Наша вина - Ron Mercedes - Страница 17

Я продолжала танцевать с Лукой, а также с остальными, пока не настал час, когда жених и невеста решили уйти, поскольку они уже выполнили два строгих свадебных ритуала: разрезали торт, который я почти не попробовала, и Дженна тоже выбросила букет. В связи с этим я должна уточнить, что на самом деле она этого не делала учитывая, что через несколько секунд, заставив нас поверить, что она его бросит, она повернулась и подошла ко мне с улыбкой на губах. Ничего не понимая и почти рефлекторно я приняла букет, когда она мне его предложила.

—Это чтобы ты знала, что я все еще верю, что твой день настанет, Ноа, и он наступит с человеком, которого мы с тобой знаем.

Я почувствовала комок в животе и не знала, что сказать. Я восхищалась ее решимостью, ее надеждой, но ее жест только еще больше погрузил меня в печаль. Внезапно я больше не могла стоять там, в окружении всех этих людей, поэтому, когда Дженна поцеловала меня в щеку и побежала с Лионом к лимузину, который отвезет их в роскошный отель, чтобы на следующий день отправиться в их райский медовый месяц, я села в одну из многочисленных машин с шофером, который был в распоряжении гостей, и я попросил его отвезти меня домой.

Мне нужно было покончить с той ночью.

НИК

Я знал, что облажался, поцеловав ее прошлой ночью, но ничего не мог с собой поделать, она была там, кричала на меня, обвиняла меня! Она назвала меня лжецом, лжецом? Я даже не понимал, какого черта она имела в виду, но я должен был либо поцеловать ее, либо полностью потерять самообладание.

Видеть грязные руки Луки на ее теле, его губы на ней.… Ноа решила покончить с тем небольшим самоконтролем, который, как она думала, у меня все еще оставался.

Увидев ее с другим, я заново пережил все те образы, которые мне почти удалось удалить из своего мозга. Было ясно, что теперь, когда я снова увидел ее после стольких лет, все вернулось на круги своя, это было похоже на ту проклятую ночь, когда я обнаружил, что она мне изменила.

Ощущение ее стройного, прекрасного и гораздо более стройного тела, чем я помнил, против меня заставило меня на несколько мгновений сойти с ума. Мои чувства рухнули на несколько секунд. Я снова стал тем, кем был раньше, я снова стал тем парнем, который был полностью влюблен и безумно потерян для этой девушки. Когда я отвел ее в сторону, чтобы посмотреть на нее, чтобы наполниться тем светом, который она всегда излучала, я увидел тоже самое в ее глазах, я увидел ту же тоску, то же сдерживаемое желание, то желание, которое влекло нас, но я также увидел кое-что еще: я увидел сожаление, я увидел отчаяние, я увидел тоску по дому. И как-будто меня прибили гвоздем и нож вонзили мне в сердце. Я снова почувствовал то же страдание, которое испытал, узнав правду.

Изображения… проклятые образы, которыми мучило меня мое воображение, снова и снова прокручивались в моем мозгу, как кинофильмы. Обнаженная Ноа в постели, вздыхающий от удовольствия, таким чувственным, таким невинным и таким полным; те звуки, которые она издавала губами, те звуки, которые сводили меня с ума, которые заставляли меня падать на колени.

Однако эти чувственные звуки издавал не я, а кто-то другой; одни руки ласкали ее тело не медленно и в поисках удовольствия, а грубо: они ласкали ее без заботы, без любви, которую я вкладывал в каждую из своих ласк. Но Ноа они нравились, она наслаждалась ими, потому что кричала не мое имя. .

В эти моменты мне казалось, что на мое тело упал кувшин с ледяной водой, и мне пришлось отодвинуть ее в сторону, несмотря на то, что она держалась изо всех сил ее руки были на моей шее, она отказывалась разлучаться. Может быть, она думала, что я не смогу уйти, но я это сделал, и я не жалел об этом.

И теперь, проведя всю ночь без сна, я снова пережил один из тех приступов слабости, тех эпизодов, когда мне хотелось послать все к черту, забыть обо всем, пойти в ее чертову комнату и умолять ее закончить то, что мы начали.

