Почти управляя телом (СИ) - Саулко Маша - Страница 9

«МЕНСТРУАЦИЯ. 4-Й ДЕНЬ», — было написано на экране. Кира усмехнулась, а потом поморщилась от боли. Кажется, он разбил ей губу. Она дотронулась до лица. Губа казалась припухшей, левая скула болела. Кира подумала, не включить ли фронтальную камеру и посмотреть на себя. Но решила, что это будет лишним. Оттого, что она увидит себя, ничего не изменится.

Она улеглась на свою половину кровати и накрылась одеялом с головой, стараясь согреться. Вспомнила недавнюю фантазию с вилкой в руке свекрови. Такая жестокость… В тот момент она действительно была готова так поступить. Может быть, и стоило… А ещё лучше было бы воткнуть вилку в него…

Постепенно мысли теряли связанность. Кира проваливалась в сон.

Глава 3. Лена

Света без стука вошла в кабинет. Кира удивлённо вскинула бровь, но выражение лица помощницы заставило её промолчать.

Света обошла вокруг стола Киры, откинула её руку с клавиатуры и вошла на новостной сайт.

Шёл репортаж из торгового центра. В окружении полиции стоял мужчина в жилете со взрывчаткой в карманах. Кира сразу поняла, что это взрывчатка. И, конечно, сразу узнала мужчину.

— Сераф, что же ты делаешь? — прошептала она.

Люди жались к стенам и витринам, пригибались к полу, закрывая головы. Трансляция шла с камер видеонаблюдения торгового центра.

Прямо перед Серафимом стоял безоружный Влад, приняв устойчивую позу и выставив вперёд ладони в успокаивающем жесте.

— Что происходит? — прошептала Света и схватила Киру влажными от пота пальцами.

Кира утонула во вспышке света.

Она сидела на небольшой кухне и улыбалась. Влад раскладывал по тарелкам свежеприготовленные стейки со спаржей.

— Медиум рэа для дамы, — он чмокнул её в макушку, — и вэлл-дан для джентльмена. — И он плюхнулся на своё место.

Кира засмеялась.

— Как они могут быть разной прожарки, если делались на одной сковороде?

— Спросила ученица ведьмы, — хмыкнул он.

— Она не ведьма, — ответила Кира, но рассмеялась. А потом вдруг стала серьёзнее. — Я переживаю за неё.

— Почему? Салату? — Он приподнял над тарелкой ароматные розовые помидоры с красным луком.

— Конечно. И лука побольше. А то опять будешь бояться на меня дышать ночью. Будем в одной лодке.

— Кошка, — Влад посмотрел на пушистое создание: та тут же поднялась на задние лапы и поставила передние к нему на колени, — ты сегодня спишь на кухне. Потому что в спальню доступ разрешён только тем, кто ел лук. — Он отрезал ей кусок стейка и положил на край стола, откуда его тут же сбросила когтистая лапа.

— Влад, что ты делаешь? Ей нельзя это есть, опять животик болеть будет.

— Твоя мама — жадина, Кошка, — прошептал Влад, глядя под стол. — Так почему ты переживаешь за свою не-ведьму?

Кира вздохнула.

— Она очень одинокая. — Кира опустила взгляд в тарелку и принялась сосредоточенно пилить недожаренный стейк тупым ножом. — Работает, общается. Но потом может часами стоять у окна и смотреть на улицу.

— Её мужик погиб там же? Прямо напротив офиса?

Кира кивнула и посмотрела на Влада.

— Давай позовём её на ужин?

Кира с трудом выдернула себя из воспоминания Светы и с облегчением поняла, что вернулась в своё тело. Она очень часто оказывалась в воспоминаниях мёртвых и крайне редко — в головах у живых. При этом ощущения были совершенно разные.

Рассматривая память ушедших, Кира ощущала себя зрителем в 3D-кинотеатре. Она могла перемещаться по ней, заглядывать в разные уголки и под разными углами. Слушать любые разговоры, которые усопший поймал хоть краем уха — мозг хранит гораздо больше информации, чем подозревает его владелец. Кира умела это доставать, умела спокойно проваливаться и выскальзывать из нужных эпизодов.

