До Гарри (ЛП) - Кейси Л. А. - Страница 50

— Тогда по какому поводу ты звонишь? — спросил он.

— Не знаю, с чего начать, — простонала я.

— С самого начала? — предположил Роман. — Это самое подходящее место для начала.

— Сын Кейла, Кейдан, — выпалила я. — Он умер, когда ему было десять месяцев, от рака.

— О. Боже. Мой.

— Знаю. — Я сглотнула комок, образовавшийся в горле. — И Кейл позаботился о том, чтобы я об этом не знала, потому что не хотел, чтобы я возвращалась домой не по своей воле.

— Святое дерьмо!

— Точно, — выдохнула я. — А еще я только что узнала, что мой дядя умер от болезни сердца, которую он от меня скрывал. Как и Кейл, он не хотел, чтобы я возвращалась домой, если это не было моим выбором.

— Лэйн, черт возьми, это безумие! — констатировал Роман. — Я думал, что только у моей семьи есть глубокие темные секреты, но твоя взяла верх.

Я кивнула в знак согласия.

— Не то слово, но это еще не все…

— Что еще, девочка? — выпалил Роман.

— Локлан помолвлен!

Роман втянул в себя огромное количество воздуха.

— Я чертовски опустошен!

Я не смогла удержаться от хихиканья. Роман объявил о своем влечении к моим братьям, когда увидел их фотографию на моем телефоне, и заявил, что он мой друг только для того, чтобы однажды встретиться с ними.

— Сюжет запутывается, — сказала я, — потому что он помолвлен с Элли Дэй.

Тишина.

— Пожалуйста, скажи мне, что в твоем городе есть не одна Элли Дэй.

Я фыркнула.

— Насколько мне известно, нет.

— Чувак!

— Знаю, черт возьми, знаю, — покачала я головой. — Она сказала мне, что сожалеет обо всех гадостях, которые когда-либо говорила мне. Я простила ее, но пройдет много времени, прежде чем я смогу болтать с ней о всяком дерьме, понимаешь?

— Полностью, — быстро ответил Роман. — Я горжусь тем, что ты простила ее. Знаю, как сильно она и эта сучка Анна испортили твою самооценку.

— Я просто счастлива, что Лейтон тайно не встречается с Анной. Я бы вообще взорвалась.

Роман рассмеялся, что заставило меня улыбнуться.

— С твоей семьей все улажено? — спросил он.

— Так и есть. Я разобралась со своей семьей. У нас все очень хорошо.

— Я так рад это слышать, детка. Я знаю, как много они для тебя значат и как было больно, что ты редко разговаривала с ними.

— Да, — согласилась я. — Полный отстой.

Роман усмехнулся, потом спросил: — С Кейлом дела обстоят лучше?

Мои плечи поникли.

— И да, и нет.

— Рассказывай, сучка, — потребовал Роман. — Я хочу знать все.

— Он не ненавидит меня, как я боялась. Он говорил со мной, шутил и заботился обо мне в день похорон моего дяди. Он был, как всегда, само совершенство, но в нем есть пустота, Ро. Я вижу это в его глазах. Я знаю, это звучит безумно, но я вижу в них разницу.

— Его сын умер. Не думаю, что такая боль когда-нибудь пройдет, просто со временем ее будет легче переносить.

Я потерла лицо свободной рукой.

— Такое чувство, что я провела дома не четыре дня, а несколько лет. — Я выдохнула. — Я так много узнала, и это утомляет.

— Ты чувствуешь себя лучше со своими новообретенными знаниями? — спросил Роман.

— И да, и нет. Мне было больно узнать о состоянии Кейдана и моего дяди, но, если бы меня не оставили в неведении, не думаю, что приняла бы то решение, которое приняла.

— Какое решение? — поинтересовался Роман.

Скажи ему.

— Я остаюсь, Ро, — прошептала я.

Он прочистил горло.

— У меня было предчувствие, что ты это сделаешь.

Я отняла телефон от уха и некоторое время смотрела на него. Роман никогда не давал мне ни малейшего намека на то, что я когда-нибудь вернусь в Йорк, поэтому его признание немного ошеломило меня.

— Можешь повторить? — спросила я, широко раскрыв глаза, когда снова приложила телефон к уху.

Роман усмехнулся.

