Контора без вывески (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна - Страница 51

Подруга выглянула в коридор.

– Где была? - предсказуемо спросила она.

Разумеется, Лара не могла не догадаться и спрашивала больше для галочки, так что я отозвалась дежурно:

– Да так.

Никаких мук совести по поводу замалчивания я не испытывала и не собиралась.

Взгляд соседки был долгим и многозначительным, однако к допросу она не перешла, хотя я этого подсознательно и ожидала. Впрочем, стоит привыкнуть, что Ларочка – это Ларочка. Она бестактна ровно настолько, чтобы оставаться тактичной.

– Ну тогда давай ложиться спать. Завтра наверняка денек будет не из легких, - посоветовала девушка и вернулась к себе.

Дельное предложение.

Зеркало в прихожей закрывал Ларин палантин,и теперь там, где я привыкла видеть свое лицо, висел отрез ткани небесно-голубого цвета. Выглядело странно, однако закрытое зеркало в ванной комнате казалось ещё странней.

– Надо,так надо, - пробормотала я себе под нос,тихонько вздыхая.

В конце концов, Милка вон баловался с зеркалами – и что теперь? Прoпал…

Утром я с тоской осознала, насколько приятной на самом деле была прошла среда. Минула только неделя, однако, все в жизни перевернулось с ног на голову. Ладно, все перевернулось с ног на голову еще раз после моего устройства на работу в контору.

Ела я без охоты, собственные мысли беспокоили куда больше, чем завтрак на тарелке.

– Вот сразу видно – нравится тебе Ружинский, - одной насмешливой фразой вернула меня в реальность Лара.

Я растеряно подняла на нее взгляд.

– Α? Ты о чем?

Подруга фыркнула.

– Нет-нет, – поспешно произнесла она. - Ничего такого. Давай собираться – и на работу. Этот мир не продержится без нас.

Как будто мне сейчас было какое-то дело до мира…

Собираться я стала с необычной для себя скоростью. На работу в кои-то веки тянуло просто ужасно.

Пoсмотрев на телефоне прогноз погоды перед самым выходом из дома, я убедилась, что и сегодня город будет мучить невыносимая жара.

– После ночного похолодания опять такое пекло? - простонала я, представив себе, чем может обернуться очередной выезд. Если, конечно, выезд вообще будет.

Лара с недоумением поглядела на меня.

– Какое пoхолодание?

Я растерянно покачала головой.

– Поздно вечером…

То, как меня колотило от холода, забыть было сложновато. Как и придумать такое.

– Ты что-то путаешь, дорогая, – улыбнулась Лара, однако словно бы чуть напряженно.

Костик, слава богу, в этот раз тоже решил выйти пораньше. Он уже поджидал нас у лифта, читая что-то на телефоне с крайне задумчивым видом.

После традиционного обмена приветствиями мы втроем отправились на работу.

Машина Феликса Яновича стояла на служебной парковке,точно как и вчера. Значит, Ружинский находится все там же, в конторе. Вот только целый ли? В памяти накрепко застыли картины с развороченной ко все чертям будкой охранника в холле. Кто бы это ни сделал, он точно не был белым, милым и пушистым.

– Пoка не войдем – ничего не узнаем, - отвечала кақ будто моим мыслям Лара и первой решительно поцокала на высоченных каблуках ко входу.

Я пусть даже считала кроссовки самой совершенно обувью в мире,и то завистливо повздыхала, глядя как соседка идет впереди, плавно покачивая бедрами. Про такую походку говорят : одной ногой пишет – другой зачеркивает.

Впрочем, я не секретарь, мне в любом случае работа не позволяет одеваться слишком уж женственно – лазать по буеракам в изящных туфельках несподручно, опять же юбка может задраться, чулки непременно порвутся… Оперативникам такие изыски уж точно не к лицу.

В это утро вообще все разбрелись по рабочим местам пешком, глядя на лифт c великой тоской, но при этом и великой настороженностью. Сегодня Феликс Янович точно не высказал своего экспертного мнения, а без него лезть в эту ненадежную будку на тросах никто не рисковал.

Лара уже после второго этажа сбросила с ног туфли и пошла босиком, стараясь не пыхтеть слишком громко.

Кардионагрузки – наше все.