В головах живых она была ограничена их телами и активными ощущениями. И отделаться от них было чрезвычайно сложно. К счастью, попасть в их сознание — тоже. Только при физическом контакте с человеком в возбуждённом состоянии — на пике восторга или ужаса — что, кстати, гораздо легче. Сейчас Света ужасно боялась за своего мужа. Инстинктивно, ища поддержки, она попыталась снова схватить Киру за руку, но та резко оттолкнулась от стола и молниеносно оказалась по другую его сторону.

— Когда приходил на консультацию, он должен был принести вещи жены. Что-то из этих вещей у нас осталось?

— Я… я не помню, надо посмотреть… — Взгляд Светы метался от изображения на мониторе к лицу Киры и обратно.

— Так посмотри. — Кира села в кресло, которое обычно занимала при работе с клиентами и закрыла глаза, пытаясь вспомнить липкое ощущение присутствия Серафа. Оно было так неуловимо близко — так же, как вылетевшее из головы слово. Оно вертится на кончике языка, но вспоминается только тогда, когда кто-то другой его произносит. — Дай мне хоть что-то, — прошептала Кира, обращаясь к Свете.

В приёмной что-то хлопало и шумело. Вдруг раздался радостный вздох. Кира улыбнулась: Света подбежала к ней и протянула шёлковый платок.

— Вот, он был за креслом. Серафим забыл его.

— Или о нём. — Кира взяла платок и повертела в руках. Потом встала и пошла в ванну. Глядя в зеркало, она заговорила, обращаясь к Свете, но разглядывая собственное отражение: — Ты должна мне помочь. В этом торговом центре он не просто так. И есть только один человек, который может понять и остановить его. — Она перевела взгляд на бледную Свету в зеркале, появившуюся в дверях ванной. С лица ассистентки словно ушли все краски; казалось, остались одни глаза: дикие и перепуганные. — Ты должна быть готова к тому, что сейчас произойдет. Она будет выглядеть так же, как я.

— Она? — голос Светы сорвался и превратился в свист.

— Да. Я позволю Лене занять моё место. Она будет тут до тех пор, пока надет платок. Твоя задача — убедить её нам помочь. А потом снять платок.

— Почему… — Света прочистила горло. — Почему ты не можешь пустить её в моё тело? Ты умеешь с ними… договариваться.

Кира усмехнулась.

— Не говори с ней как с мёртвой. Она будет очень напугана и сбита с толку. С ней нужно будет поговорить — по-доброму. Так, как умеешь только ты. — Кира мягко улыбнулась. Она не стала говорить, что мир призраков, в который она периодически наведывалась, был полон отчаяния и неразрешённых вопросов, которые не давали душам продолжить их путь дальше, во вселенную. К упокоенным с миром родственники не приходили. Их было не найти в этом калейдоскопе неудовлетворенности, зависти и жадности. И мало кто захотел бы вернуться туда добровольно. А ещё, честно говоря, Кира сомневалась, что сможет за один день и избавиться от безумного маньяка, и изгнать убитую этим самым маньяком женщину из своей ассистентки. — Готова?

Света умоляюще посмотрела на неё.

— Неужели нет другого выхода?

Кира вспомнила сеанс с Серафимом. Теперь, держа в руках Ленин шарф, ей было легко вспомнить все подробности. И главное — ту вязкость, которая не хотела уходить даже после очищения. Вот почему он остался с ней. Смерть всё это время была не снаружи, а внутри него.

— Серафу нужно прощение. Никто, кроме Лены, не может его дать.

Наконец Кира повернулась к Свете.

— Всё будет хорошо, — улыбнулась она. — Мы справимся.

И, повязав вокруг шеи шарф, закрыла глаза. Глубокий вдох. Медленный выдох.

Открыв глаза, Кира не увидела ничего. Ванна вокруг неё исчезла. На самом деле исчезло всё, она оказалась в большом чёрном ничто. У этого «ничто» не было температуры или вязкости, верха или низа. Ей не надо было дышать. Она не понимала, стоит она или парит. Но где-то в отдалении возникла маленькая светлая точка — Кира не могла сказать, как далеко. Как до неё добраться, она тоже не понимала. Просто захотела оказаться рядом с ней. Кире показалось, что правильнее всего будет к этой точке плыть. Она не умела плавать и всегда боялась открытой воды, но тут тело само поняло, что от него требуется. Кира оттолкнулась от неведомой скалы, взмахнула руками и ногами… и поплыла.