Дети Великого Шторма. Трилогия - Осояну Наталия - Страница 106

– Она просила меня, – хмуро ответил оборотень-пересмешник, – узнать, вправду ли Кристобаль Крейн не похож на остальных пиратов. Потом сказать то, что я должен сказать. И ждать инструкций.

Крейн поднялся и взглянул Хагену в глаза – тот смутился, но сумел не отвернуться.

– Продолжай.

– Она желает того же, что и вы, – сказал Хаген, чуть приободрившись. – И я. И многие другие… Она хочет, чтобы тот, кто власти недостоин, ее лишился.

«…То есть она хочет свергнуть капитана-императора», – подумал Эрдан, внимательно наблюдавший за разговором. Кристобаль продолжал испытующе глядеть на оборотня, и тот добавил:

– Она просила передать, что сейчас опаснее всего для вас черные корабли.

– Сколько их? – требовательно спросил Крейн.

– В начале прошлой весны было три, – со вздохом ответил Хаген. – И еще двадцать должны были появиться в середине лета. Сейчас, наверное, их больше… Предупреждая ваш вопрос, капитан, – я понятия не имею, откуда они берутся и отчего так опасны. Она мне не сказала.

– Как мило с твоей стороны сообщить об этом сейчас. – Крейн скривился. – Мы здесь, а несколько десятков странных фрегатов, должно быть, громят Окраину.

– Расскажи я обо всем сразу, капитан, неужели вы поверили бы мне?

Крейн шумно вздохнул и снова перевел взгляд на горизонт.

– Ладно. Я помогу твоей госпоже, если это окажется в моих силах. Выходит, надо ждать ее инструкций? Что ж, подождем. А пока давай разберемся кое с чем… Ты ведь хочешь по-настоящему войти в команду?

Лицо Хагена осветилось радостью, но почти сразу помрачнело. Он молчал, опустив голову, и дождался язвительного замечания Кристобаля:

– Боишься, что тогда я выведаю у тебя имя этой женщины?

Оборотень не ответил.

– Я не лезу в чужие мысли без надобности. До тех пор пока твой секрет не представляет опасности для ~Невесты~, она не будет его трогать – и я тоже. Так что это вопрос доверия. Ты веришь мне?

Хаген вздохнул, оглядел берег – его взгляд ненадолго задержался на Кузнечике, который помогал матросам.

– Да, капитан. Я согласен.

Крейн обернулся; на его лице играла добродушная улыбка, от раздражения и гнева не осталось и следа. Он протянул руку новому члену команды «Невесты ветра», и в тот момент, когда их ладони соприкоснулись, Эрдан ощутил…

…пустоту и холод.

Солнце светило по-летнему щедро, но он вдруг начал дрожать. Память услужливо подсказала, что должно сейчас происходить, – волнение рыбокорабля, испуганно-восторженные чувства новичка, впервые соприкоснувшегося с сознанием фрегата, – но корабел вообще ничего не почувствовал. Он по-прежнему слышал шум моря, шорох ветра в ветвях деревьев, далекие голоса птиц – и все.

– Вот и славно! – сказал Кристобаль. – Добро пожаловать!

Лицо Хагена на мгновение сделалось до смешного растерянным, но он пришел в себя быстрее, чем это бывало со многими другими. Следом за растерянностью в его взгляде промелькнула настороженность, а потом оборотень облегченно вздохнул и улыбнулся.

– Где же Эсме? – спросил Крейн, и Эрдан не сразу понял, что капитан обращается к нему. – Она обещала вернуться к полудню.

Эрдан пожал плечами.

– Да вот же они… – сказал Хаген, кивком головы указывая в сторону. – Идут…

Над кронами деревьев показалась голова голема, и вскоре он выбрался на берег. При свете дня чудище выглядело скорее странным, чем страшным. Оно и в самом деле целиком состояло из переплетенных толстых лоз, а на руках и ногах имело корни, которые врастали в землю, если голем слишком долго не двигался. Его широкая спина была покрыта густой листвой, а на голову садились птицы. Их ничуть не пугало, что «дерево» не стоит на месте. Голем остановился и поднял лапу, помогая спуститься своей хозяйке и ее гостье. Эсме бесстрашно ступила на его широкую «ладонь» и вскоре оказалась рядом с Кристобалем, Эрданом и Хагеном. Целительница казалась очень уставшей, что было вполне понятно – события прошедшей ночи изнурили всех путешественников, – но в ее взгляде Эрдану почудилось еще что-то, кроме усталости и удовлетворения от того, что цель долгого странствия достигнута.