Сразу к нам в кабинет я не пошла, отправилась сперва на этаж к отделу информирования. Казалось, если не проверю прямо сейчас, как там Ружинский после минувшей ночи,то все начнет из рук валиться. И даҗе тот факт, что на меня точно будут пялиться, перестал иметь хоть какое-то значение. Болтать все равно примутся, а благополучие Феликса Яновича волновало куда больше, чем все сплетни на земле.

И да, на меня действительно пялились и даже изредка перешептывались, но дальше этого вроде бы дело не пошло.

Искать кабинет Ружинского пришлось самостоятельно – не потому что мне отказывались помогать, просто я не решалась подойти к кому-то и попросить показать, в какую сторону идти. Опять ведь подумают не то… Или того хуже, подумают то! Я же провалюсь в подвал со стыда!

Слава тому, кто придумал делать на стенах барельефы-указатели. Они, конечно, белые на белом и, не зная, черта с два разглядишь, однако лучше с ними, чем без них. С грехом пополам, удалось найти кабинет Феликса Яновича.

Внутрь я рискнула сунуться,только постучав и услышав разрешение войти. Нет, конечно, перед кабинетом начальника должна быть «прихожая», в которой кто-то «заседает», однако, когда дело доходит до Феликса Яновича, как говорится, лучше перебдеть и проявить максимум почтения даже к секретарю.

Через пару секунд раздалось заветное «Войдите»,и, что странно, голос был мужским, однако Янычу не принадлежал.

Я приоткрыла дверь, заглянула в образовавшуюся щель и с долей оторопи узрела пухлощекого молодого человека своего возраста. Вот уж точно культурный шок. Думалось, в приемной Ружинского должна сидеть вторая Лара. Но тут Ларой и не пахло.

– А Феликс Янович у себя? - вполголоса осведомилась я, нервно покосившись за закрытую дверь начальника отдела информирования.

Парень кивнул и с интересом уставился на меня, явно ожидая продолжения. Ну, после корпоратива я почти наверняка стала местной королевой сплетен,так что придется привыкать к избытку внимания.

– Вообще, да, - не очень уверено отозвался парень.

Так, начало неплохое, хотя «вообще» немного напрягало.

– А к нему можно? – решила я идти до конца. Пусть даже потом начнут болтать про… Лучше не рассуждать дальше о том, что именно и какими словами станут говорить после моего визита к Янычу.

До начала рабочего дня было еще целых пять минут, за которые я могла успеть три раза зайти қ Ружинскому, задать свои два-три вопроса и выскочить оттуда. Если выживу, разумеется.

– Ну… а рискнешь? – понизив голос, осведомился секретарь.

В его глазах светилась жадность до развлечений.

Наверное, это все равно, что войти в клетку к раздраженному и голодному льву.

– Рискну, - обреченно вздохнула я и ступила в приемную, а потом принялась скрестись в дверь Яныча.

На самом деле, очень хотелось выскользнуть обратно в коридор и сделать вид, что ничего не было, однако, как говорит Вано, «Сказал «А», не будь «Б».

– Лекса, да входите вы уже, - прозвучал как гром среди ясного неба голос Лисца.

Тут же особую злободневность приобрел вопрос, видит ли Яныч сквозь стены… Ну а черт его разберет! Гоет же!

Я вздохнула, зажмурилась… и с самыми дурными предчувствиями открыла дверь в кабинет Феликса Яновича.

Мужчина стоял у стеллажа и перебирал папки с документами, словом, был жив, цел и даже, возможно, орел. Хотя и лисец. На первый взгляд я смогла понять только, что за прошедшую ночь наш идеологический враг физически не пострадал, разве что побледнел пуще прежнего, да под колдовскими зеленющими глазами залегли темные тени, которые на и без того белой коже отливали многозначительной синевой.

– Ну так чегo хотели? - спросил Яныч, наградив меня нечитаемым взглядом.

Ладно, врать было явно беспoлезно, так что я решила выкладывать все, как есть.

– Вас проведать. Беспокоилась, не случилось ли чего за ночь.

Брови Ружинского чуть приподнялись – демонстрирует удивление, правда, слегка наигранное. Учитывая все мои выходки, утренний визит был предсказуем. Разве что могло смелости не хватить.