— Тебя не было дома шесть лет, и, хотя ты считаешь, что неплохо умеешь скрывать свои чувства, я видел, как сильно ты скучаешь по своей семье, когда говоришь о ней. Добавь к этому смерть твоего дяди, и знание, что ребенок твоего лучшего друга мертв… ты ни за что не бросишь свою семью или Кейла. Ты дома.

От волнения у меня перехватило дыхание.

— Я просто хочу, чтобы ты знал, что без тебя я была бы потеряна. Я люблю тебя всем сердцем, ну, во всяком случае, тем, что от него осталось.

Роман шмыгнул носом.

— Заткнись. Перестань говорить так, будто мы никогда больше не увидимся. Мы будем все время разговаривать по телефону и скайпу.

Я кивнула, хотя он не мог меня видеть.

— Ты останешься в родительском доме? — спросил Роман.

Завещание дяди Гарри.

— Вообще-то, — усмехнулась я, — дядя устроил мою жизнь.

Роман почти мгновенно ахнул.

— У тебя есть его дом?

— Он оставил мне все, — подчеркнула я. — Его дом, его деньги, его имущество. Все.

— О, Боже, — выдохнул Роман. — Я так люблю твоего дядю за то, что он заботится о тебе.

Я сглотнула.

— Он все еще присматривает за мной.

— Всегда будет, — заявил Роман.

Я улыбнулась.

— Но он хитер. Я унаследую все на условии, написанном в письме, которое он мне оставил. Я еще не читала его, но могу только представить, чего он от меня хочет.

— Лэйн, ты в Йорке четыре гребаных дня! Как все это могло произойти за четыре дня?

— Знаешь, Ро? — рассмеялась я. — Я задаю себе точно такой же вопрос.

Мы с Романом посмеялись и поговорили еще несколько минут. Он заверил меня, что упакует мои вещи в квартире, и напомнил мне написать хозяину по электронной почте о моем переезде. Когда пришло время прощаться, я почувствовала себя намного лучше. Роман был настоящим другом, и это будет единственное, чего мне будет не хватать в Нью-Йорке.

Когда мы повесили трубку, я вернулась в кабинет Джеффри. Моя семья и Джеффри болтали, но, когда отец заметил меня, он пересек комнату и встал передо мной.

— Ты в порядке? — спросил он.

Я кивнула и обняла его.

— Я в порядке, спасибо, пап.

Я отстранилась от отца и посмотрела на Джеффри, когда он позвал меня по имени. Он протянул мне коричневый конверт.

— Вот письмо от твоего дяди.

Дрожащей рукой я взяла письмо и поблагодарила Джеффри. Я уставилась на конверт и, извинившись, вышла из комнаты, чтобы пойти в ванную комнату. Я вдруг почувствовала легкую тошноту — волнение действовало мне на нервы — и хотелось быть рядом с туалетом на случай, если меня вырвет. Ополоснув лицо водой и сделав несколько глубоких вдохов, я вошла в пустую кабинку и села на закрытое сиденье унитаза. Дрожащими руками я вскрыла письмо, написанное мне дядей. Я сделала еще пару глубоких вдохов, прежде чем начала читать.

Лэйн,

Если ты читаешь это письмо, значит, я с моей Терезой. Пожалуйста, не грусти из-за меня. Знай, что я избавился от боли и я с любовью моей жизни. Я счастлив. Мне очень жаль, что я не рассказал тебе о своем состоянии. Я не хотел, чтобы ты волновалась или возвращалась домой из-за беспокойства обо мне. Не знаю точно, когда придет мой час, но, если признаки, которые показывает мое тело что-то значат, я думаю, что это будет скоро.

Пребывание за тысячи миль отсюда ничего не исправило. Тебе нужно вернуться домой и расставить все точки над и. Но я знаю, что ты упряма, и только что-то радикальное приведет тебя домой. Думаю, что это будут мои похороны.

Я наблюдал за Кейлом в течение последних нескольких лет, и просто скажу: этот человек любит тебя, малышка. Его лицо светлеет, когда я говорю о тебе и о том, чем ты занимаешься в Нью-Йорке. Ты делаешь его день лучше, даже когда тебя здесь нет. Я очень хорошо знаю, что ты все еще любишь его.

Больше никаких оправданий, дорогая. Я позаботился о том, чтобы, когда меня не станет, ты ни в чем не нуждалась. Тебе просто придется вернуться домой и все уладить с Кейлом. Я не знаю, каков будет результат, не знаю, повернется ли все так, как вы оба хотите, но вам нужно поговорить. Ты знаешь, что я имею в виду.