Рейя не подошла к ним, осталась стоять возле своего слуги.

Когда хранительница увидела их живыми, ее удивлению не было предела. Эрдан подумал, каково ей: бесчисленные годы в полном одиночестве на острове, столь далеком, что и представить сложно… А теперь долгое служение закончилось. «Мы можем забрать тебя с собой», – предложил Кристобаль, но Рейя была непреклонна. «Я останусь, – сказала она. – Мне не нужно другого дома».

«Теперь твое одиночество станет настоящим, – подумал Эрдан. – Стражи и те ушли в небытие следом за хозяйкой». Рейя, вероятно, этого не понимала или не хотела делиться чувствами с чужаками, хотя ее отношение к ним все-таки изменилось. Потому-то, когда Эсме попросила показать ей остров, хранительница согласилась сразу же.

Теперь они вернулись.

– Как ты? – спросил Кристобаль, и девушка с улыбкой кивнула: «Все хорошо». Но улыбка вышла кривой и не обманула даже Эрдана, а магус сразу же почувствовал неладное и нахмурился. – Что-то случилось?

– Случилось… – Целительница тяжело вздохнула. – Так ты ничего не понял? – Она обернулась и посмотрела на Эрдана тем самым взглядом, который его насторожил. – Никто из вас не понял, что произошло со мной этой ночью? Что я познала?

На мгновение в ее голосе зазвенели слезы.

– Двуликая и в самом деле Эльга, – сказала Эсме. – Я не знаю почему, но это сейчас не важно. Им нужен был вовсе не ответ на вопрос, им нужна была я, чтобы сделать со мной… это.

– Эсме! – взмолился мастер-корабел. – Ты можешь просто объяснить?

– Конечно, – продолжила она, словно не услышав, и оглядела смущенных и растерянных мужчин, – вы и не могли понять. У Эльги было два лица, потому что ее дар на самом деле… Но это лучше показать. Кто из вас не побоится сильной боли?

Кристобаль молча протянул ладонь. Девушка колебалась лишь одно мгновение, а потом указательным пальцем левой руки провела по его коже от запястья до локтя. Золотого света они на этот раз не увидели – ее палец стал черным словно уголь, и след от его прикосновения тотчас же побагровел и вздулся цепью волдырей, словно был оставлен раскаленным добела железным прутом. Лицо Кристобаля побелело и вытянулось, но он не издал ни звука и не пошевелился.

Эсме быстро провела над ожогом правой рукой, стирая рану, которую сама же и нанесла, – и тут же разрыдалась.

– Оборотная сторона… – раздалось сбивчивое бормотание. – Отражение! Оно существует… Оно в самом деле существует… Я не знала, не знала! Я не хочу быть… такой!

Оборотная сторона дара Эльги оказалась ужасной. Выходило, что целители могут не только лечить. Теперь слова Эсме, сказанные накануне ночью, приобретали совсем другой смысл. Даже тот, кому судьбой предначертано быть зеркалом, не сумеет спрятаться от собственной темной стороны. На самом деле Эльга исцеляла одной рукой, а другой – убивала, она была живым воплощением безжалостного закона, которому суждено действовать до самого конца мира.

Творение и разрушение уравновешивают друг друга.

– Тише. – Кристобаль осторожно обнял Эсме. – Не плачь.

Эрдан вспомнил, какой она впервые попала на борт «Невесты ветра» совсем недавно: испуганным зверьком, чья самоотверженность превосходила все мыслимые границы. За короткий срок изменилось слишком многое, и ей бы давно полагалось разрыдаться, потому что такой груз чересчур тяжел для этих хрупких плеч.

«Береги ее! – подумал мастер-корабел. – Только ты сможешь уберечь ее от всех опасностей, которые обязательно встретятся на вашем пути! Но и сам будь осторожен, не смей ее обидеть!»

– Нам пора возвращаться, – негромко сказал Крейн, и Эсме, с трудом успокоившись, отстранилась.

Эрдан вздохнул, закрыл глаза: «Нам пора прощаться, мой друг…»

Он знал, что феникс его не слышит.

Рейя, спокойно наблюдавшая за ними издалека, подняла руку, но подойти не захотела. Белая лодка, шевеля плавниками, приблизилась к берегу, и матросы перебрались на борт. Крейн подхватил Эсме на руки и пронес над волнами так легко, словно она была невесомой. Эрдан следил за ними, и ему казалось, что свет постепенно меркнет, хотя солнце стояло в зените.