СПИРИТ II (СИ) - Гудвин Макс - Страница 4

«Убьёте мага в этом мире, завладеете зеркалом, убьёте мага в том мире, покажете положительной Самалит голограмму-послание».

С одной стороны, это говорили положительный и отрицательная. С другой, не было ли это снова частью большой игры?

Чак наложил заклинание невидимости на себя и Эйни ещё в тот момент, когда они вышли из общего зала — невидимость от взоров людей, от слежения машин, от заклинаний, от прямого и периферического наблюдения. Опыт научил мага прятать вещи и людей так, чтобы как минимум у такого же специалиста, как он сам, трижды сломалась бы логика в попытке отыскать хоть какие-нибудь следы передвижения. Также Вульфен спрятал устройство, данное Самалит, в контейнер, глушащий входящие и выходящие сигналы, и на всякий случай прикрыл магией и его. Вдруг кто-то будет искать именно этот предмет. Кто-то мог бы сказать: «Паранойя!», Чак бы назвал такую щепетильность желанием жить.

— И что ты думаешь по всему этому поводу?

Покидая здание Альффэмили, Эйни держалась за руку Чака, будто боялась упасть, хотя ни девушка, ни парень сегодня не прикоснулись к алкоголю. Вечер, который был устроен, чтобы развлечь волков, вовсе не принёс героям межклановой войны ни развлечения, ни даже банального переключения ума на другой род деятельности.

— Я познакомился с твоим отцом, но Генезис я им отдавать не планирую. Слишком серьёзное оружие, чтобы оно находилось в чьих-то руках.

Чак вынырнул сознанием из паутины магических циклов и снова был в этом мире. Виски парня давило — повышенная невидимость отводила глаза всем кому ни попадя.

— Это я поняла, а по поводу Самалит?

— Идея с перемещением сквозь зеркала сумасшедшая, но ведь как-то маг, копия Т-пятого, смог сюда пройти? Если мы на это решимся, то вовсе не обязательно убивать отрицательных, чтобы не развязать новую войну, — сформулировал свою мысль Чак.

Они прыгнули в такси, вбив адрес на другой стороне города. Прибыв на место и совершив пятиминутный променад, пара снова заказала такси. Несмотря на магическую маскировку, добираться до базы напрямую было опасно. Мир магии и сверхвозможностей лишь на одну треть приоткрыл свои прелести для этих двоих, поэтому Чак и Эйни путали следы всеми возможными путями. Повторив процедуру с гулянием ещё раз, они уже третьей по счёту машине доверили отвезти их в гетто.

По прибытию на базу ячейка Спирит устроила долгое совещание, по итогам которого мнения касательно планов на будущее разделились. Длиза решительно отказался прыгать по мирам даже в теории, и его можно было понять: щенки, семья, бизнес. Мяч же, наоборот, выказал желание посмотреть на другие реальности, однако идея не убивать чёрных магов ему претила: слишком свежи были воспоминания о демонах и кошмарах, которых он натерпелся от разного рода кастеров.

— Нам нужно захватить зеркало и доставить его сюда. Только тут я смогу спокойно разобраться, что с ним да как, — заключил Чак.

В группе Спирита как-то само сложилось, что по всем важным решениям прибегали к прямой демократии. Всё определяло обычное голосование, и каждый должен был разделить долю ответственности за их общее боевое будущее. Поэтому и в данной ситуации все присутствующие подняли единогласно руки, прекрасно понимая, что предложение Чака вполне имеет место быть. Сначала действительно стоило разобраться в принципе работы зеркала, а уж там дальше видно будет, как поступать. Ни нам, ни вам, как говорится.

Длиза подключил к компьютеру, несоединённому с внешними сетями, устройство Самалит, и машинка выдала с десяток адресов и пользователей чёрных зеркал по всей планете.

— Блин, почему просто нельзя указать то, которое менее охраняемо? — нахмурился Мяч.

— Потому что если мы выберем сами, то исключим вероятные подозрения в сторону Самалит о том, что это всё подстроено специально, — обратилась к своему здравому смыслу Эйни.

— Берём второе по удалённости от нас? — предложил команде Чак.

— Да, это логично, — согласилась лисодевушка.

— Не вижу логики, — оглянулся на боевых товарищей Длиза.

