Назови меня по имени, или Укротить миллионера (СИ) - Чи Майя - Страница 10

— Знаешь, Рома, — начала я, вновь потянув псов на себя, — тому, кто никогда не работал, а лишь шатался по барам за счет родителей, меня не понять. Зачем ты пришел?

Миллионер прошелся пятерней по волосам. Я видела его сомнения, однако не собиралась на этот раз быть мягкой. Мне не нужна очередная нервотрепка. Пусть держится от меня на расстоянии не меньше километра и забудет о существовании «сеструхи». Кстати, почему бы не назвать «сестренкой»? Видимо, человек, привыкший лишь брать, не способен на нежности в принципе! Впрочем, неудивительно.

— Слушай, помоги разобраться в происходящем, — вдруг выдал мужчина. — Вокруг творится что-то странное, а ты единственная, которая способна мне все объяснить.

Я пораженно выгнула брови. Хотела открыть ему глаза и заявить, что все донельзя просто. Эй, человек, от тебя отвернулись родные! Разве нужно еще в чем-то разбираться? Но вместо этого процедила:

— Поезд ушел.

— Никуда он не ушел! — шагнул ко мне Рома и впился пронзительным взглядом. — Это ненадолго. Ты просто расскажешь…

— Мне нужно отвести питомцев хозяину, — решила поставить в нашем разговоре точку, однако миллионер схватил меня за локоть и дернул на себя.

Вилли зарычал, бросился на мужчину, почуяв опасность. Острые зубы сомкнулись на ноге Романа, однако я вовремя оттянула пса, не позволив причинить тому вред. Не хватало еще, чтобы этого красавца усыпили, назвав неуправляемым и опасным для окружающих. Я не сомневалась: Ходоров-младший не простит подобной выходки животного.

— Тише, тише, — отступил миллионер, подняв руки. — Я хороший. Все, больше не трону вашу красавицу.

Овчарка продолжала рычать. Я опустилась на корточки и долго гладила малыша, заставляла смотреть на меня, проговаривая успокаивающие слова. Однако вскоре поднялась. Повторила свою последнюю фразу и поспешила покинуть двор. Меня не покидало странное гнетущее чувство, а ноги, все еще одеревенелые, которых застали врасплох судорогой, ступали по земле, словно по раскаленным углям. Я хотела быстрее скрыться за углом дома. Чтобы перевести дыхание, расслабиться, просто закатить глаза и спросить у высших сил, почему это горе луковое свалилось именно на мою голову. От него ведь сплошные проблемы!

— Ну как, мои мальчики хорошо себя вели? — поинтересовалась рыжеволосая женщина, впуская Вилли и Дилли в квартиру.

— Да, они у вас просто замечательные.

— Так, нужно заплатить… — сказала хозяйка овчарок и постучала по карманам. — Ох, Вика, как же так?! Я без задней мысли наличные сыну отдала. И как быть?.. Слушай, а если тогда в следующий раз?

— Хорошо, без проблем, — кивнула и понеслась по лестнице вниз, мысленно ругая себя за сердобольность и недальновидность. Этим утром я отдала последние деньги Роману. Все питала надежду получить наконец-то зарплату, которую по каким-то только начальству известным причинам задержали. Да и здесь случилась та же беда. Они будто сговорились!

Стоило мне оказаться на улице и вдохнуть аромат ранних хризантем, тут же набрала Юлю. Следовало отказаться от затеи, учитывая, в каком виде ко мне вернулся Роман. Да, мне очень нужны деньги. Однако не таким способом. Уж лучше найти еще одну подработку, чем марать руки о богатенького сынка, который даже не видит, что сделан из такого же теста, что и окружающие его люди.

— Викусь, что-то важное? Я немного занята, — как-то нервно ответила сестра.

— Да, Юль, твой миллионер вернулся.

— Охо-хо! — выдала она, и в динамик раздалось сильное шуршание.

Появилось тяжелое дыхание, а за хлопком двери воцарилась тишина, вскоре нарушенная сестрой:

— Ну, рассказывай.

— Я хочу отказаться.

— Черт, Вик, с ума сошла?! — воскликнула она, и голос эхом разнесся по помещению, в котором она находилась. — Ты хоть представляешь, скольких мне трудов стоило организовать внезапную амнезию у всего окружения Ходорова?

— А ты сейчас где?

— Не поверишь, с другом Романа. Этот ублюдок не шел на уговоры. Пришлось пообещать ему одно свидание в его апартаментах.

