Три рецепта для Зоюшки (СИ) - Шнайдер Анна - Страница 20

Хорошо, что я в этот момент стояла к Николаю спиной, лицом к холодильнику. Иначе он, наверное, заметил бы, как у меня открылся рот и вытаращились глаза.

Нет, серьёзно?.. Он приглашает меня погулять? Пафосному мажордому в богатом особняке понравилась простая повариха Зоя Дубинина? Или он просто скучает без секса? Хм-м-м…

— Ладно, давай погуляем, — согласилась я настороженно, надеясь, что эта прогулка ничем мне не аукнется в будущем.

Альбина

В последнее время Глеб днём уделял Альбине очень мало времени, если не сказать — совсем не уделял. Иногда он приглашал её в свой кабинет — точнее, в кабинет Олега, — чтобы позавтракать или пообедать, и при этом ни разу не соглашался на секс. Максимум несколько поцелуев — и гуляй до вечера. Ужинал Глеб с Алисой, и Альбину это печалило. У них и так мало времени для совместного отдыха, а он ещё тратит его на эту пакостную мелочь…

В один из таких дней, маясь от безделья, Альбина гуляла по зимнему саду, рассматривая растения, и вдруг увидела садовника, который в этот момент, встав на стремянку, поливал какой-то цветок, закреплённый на полочке под потолком. Потёртые голубые джинсы, обтягивающая идеальный торс зелёная футболка, смуглые мускулистые руки… Альбина зависла, разглядывая всё это великолепие, чуть слюнями пол не закапала.

Парень действительно был прекрасен. Ну просто греческий бог на вершине Олимпа. И если бы Альбина не понимала, что он работает здесь садовником, она бы подумала, будто перед ней один из её коллег-моделей. А уж когда он слез со стремянки и повернулся к Альбине лицом… Да, Дэвид Ганди отдыхает и нервно курит в сторонке. Обалденный персонаж!

— Здравствуйте, — Альбина улыбнулась как можно обворожительнее, — а я что-то вас здесь раньше не видела.

— Здравствуйте. Глеб Викторович принял меня в штат два дня назад, — ответил парень без всякого заигрывания или кокетства. И в его взгляде не мелькнуло мужского интереса — уж в этом Альбина разбиралась отлично. Неожиданно… А главное: отчего-то задевает. Как будто он был обязан отреагировать на неё, «поплыть» и начать пожирать взглядом.

— А как вас зовут?

— Дмитрий.

Альбина в тот день постаралась на славу: и расспросила садовника о растениях в зимнем саду и парке, и о его прошлой работе узнала. Сама заигрывала, активно улыбалась и перепробовала все возможности собственного обаяния — но Дима, как она называла его мысленно, оставался глух и слеп к её чарам. Отвечал вежливо и спокойно, не огрызался и не выказывал раздражения за то, что его отвлекают, — но и всё. Их общение осталось в рамках формального. Дима словно провёл ей экскурсию и сделал это качественно, но ему не было никакой разницы, кто находится перед ним — красавица Альбина или восьмидесятилетняя бабушка со вставной челюстью и проплешиной на макушке. И казалось бы: ну и что? Какое ей дело до какого-то там садовника, у которого наверняка ни денег, ни связей, ни возможностей? У него даже машины собственной не было — Альбина спрашивала. Однако…

Дима её задел. Вот этим своим равнодушием — оно казалось Альбине оскорблением. И она даже не заметила, как стала наведываться в зимний сад с определённой целью: не просто поболтать с симпатичным парнем, а соблазнить. Нет-нет, спать с ним она вовсе не собиралась, ещё чего! У Альбины есть Глеб, и изменять ему в собственном доме — это всё равно что ходить в туалет там же, где обедаешь. Но ей так отчаянно хотелось, чтобы этот ледяной Дима наконец растаял! Увидеть в его глазах искорку страсти и вожделения. Заметить, как он провожает её взглядом, ловит каждое движение, вглядываясь в глаза и улыбку… Так хотелось! Альбина и сама не могла понять зачем, но с каждым днём она мечтала об этом всё сильнее и сильнее. Завоевать расположение Дмитрия — это стало её личным наркотиком, её поднятой планкой, которую безумно хотелось наконец перепрыгнуть. Понять, что она неотразима, и оставить позади.

