ЭТНОС. Часть вторая — ’Догма’ (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич - Страница 24

— Совсем?

— Наверное, да. Захоти я тут что-то поменять — не смогла бы. И это, блин, реально напрягает. Как будто у меня что-то важное отрезали.

— И как тебе кажется, в чём причина?

— Может быть, этот мир… Ну… Идеальный? Не в смысле своей офигенности, а… Ну, как бы сферический в вакууме, понимаешь?

— Достиг пределов развития? — вспомнил я Фреда.

— Вот да. В нём ничего нельзя поменять, потому что уже некуда. Может, я просто загоняюсь на ровном месте, пап, но я бы лучше в Меровии жила, чем тут. Несмотря на то, что там мороженого вовсе нет.

— Ладно, — вздохнул я, — изобрету там для тебя мороженое.

После паровой машины и магазинной винтовки графу Морикарскому это вообще раз плюнуть. Наверное. Надо у Фреда спросить.

— Итак, коллеги! — Мейсер постучал вилкой по бокалу. — Минуточку внимания.

У нас «отвальный банкет». Время пролетело незаметно, завтра снова на работу. Поеду графствовать.

— Напоминаю, — продолжил он, — что эта пятилетка будет решающей. Если мы проведём её хорошо, то дальше останутся только коррекции. Основу будущего благосостояния Меровии — а значит, и исполнение контракта, его оплату, то есть наше будущее благополучие, — мы будем закладывать на этом этапе. В связи с этим я хотел бы подвести некоторые промежуточные итоги.

Все замолчали и повернулись к нему.

— Первые этапы, надо признать, прошли с переменным успехом. Не всё складывалось, как было задумано, было много неожиданностей, по большей части неприятных. Мы их успешно преодолели, некоторые даже обернув себе на пользу, но вообще это тревожный сигнал. Меровия выглядела простой задачей, да она и сейчас выглядит простой задачей. Казалось, нам просто не везло, но все мы знаем, что такое «случайности». Теконис считает, что мы столкнулись с сопротивлением фрактала. Пока небольшим, но вы знаете, как легко всё меняется, если в худшую сторону. Мы уже достаточно много вложили в этот проект, так что очень прошу вас, не теряйте бдительности и не обманывайтесь кажущейся лёгкостью. Вполне возможно, что Меровия ещё преподнесёт нам сюрпризы.

— Это всё? — буркнул сидящий рядом со мной Антонио. — Уже можно наконец выпить?

— Ещё несколько слов, — Мейсер посмотрел на него с укоризной, — хотелось бы отметить также положительные моменты. Первое — спонтанный ход с «графом Морикарским», который был отчасти импровизацией, отлично сработал и показал эффективность такой методики. Спасибо новому члену команды, Доку.

Я привстал и поклонился.

— В дальнейшем такой приём — создать персонифицированную психологическую точку фокуса реформ — надо взять на вооружение. Это отличный метод канализации негатива.

А, так вот кто я. Канализация. Негатива. Очень воодушевляет.

— Также хочу отметить, что мы, наконец, нашли замену Тронгу. Самый юный участник нашей команды, прелестная Нагма, отлично справляется.

Нагма встала и, покраснев, кивнула.

— А теперь, — подытожил Мейсер, — давайте выпьем за светлое будущее Меровии! Да озарит его свет наш бюджет!

— Ура, — сказал Фред.

И мы выпили.

— Ты отчёты читал вообще? — злится на меня Джулиана.

— В общих чертах, — уклончиво отвечаю я.

Столько суеты было с этим переездом, что, ей-богу, как-то не до них. Нас предупредили, что на этот раз заезжаем надолго, может быть, года на полтора, а то и больше, и Нагма что-то вдруг взнасалась по всяким штучкам, без которых ей там будет жизнь не мила. Хотя до сих пор как-то обходилась. Загоняла Олли и этого своего негритоса… Как бишь его? А, неважно. Искала всякое, чего нет во дворце.

— Представляешь, пап, — жаловалась она. — У них если чего нет, то и негде взять. Ну, то есть ассортимент большой, всё классное, но шаг в сторону — стена непонимания.

— В каком смысле?