— Юля, — встревоженно произнесла я, поражаясь, на что пошла сестра ради перевоспитания богатенького сынка.

— Не юлькай мне тут! Не бойся, спать с ним не стану. Скажу, что эти дни, поэтому обойдемся без интима, — она хихикнула и уже голосом, способным разрезать металл, добавила: — А ты даже не думай отказываться! Поняла?

— А ты не дави на меня! — ответила в том же тоне. — Ты не представляешь, какой он… противный.

— Всего лишь? Ты в своем приюте возишься с облезлыми вонючими собаками, а тут же вполне приличный мужчина, не знающий, что такое настоящая жизнь.

— Не сравнивай!

— О, Господи, началось… Ладно, Вик, уговорила. Семьсот пятьдесят.

Я нахмурилась. Осмотрела пустынный дворик, откуда совсем недавно забрали детвору, так как уже начинало темнеть.

— Со своего кармана собралась добавить? — поразилась я.

— Нет. Начальство предлагало… — она замолчала. Вновь послышались торопливые шаги. — Он обещал миллион. Я тебе предложила только половину, предполагая, что придется потратиться на организацию этого «скромного» мероприятия, но некоторые даже денег не взяли, согласились помочь просто так. «Я не прочь поржать над салагой», — передразнила сестра чей-то мужской голос.

Я тем временем тоскливо оглядела пустые лавочки, желая присесть и переосмыслить творившийся вокруг меня дурдом. Семьсот пятьдесят тысяч мне даже с подработками не накопить! Но стоит ли поступаться своими принципами ради денег? Почему-то я была более чем уверена, что план сестры не крепче карточного домика, который в один момент непременно рухнет. Кем я буду тогда? Конечно, сейчас я зла, меня мало волнуют чувства Ходорова-младшего, и если бы с ним приключилась какая-нибудь пакость, то непременно позлорадствовала бы.

Но вдруг получится?

Я начала кусать губы, медленно направляясь к своему дому.

— Юля, это ничем хорошим не закончится.

— Не беспокойся, я тебя вытащу из любой задницы. Ты только сделай. Давай, Викусь, приручи тявкающую дворняжку. Знаю, хочешь же. Разве самой не интересно, получится ли? А так как в тебе течет моя кровь, то уверена, что справишься.

— Вообще-то, это в тебе моя, а не наоборот! — градус настроения резко повысился, но тут же рухнул ниже отметки «ноль», стоило заметить возле подъезда сидевшего на скамье Романа.

Он со скучающим видом взирал на звезды, изредка поглядывал по сторонам. А едва увидел меня, вскочил.

— Эй, чего замолчала?

— Смотрю на дворняжку и не хочу к нему подходить, — бездумно озвучила свои мысли.

— А хвостом уже виляет?

— Пирожные купил с масляным кремом. Эти, которые есть невозможно.

— Ну, пусть сам и ест! Так, все, мне пора. Удачки, тебе, сестренка. Люблю!

— И я тебя, — вздохнула, нажав на кнопку завершения звонка.

Опять. Она не услышала моего ответа, уверенная, что соглашусь. А разве будет иначе? Сперва я хотела поиздеваться над Ходоровым-младшим, в полной мере поквитаться за смерть отца, теперь же — просто забыть о нем. Мама была права — не нужна мне никакая месть. От нее только хуже, как в мыслях, так и на душе. Она словно вязкая вонючая грязь, которая липнет со всех сторон, и ее не снять, не смыть, не избавиться по взмаху волшебной палочки.

В очередной раз отругав себя за мягкотелость, поспешила к подъезду и прошла мимо миллионера, делая вид, словно его не знаю. Но разве это поможет?

— Я же попросил прощения, — увязался за мной хвостиком мужчина. — Сеструха, давай мириться. Я тебе пирожных принес.

— Рома! — резко развернулась я на ступенях, отчего Ходоров-младший едва не уткнулся в мою грудь.

Глянул на нее, ухмыльнулся, но после поднял глаза и вмиг стал серьезным. Чертов кобель! Он ни на йоту не поверил, что мы родня, и наверняка продолжит намекать на интим. Возможно, снова нападет, как случилось этим утром. Где гарантии, что в следующий раз окажется благоразумным и остановится? Может, сделать ему прививку от бешенства?

— Спасибо, дорогой братик, что потратил мои последние деньги на пирожные, которые даже есть противно.