла на ее губы.

– Разве он не к вам обращался? – он вопросительно взглянул на девушку.

– Ко мне, – продолжала заигрывать Наоми. Ей определенно нравилось не раскрывать все карты.

– Я поднимаю белый флаг, – он вскинул ладони.

Наоми в очередной раз выдержала паузу. Не отводя взгляд, она сделала глоток, отщипнула кусочек круассана, и только после этого продолжила.

– Наоми.

– Наоми, – повторил мужчина, опустив руки. – Очень приятно. Ачилл.

– Ачилл, – нарочито повторила девушка.

– Так и все же, почему Мадонна?

– Интерпретация выражения «Моя госпожа». Познакомитесь с Френки чуть ближе, и, я уверена, он подберет для вас не менее интересное обращение.

– Я бы предпочел с вами познакомиться чуть ближе, если вы не будете против, – лукаво ответил Ачилл, вскидывая бровь.

– Я подумаю об этом на досуге, – легко улыбнулась девушка.

Ачилл не успел ответить: Френки уже подготовил поднос с различной выпечкой и с широкой улыбкой приближался к его столику.

– Самые свежие и вкусные изделия. Предупреждаю: они вызывают зависимость. Да, моя Мадонна?

– Безусловно, Френки. Все было очень вкусно, – Наоми поднялась со стула. Легким движением руки она поправила подол платья, после откинула копну волос за спину. – До встречи, Френки.

Несколько купюр оказались на столе. Наоми закинула на плечо клатч и легкой походкой направилась к выходу. Ей хотелось обернуться и в последний раз взглянуть на очаровательного Ачилла, но она была уверена, что он сам ее догонит.

– Прекрасная Наоми, возможно, вы устроили бы мне экскурсию? – он сладко улыбнулся, отчего карие глаза чуть сузились.

– Не менее прекрасный Ачилл, – засмеялась девушка, заправляя локон за ушко. – Насладитесь одиночеством в первый день.

– Странный способ, – улыбка сползла с его лица.

– Но очень любопытный. А завтра расскажете о своих впечатлениях. Я с удовольствием послушаю вас, – Наоми отстранилась, мягко улыбаясь.

– Где же мне найти вас завтра?

– Вы не запомнили мой столик? – наигранно разозлилась девушка.

– Запомнил, – растерянно ответил Ачилл, озираясь на стол.

– Тогда вам не составит труда найти меня.

Наоми резко развернулась, позволяя копне шелковистых волос коснуться его руки. Загадочная улыбка привычно возникла на губах. Она знала, что Ачилл не последует за ней. Лишь начнет пытать Френки. От этих мыслей, бабочки проснулись. Они начали кружиться в танце, пробуждая давно забытые чувства.

Легкий флирт заставил ускорить шаг. Ей хотелось бежать, но она шагала. Хотелось взлететь, но она шла. Хотелось закрыть глаза, но она рассматривала прохожих. В них кипела жизнь. В них так много света.

Я немедленно хочу оказаться дома. Хочу взять в руки кисти, разложить краски и любоваться белоснежным холстом. Но всего пару минут. После закрыть глаза и освежить его. Добавить страсти, щепотку влюбленности и пару капель нежности. Вот оно – вдохновение.

Ноги сами ведут к дому. Пытаюсь держать ритм, но мной повелевает желание. Оно охватило тело и управляет им, как марионеткой. А я не против.

Что это? Любовь с первого взгляда? Жажда мужской энергии? Или новый источник силы? Пусть будет все и сразу. Давно я не испытывала таких чувств. Давно мои черти не отплясывали возле костра. Сегодня ваш праздник, любимые. Захватывайте! Веселитесь! Выплескивайтесь! Я ваша покорная слуга. Не только сегодня.

Дом, милый дом. Ты не наполнен хаосом, ты блещешь порядком. И те холсты, что скопились в прихожей и о которые я спотыкаюсь, находятся строго на своем месте, напоминая о том, кто я есть. Художница – оплот цвета и любви.

Плюю на обычаи и прямо в обуви несусь в мастерскую. Плотно закрываю дверь и настежь распахиваю окна. Солнечные лучи стремятся опалить мое тело. Я наложница, не смею возразить. Немедленно скидываю платье, туфли и клатч на пол. Пусть солнце купается в тонких складках. Пусть обжигает обнаженное тело.

Пальцы тянуться к кистям. Беру в каждую руку по одной. Закрываю глаза и наугад тыкаю в маслянистую текстуру. Мягко. Нежно. Легко. Медленно вытаскиваю, медленно прислоняю, но быстро начинаю водить.