Плацдарм (СИ) - Звонарев Сергей - Страница 64

— Товарищ Сталин, вам нужно уходить, — убеждал разведчик, — это единственный шанс, пока еще темно. Вы знаете эти места и успеете уйти далеко…

Дождавшись, пока тот выговорится, охотник после короткой паузы спросил:

— Кто ты такой?

Интонацию, пусть и в речи другого человека, спутать было нельзя. Старшина почувствовал, как по коже побежали мурашки. Разведчик, однако, не смутился, и быстро ответил:

— Тот, кто считает, что без вас страна погибнет.

— На кого ты работаешь?

— На товарища Берию.

— Берия? Тот, что из Кутаисской губернии? А при чем тут он?

Разведчик, не зная, что сказать, неопределенно ответил:

— Это долго объяснять…

В этот момент под ногой у старшины едва слышно хрустнула ветка. Разведчик, однако, услышал, потому что разговор прекратился. Послышался тихий шепот, слов старшина не разобрал. Он почувствовал, что дело идет к развязке, и тихонько двинулся к ним. В лунном свете охотник заметил, как два силуэта отделились от третьего, и двинулись в сторону от лагеря. Видимо, разведчик добился-таки своего.

И что теперь, подумал старшина, что мне делать? Остановить их? Ответ пришел почти сразу — в руке разведчика блеснул ствол. Старшина мгновенно выхватил нож, и, метнув, услышал выстрел. Один из двоих захваченных упал — старшина не разобрал, кто именно, и тут же раздался стон раненого разведчика: нож угодил ему в плечо. Старшина подбежал к нему и с силой ударил по руке, в которой тот еще держал пистолет, пытаясь прицелиться во второго. Оружие выпало из руки разведчика, и старшина его подобрал. Из лагеря спешили остальные. Разведчик здоровой рукой вытащил нож из плеча и попытался ударить им старшину. Тот с легкость парировал попытку.

— Идиот, — простонал разведчик, — ты ничего не знаешь. Их надо прикончить при попытке к бегству.

Старшина склонился над ним. Слышались голоса, через полминуты остальные будут здесь.

— Чей это приказ? — спросил старшина. — Кто тебе приказал? Ну, говори!

Тот засмеялся, и тут же застонал от боли:

— Тебе лучше не знать. Но, может, сам догадаешься…

Старшина бросился в темноту — за тем, кто смог уйти. Куда он пойдет? Впереди и прямо лес становился реже, переходя в поле, и в лунном свете все было видно, как на ладони. Направо начинался спуск — там был длинный извилистый овраг, который группа пересекла перед тем, как встать на ночлег. Единственный шанс уцелеть у второго — бежать туда.

Старшина, стараясь не шуметь, и прислушиваясь, что там впереди, двинулся к оврагу.

1. Ублюдок (груз.)

Старшина решил, что охотник, спасаясь от преследования после схватки у лагеря, будет идти всю ночь, а на рассвете постарается спрятаться. Стараясь не шуметь, Иван шел за ним — по крайней мере, надеялся, что это так. Сзади шла группа Сазонова — точнее ее часть: сам полковник и еще один разведчик. Раненого они оставили в лагере, и это было проблемой — слишком далеко оттуда они не могли уйти. Кроме того, что-то надо было делать с телом убитого Поскребышева — тащить его с собой или оставить. Решение зависело от того, сможет ли раненый разведчик совершить переход до точки возврата самостоятельно, или его тоже придется тащить. Старшина, припоминая короткую схватку ночью, склонялся ко второму варианту — скорее всего, после ранения тот потерял много крови