— Ну, я спрашиваю: «А почему вы не сделаете вот эту штуку, ну, с такими штуками? Это же просто?»

— С перламутровыми пуговицами?

— Ну, да, типа того. А они такие: «Потому что она же с другими штуками!» И смотрят на меня с жалостью, блин, типа это я чот туплю.

— То есть если пуговицы не перламутровые, то поменять их нельзя?

— Вообще никак, прикинь? У них, оказывается, ничего нового не делалось… Примерно никогда. Они даже не знают, как это — делать что-то новое. И зачем. Ведь уже есть это. И оно идеальное.

— Так чего тебе не хватает-то?

— Всего мне хватает. Отстань, — надулась она внезапно. Но потом смилостивилась над непонятливым отцом и пояснила. — Это просто нервный шопинг. Я распереживалась чего-то. Как там Катька и вообще…

Император с принцессой прибудут завтра, а сегодня мы мечемся, собираем отчёты с вахтовиков, проводим ротацию отработавшего контракт персонала и вообще принимаем хозяйство. То есть они принимают, а я так. Сбоку стою. Я граф декоративный.

Впрочем, у доктора Ерзе другое мнение.

— Не думай, что тебя это не касается! Граф Морикарский — ключевая фигура. Наши агенты во дворце докладывают, что Перидора упорно настраивали против тебя и практически настроили!

— А что со мной не так?

— Ты слишком популярен.

— Я думал, меня все ненавидят.

— Это тоже вид популярности, — просветила меня Джулиана, — даже более эффективный, чем народная любовь. Любовь вызывает зависть и вообще преходяща, а на ненависть всегда можно положиться. Если спросить любого человека, что здесь, что в Багратии, что в Киндуре: «Кто для вас лицо Меровии?» — большая половина скажет не «Перидор», а «Граф Морикарский».

— Так меня же пять лет не было!

— Вот именно. Для северной Меровии ты был в колонии, для колонистов — в метрополии. И там, и там все реформы связывают с тобой. И те, кто ими доволен, и особенно те, кто не доволен. Их, кстати, большинство.

— И в чём проблема?

— И те, и те считают тебя величайшим человеком эпохи.

— Его величество ревнует?

— Его величество, — мрачно сказала Джулиана, — считает, что ты его свергнешь и станешь править сам.

— Что за чушь? — возмущаюсь я. — Он же знает, что я чужак. Что для меня это просто работа.

— Это ты знаешь. А ему это просто сказали. Императоры народ недоверчивый, потому что естественный отбор. Доверчивые долго не живут и потомства не оставляют. Любой император уверен, что все метят на его пост и готовы ради этого на любую подлость. Кстати, статистически они правы. Так что для Перидора вполне логично предположить, что человек, технически имеющий возможность захватить власть в Меровии, обязательно попробует это сделать.

— А я имею?

— Запросто. Твоя личная армия меньше Меровийской, но она отлично обучена, лучше вооружена, очень тебе лояльна, имеет боевой опыт благодаря практике в колонии, а главное, она в одном дневном переходе от столицы. В то время, как полки Перидора ещё с границы снять надо. И везти сюда по железке, которая, опять же, принадлежит тебе.

— О, у нас уже есть трансконтинентальная железка?

— Отчёты прочитай, лентяй! — сердится доктор Ерзе. — Уже год как запустили! Хотя по большей части однопуткой и по временным мостам, но проехать с запада на восток страны уже можно.

— Так что мне делать с перидоровой паранойей?

— Для начала будь готов его свергнуть и захватить власть.

— Что-о-о? Джулз, скажи, что ты шутишь!

— Это один из вариантов. А что? Побудешь императором, потом передашь престол, когда подберём кандидата. Ты тут личность известная, тебя многие ненавидят, но все уважают и боятся. Идеальный узурпатор. Армия за тобой пойдёт охотно, аристократия разделится, но большинство примет просто с перепугу. Перидор был хорош на начальном этапе, но он сильно сдал и теперь нас тормозит.

— Блин, Джулиана, я не хочу узурпировать престол! Неужели нет другого метода?

— Тогда поговори с его дочерью. У вас, вроде, хорошие отношения были. Говорят, он к ней прислушивается. Точнее, говорят, что он прислушивается только к ней.