Порой Альбина, усмехаясь, чувствовала себя королевой из сказки про мёртвую царевну — той тоже очень хотелось быть милее всех на свете. Но Дмитрий не поддавался ни в какую. А потом Альбина краем уха услышала, что у него, оказывается, есть невеста, — и внезапно ощутила, что ревнует. И кого! Не Глеба, а какого-то садовника, который на неё даже ни разу не взглянул. Абсурд!

Осознав это, Альбина несколько дней пыталась избегать Диму — не ходила в зимний сад и на всякий случай не гуляла даже в саду обычном. Выдержала неделю, а потом всё-таки сорвалась. Стало интересно — а вдруг он тоже скучал? Тоже думал о ней? Мало ли, что может сработать, когда дело касается внимания мужчины. Когда Альбина постоянно была рядом, он мог её не замечать, но, как только исчезла — заметил.

Разочарование оказалось неожиданно болезненным.

Да, Дима заметил исчезновение Альбины, так же, как и её возвращение. И впервые с момента знакомства она увидела на его лице… нет, не искру мужского интереса. Раздражение! Он был недоволен, что она вернулась! Возмутительно!

— Простите, Альбина Алексеевна, у меня много работы, — сказал Дима в тот день, старательно отворачиваясь, и быстро ушёл, не дожидаясь, что она ответит. Альбина посмотрела на его скульптурную, идеальную спину, скрипнула зубами — и прошипела:

— Ну уж нет! Я буду не я, если к концу года ты не начнёшь сохнуть по мне, как твои любимые цветочки без воды! И вот тогда я и попрошу Глеба тебя уволить…

Зоя

К вечеру я умоталась, как бешеная собака, пробежавшая те самые сто вёрст. Даже думала сказать Николаю, что на прогулку уже не способна, но решила всё же пойти — хотела преодолеть собственную усталость. В конце концов, я каждый день буду так упахиваться, надо привыкать. И вообще это скорее всего просто из-за смены обстановки. В ресторане Семёна Павловича я работала пять дней в неделю по двенадцать часов в сутки — сейчас точно не больше. А с учётом транспорта даже меньше.

Обед и ужин, как ни странно, дались мне легче, чем завтрак. Возможно, потому, что на обед я сварила всем один и тот же суп — щи из щавеля. Причём под «всеми» я имею в виду не только Глеба Викторовича, Альбину и Алису — щей хватило и на простых смертных. Это простое блюдо, поэтому я сделала сразу большую кастрюлю и сразу предупредила — не факт, что подобный подвиг будет повторяться часто. Но по мере возможности — обязательно. Мне не сложно, остальным приятно.

Со вторым блюдом тоже получилось немножко похалявить — для Глеба Викторовича и Алисы я приготовила один и тот же плов с бараниной, просто Алисину порцию в определённый момент отложила, чтобы добавить побольше специй в порцию Хозяина. Альбине Алексеевне отправился стейк слабой прожарки (как выяснилось, она любила мясо с кровью), приготовленный на гриле, с салатом из овощей и брусничным соусом. Из той же брусники я сделала и морс всем троим. Для Глеба Викторовича и Алисы я ещё подавала мороженое, но его я, по крайней мере, не готовила, если не считать мятного топпинга.

На ужин у всех была рыба. Только для Хозяина я делала лявянги — фаршированную рыбу с салатом из печёных овощей, а для Алисы — сёмгу на гриле (с тем же салатом и соусом из лимона). Если бы Альбина не была вечно худеющей, я и ей приготовила бы сёмгу, но, так как жирная рыба была ей противопоказана, пришлось изобретать велосипед и готовить девушке Хозяина креветки с овощами (на гриле, как шашлычки) с кисло-сладким соусом.

Всем всё понравилось, Глеб Викторович вновь меня похвалил, и я наконец смогла отлипнуть от плиты и гриля. На часах было начало девятого.

— Пойдём? — поинтересовался заглянувший на кухню Николай, пока я пыталась определиться, чего хочу больше — есть, гулять с ним, спать или тупо умереть, не вставая с этого стула. — Или ты устала?

— Устала, — я вздохнула и вытерла лицо салфеткой. — Но прогуляться надо. Правда, я всё же предпочту посидеть где-нибудь на лавочке — ноги гудят. Но надо ещё тут убраться…