Охотник на творцов (СИ) - Лобанов Александр - Страница 38

— Вы не хотите возвращаться… но какова причина? Насколько знаю, вы пострадали в автомобильной катастрофе, хотя и не были виновницей. