Царь Александр Грозный (СИ) - Шелест Михаил Васильевич - Страница 41

Не дождавшись реакции монарха, перевозчики погрустнели, а представитель продолжил:

— Мы, великий государь, готовы заняться любой другой работой. Мы видим, у тебя большой флот, но не пригодятся ли тебе и наши корабли?

— Сколько у вас судов? — спросил царь, перебивая говорящего.

— Больших — две руки и маленьких столько же.

— У больших осадка какая?

— Не больше косой сажени, если «под жвак»[1].

— Многовато. А у маленьких?

— Не больше сажени.

— Хорошо. Маленьким найдётся работа — возить грузы из Ростова до Темрюка. А большие пусть грузятся здесь. Повезут груз султану Мустафе.

— Какому султану Мустафе? — вскинул голову второй представитель «профсоюза» перевозчиков, менее всего похожий на араба.

Александр не ответил.

— Извини, великий государь, моего товарища. Он удивлён. Мы знаем только султана Сулеймана, но не Мустафу. Кто это и куда везти для него груз?

— Это сын султана Сулеймана,который объявил себя новым султаном Османской Империи. А везти ему груз надо будет в город Поти, что в Имеретии.

— Поти — это далеко. Не думаю, что наши корабли выдержат путь в Колхиду[2]. Там крутые скалистые берега и часты шторма. Но я передам своим товарищам твоё предложение, великий государь. Хорошая у тебя получилась переправа, — осмелился похвалить торговец. — А сюда можно товар везти?

— Переправа работает в обе стороны, — пожал плечами царь. — По всем вопросам обращайтесь к моему наместнику в Тамани Шереметьеву Ивану. Есть ещё вопросы?

— Нет, великий государь.

— Ну, тогда я спрошу, — ухмыльнулся Александр. — Кто сейчас хан в Крыму?

— Так, это… Мехмед Герей.

— Что он, войско собирает?

— Собирает, великий государь. Как не собирать, если ты Тамань забрал, крепость керченскую разорил да переправу взял под свою руку.

— То не я забрал, а султан Мустафа. Я ему только помогаю. Мне ни Крым не нужен, ни Тамань ваша. У меня своих земель от Архангельска до Астрахани, и от Астрахани до Балтийского моря…

— Где Астрахань — я знаю, а где Архангельск и Балтийское море — нет.

— Это не важно, — махнул рукой царь. — Ты скажи Герею, что мне его земли не нужны. А хочет воевать с султаном Османской Империи, пусть воюет. Скоро вся Турция перейдёт на сторону Мустафы. И Султан Сулейман сядет в клетку. Но и это не моё дело. Пусть сами разбираются. Хочешь всё понять, отправляйся в Поти.

— Султан Мустафа уже там?

— Нет, султан Мустафа ещё тут, но здесь он никого не принимает. Слишком занят подготовкой к походу. Всё, купец, можете быть свободны.

Представители профсоюза морских перевозчиков снова упали коленями на ковёр, потом поднялись и, пятясь назад, прошли сквозь строй охранников.

Так вот, этим же вечером, отдыхая от дневных хлопот и отключившись от приёма стекающей к нему информации, Санька придумал себе компьютер.

— Марта, а где твоя подружка кикиморка, что помогала тебе считать казну государственную?

— Так то — кикиморка домашняя. Она в Кремле Московском обитает. А зачем тебе? Что сосчитать надо?

— Тут даже не в сосчитать дело… Не знаю, как объяснить.

— Так и я не понимаю мыслей твоих. Ты уж хоть для себя определись, что хочешь?

Санька подумал.

— Ну, вот смотри. Ты же знаешь, что я подслушиваю и подсматриваю за многими?

— Знаю, — просто и без эмоций сказала Марфа.

— А вот вопрос… Ты можешь слышать и видеть то же, что и я?

Марфа покраснела.

— Мы с тобой так слились, что я уже не знаю, где я, а где ты, мой князь.

— И всё-таки… Можешь?

— Могу, государь, если захочу.

— О-о-о! — Санька поднял палец вверх — Это хорошо. Значит, ты можешь получать информацию и разделять по разным критериям, перекладывая её в разные хранилища там.

Он снова ткнул пальцем в небо.

— В твоей ноосфере? — спросила Марта. — Так, это я только и буду заниматься раскладкой. Я не могу, как ты разделять своё сознание.

— Да? — удивился Санька. — Жаль-жаль-жаль…

Он какое-то время поглядел в потолок шатра.

— А наши кикиморки? Они же с тобой на постоянной связи? В онлайн режиме, так сказать… Хе-хе-хе… Если их включить в схему обработки информации?

— Это как?

— Ну, смотри! Ты информацию пересылаешь девонькам. Они её фильтруют по темам и раскладывают по ящичкам в ноосфере. Я, когда надо, ныряю в ящички. Что-то очень важное они выделяют и отправляют тебе. Ты оцениваешь степень важности и докладываешь мне.

— И, что ты считаешь очень важным?

— Я список составлю. Например, вдруг захотят меня убить…

— Ну, да… Это важно, — Марта рассмеялась. — Только это и не вдруг совсем. Что мы не знаем тех, кто хочет тебя убить?

— Это, — как пример.

— Тогда есть дополнительное предложение…

— Говори.

— Помнишь, вы с лешим говорили про то, что ты можешь знать, сколько в твоём лесу деревьев, сколько людей… Ну и так далее… Ты тогда его спрашивал, может ли он сосчитать царскую казну.

— Помню. И что? Я так и не научился этому.

— Да потому, что не захотел. А если бы раскрылся и охватил своим светом всё…

— Других дел было по горло, — буркнул Санька, перебивая.

— Да, я не о том, — махнула рукой Марта. — Ты тогда не особо силён был. Заново силы собирал, способности развивал. А сейчас ты — о-г-ого! Сейчас тебе не только светлые и серые подчиняются, но и многие тёмные…

— Да ладно тебе, — засмущался князь. — Не гоже хвалить.

— Я не хвалю, а, как ты говоришь, констатирую факт. Почему бы тебе не включить в свой компьютер другие сущности?

Санька задумался.

— Интересно. Тогда не в компьютер, а в информационную сеть. Мы все тут компьютеры. И у каждого своя ноосфера. Интересно… А у тебя сейчас есть со всеми связь?

— Моей силы сейчас хватает на связь со всеми, до кого дотягиваешься ты. Твоей силы, князь. Частичка тебя образует некий круг, в котором я могу найти э-э-э… Ну ты понимаешь… С кем пообщаться. Многие сущности общаются со мной охотно. Рассказывают о себе. Они чувствуют меня, когда я вхожу в тот же объект, где есть частичка тебя. Когда считываю информацию. И если мы, как ты говоришь, комуницируемся, то сфера моего охвата увеличивается.

— Фига себе, какими ты терминами оперируешь! — изумился Александр.

— Так… это… С кем поведёшься! — рассмеялась Марта.

[1] Жвак — произошло от «жвака-галса» — участка якорной цепи, конец которой закреплён в якорном ящике к корпусу судна. «Вытравить» якорь под жвак» — это значит на всю длину якорного троса или цепи.

[2] Колхида — западное побережье Грузии.

После того, как Александр расписал «номенклатуру дел[1]», распределил среди кикиморок обязанности по сбору информации, согласно направлениям деятельности его предприятия под названием «Россия», вникать в смысл ежесекундно поступающей информации ему стало легче. И Александр вдруг перестал себя чувствовать, как растревоженный пчелиный улей. А до этого порой не знал куда, перво-наперво, бежать или лететь.

Санька, когда взошёл на престол, сразу попытался переорганизовать государственную структуру Московского царства, но наткнулся на непонимание «подчинённых» в виде постоянно задаваемого вопроса: «Зачем?».

По большому счёту, у него-то и «подчинённых» не оказалось, кроме «избранной тысячи». Но те, получив земли и крестьян во владение, занялись по указанию царя, организовывать сельское хозяйство и тренировать холопов.

Царь был самодержцем, помазанником и представителем бога на земле, но не правителем. На местах всем должна была управлять земщина, то есть выборная власть, или, несогласные, как оказалось, с нововведениями, бояре. В Москве правила избранная Рада, созданная Иваном Васильевичем, с которой у Александра сразу возник конфликт, выразившийся, в итоге, в нападении на него с целью попытки убийства.

Бояре и дьяки не понимали, зачем менять устои, созданные отцами и дедами. И категорически отказывались исполнять обязанности по-новому, и следовать царским распоряжениям и указам.