Иван понимал, что время работает против Сазонова — у него есть приказ, строгие временные рамки, операция должна идти по графику, а все отклонения следует согласовывать с генералом Синицыным, связаться с которым из параллельного мира нет возможности. А что теперь делать тебе, спросил он самого себя? Разведчик, стрелявший в захваченных, получил приказ их убить — он сам в этом признался, но не назвал того, кто отдал приказ. Догадайся сам, ответил он, и рассмеялся сквозь боль. Постараюсь, мысленно ответил ему старшина, но сейчас его занимало другое — знал ли о приказе полковник Сазонов, или этот разведчик был агентом, внедренным в группу? Следуя по ночному лесу за удачно сбежавшим охотником — старшина про себя называл его именно так, «охотник», потому что назвать его по имени было совершенно невозможно, по крайней мере, пока — Иван пришел к неутешительному выводу: в обоих случаях его собственное положение крайне незавидно. Если Сазонов знал о плане убить захваченных при имитации попытки к бегству, то постарается замести следы, и теперь уже самому старшине угрожает быть убитым при попытке к бегству. При этом, конечно, все повесят на него. А если Сазонов не знал об этом плане, то раненый разведчик, конечно, уже изложил свою версию, по которой именно старшина пытался убить захваченных, а он, пытаясь ему помешать, получил удар ножом.

Старшина еще не решил, как именно выпутываться из этой ситуации, и пока действовал по обстоятельствам. Между тем ночь заканчивалась, небо на востоке посветлело. Овраг, по дну которого шел старшина, оказался руслом пересохшей летом речушки. Под ногами порою чавкало, пахло сыростью. Иван внимательно поглядывал по сторонам, предполагая, что вскоре охотник устроится на отдых. В конце концов, он же пожилой человек, сколько ему лет? Иван вспомнил биографию вождя — родился в 1878 году, значит сейчас ему шестьдесят семь лет… Но выглядит неплохо, физическая форма очень даже ничего для такого возраста. В избе, в которой жили эти двое, видели только что освежеванного зайца — значит, ходит на охоту…

Впереди и справа, на пологом склоне начинались заросли кустарника, перемежающиеся низкорослым мусорным лесом — идеальное место, чтобы спрятаться. Иван решил, что охотник именно там устроит лежбище на день. Есть ли у него с собой запасы воды, еды? Старшина припомнил — вроде бы флягу на поясе он видел.

Иван, немного сбавив скорость, начал понемногу подниматься на склон, внимательно оглядываясь по сторонам. Стало уже довольно светло, можно было разглядеть листву под ногами. Старшина заметил сломанную веточку, а рядом, на расстоянии шага человека, еще одну. Напав на след, он уже не терял его. Двигаясь осторожно и стараясь держаться за стволами деревьев, Иван внимательно смотрел вперед и по сторонам. В какой-то момент след свернул вправо, где заросли были особенно густыми. Вышло солнце, пронзив чащу яркими пологими лучами, и в его свете старшина уловил едва заметное движение среди молодой листвы низкорослых тополей, метрах в пятидесяти впереди — темно-желтое пятно, брезентовая куртка. Старшина был почти уверен, что это охотник. Подходить ближе он не стал, чтобы не спугнуть спрятавшегося.

Теперь второй акт пьесы. Осторожно, стараясь не оставлять следов, Иван отошел в сторону, найдя среди низкорослого ельника укрытие, из которого можно наблюдать за дном оврага, откуда они пришли, и за тем местом, где спрятался охотник. Долго ждать преследователей не пришлось — вскоре на дне оврага показались две фигуры, идущие на некотором расстоянии друг от друга. Впереди шел разведчик, внимательно — так же, как и старшина незадолго это этого — осматриваясь по сторонам, а за ним следовал полковник Сазонов. Раненого с ними не было, как и ожидал старшина — значит, его оставили в лагере.

Разведчик остановился возле того места, где Иван начал подниматься на склон — видимо, задумался, куда идти дальше. Старшина подобрался — если они выберут верное направление, увести их будет сложно. Иван подобрал маленькую шишку, лежавшую рядом, и кинул ее в овраг. Она упала с едва слышным шорохом. Разведчик обернулся, и, чуть помедлив, сделал несколько осторожных шагов в ту сторону. Сазонов двинулся за ним. Спустя пару минут старшина потерял их из виду. Он не знал, удалась ли уловка, пока не увидел, как Сазонов и его спутник возвращаются. Они шли быстро, уже не особо таясь: видимо, время поджимало. Подождав еще минут пять после того, как они скрылись, старшина покинул укрытие. Подойдя к зарослям, где скрылся охотник, старшина сказал:

— Они ушли, можно выходить.

Тишина.