— То, что ближе, скорее всего принадлежит ближайшей к нам ячейке Тэшек, а мы не хотим новой войны, — пояснил Чак.

— И потому мы лезем в другой мир, где в теории есть копия положительной Самалит, — съязвил Мяч.

Чак повернулся к девушке.

— Эйни, ты можешь проверить предвидение бабушки? Что произойдёт с нами после того, как у нас не станет Генезиса?

— Я пробовала. Не могу пока. Уровень задачи слишком высок. — Эйни спрятала ушки, будто была в чём-то виновата.

— Длиз, нужен грузовик без опознавательных знаков, — решил Чак.

— Нужен — будет, — согласился бультерьер. — Завтра утром.

Более-менее набросав план ближайших действий, команда разошлась по своим комнатам, готовясь к сну перед очередной боевой вылазкой.

Пространство разливалось гудящими, практически музыкальными раскатами грома. Земное небо почернело от объектов правильной треугольной формы, которые, подобно рою, заслоняли солнце.

В опустевшем тронном зале среди белоснежных колоннад стоял фурри мужчина. Его кожа была столь же черна, как и его душа. Взгляд псового был устремлён ввысь — туда, откуда падали на землю тысячи треугольных теней от враждебного флота, находившегося на ближайшей орбите.

— Анубис! Что ты натворил? Теперь мы все погибнем! — закричала проявившаяся рядом голопроекция золотистой фурри кошки.

— Не все, а лишь этот мир, — спокойно произнёс в ответ пёс, не поведя и ухом, будто был готов к крикам появившейся девушки.

— И всё ради первого уровня в Тирипсе? Ты погубил весь Мир ради этого⁈

— Мир, что не может вырваться за рамки солнечной системы, не имеет права на существование, — ответил Анубис.

Его золотые одежды бликовали на лучах солнца, сочившихся сквозь щели в рядах заполонившего небеса вражеского флота.

— Ты развязал эту войну специально, чтобы они пришли и убили всех нас! — продолжала кричать кошка. Всё её лицо было залито слезами, девушку трясло.

— Я никогда не любил эту планету с вашим миром, с вашими пирамидами, львиными статуями и деревьями под небеса. Посмотри на это! — Анубис поставил голограмму на беззвучный режим, чтобы та не мешала ему говорить. — Термоядерная орбитальная бомбардировка — это то, что они выбрали в ответ на наше желание быть среди звёзд. Но не думай, что я не доберусь до них. Земля ещё будет отомщена.

Он разразился смехом, пока заливающие светом волны растекались по земной поверхности, выжигая моря и испаряя океаны, превращая их в пустыни, плавя горы, землю и камень. Он смеялся, а рейтинг Тирипса начислял ему отрицательные несгораемые цифры.

Чёрный псовый шагнул прочь из мира в зияющий разлом за секунду до того, как белоснежный храм расплавился и растёкся радиоактивной однородной жижей, как и всё вокруг.

Эйни проснулась в холодном поту. Заметив её шевеление, Чак повернул голову к девушке.

— Опять кошмары?

— Снова, — проговорила она. — Я вижу орбитальные бомбардировки, будто Земля проиграла межпланетную войну и нас стирают в порошок.

— Это будет?

— Нет. Это уже было. Отрицательные уже побеждали на Земле. Всё, как рассказывала Суппи. Одного я не могу понять: зачем уничтожать полностью планету?

Чак взглянул на магическую клетку с Генезисом.

— Возможно, там находилось что-то, чему нельзя было давать шансов.

Слизистая и переливающаяся тварь не спала, замерев в своей тюрьме и уставившись на мага своим единственным зелёным глазом.

— Матовый, — произнёс маг, и поверхность клетки-куба покрылась дымкой, скрывая их от взора чудовища.

— Чак, эту штуку надо уничтожить. Даже если после этого на нас устроят открытую охоту, — выдохнула Эйни, прижавшись к обнажённой груди парня.

— Хорошо, — согласился Чак, просматривая через Спирит канал воспоминания Эйни о древних бомбардировках Земли.

Он сел на край дивана, собравшись для одного-единственного, но такого важного действа, где никак нельзя было ошибиться. Но мысли не отпускали мага, а внутренний диалог всё никак не хотел прекращаться.