Я понял, что пора уходить. Я собрал чемодан, тихо вышел из своей комнаты и, будучи полным идиотом, я не мог не остановиться на пороге комнаты Ноа. Я на секунду закрыл глаза, разозленный осознанием того, что она была всего в нескольких футах от меня, что она наверняка провела ночь в слезах из-за нашей встречи и что мы больше ничего не могли сделать, чтобы это исправить. Когда у меня были силы, я ушел.

Я уложил свой скудный багаж в багажник и содержимым, найденной в нем бутылки с водой, намочил лицо, чтобы привести себя в порядок, так как едва сомкнул глаза: покинув вечеринку, я взял свою доску и отправился на пляж Джорджика, где я безостановочно занимался серфингом в течение многих лет, часами, пытаясь успокоиться, пытаясь разобраться во всех тех причинах, которые якобы удерживали меня от Ноа, во всех тех причинах, которые, казалось, исчезли, когда я поцеловал ее. Я занимался серфингом на этом пляже до рассвета.

Тогда я решил вернуться, принять душ и покончить с этой поездкой.

НОА

Я не слышала, как он ушел, но чувствовала его отсутствие. Все, все кончено, теперь мне оставалось только вернуться к прежней рутине.

Я попрощался со всеми гостями, которые все еще были в доме, желая провести в нем еще пару дней. Мать Дженны обняла меня, а ее отец предложил отвезти меня на вокзал, где я сяду на поезд, который доставит меня в Нью-Йорк. По дороге он спросил меня, каковы мои планы на лето, и я сказала ему, что, помимо дней, которые я собираюсь провести в этом городе, то, что осталось от лета, я потрачу на работу.

Я не хотела подробно рассказывать о своей работе, поскольку разговаривала с нефтяным магнатом, который наверняка даже не поймет, какого черта я работаю официанткой, если я падчерица его лучшего друга-миллионера. Тем не менее, он был очень осторожен, и я поблагодарила его.

—Где ты собираешься остановиться на эти дни, Ноа? —спросил он меня, когда мы проезжали по очень красивым улицам. Было рано, но на них уже были люди: одни выгуливали своих собак, другие гуляли и несли большие сумки эксклюзивных брендов. . почти все были в солнцезащитных очках. Мне было жаль покидать этот район, так и не узнав его достаточно хорошо, у меня не было времени на весь свадебный беспорядок.

Я посмотрела на отца Дженны и назвала ему название мотеля, который я забронировала в Нью-Йорке. Меня не волновало, что это убогое заведение, я вряд ли собиралась проводить там время, мне просто нужно было поспать и принять душ. Остальные часы своего времени я думала провести, открывая для себя этот великий город.

Отец Дженны посмотрел на меня немного озадаченно, когда я назвала ему название мотеля, оно даже не прозвучало для него знакомо, что было неудивительно, учитывая, что у него было две собственности в этом городе, не считая дома в Хэмптоне.

Я была в шоке, когда он настоял на том, чтобы снять для меня номер в отеле в центре города, не больше и не меньше, чем в отеле "Хилтон". Я поблагодарила его за его предложение, но он не нуждался ни в чьей милостыне. Те люди, у которых были лишние деньги, считали, что те, кто не пользуется этой роскошью, несчастны, и это было неправдой. Я не возражала остаться в мотеле… Боже мой, это было не так уж и много!

—Ноа, я не хочу вмешиваться, но Нью-Йорк - это не Лос-Анджелес, этот город может быть опасен и тем более, если ты поедешь туда одна и не познакомишься с ним.

Он настаивал, пока мы не приехали на вокзал.

—Мистер Тавиш, в этом нет необходимости, я знаю, как позаботиться о себе сама, со мной все будет в порядке, правда. . Кроме того, я буду не одна, я собираюсь встретиться с подругой, так что вам не о чем беспокоиться. — Ладно, это была маленькая ложь, но совершенно безобидная. Отец моей подруги, казалось, ни в чем не был убежден; более того, он казался расстроенным и искренне обеспокоенным, как-будто он был моим отцом.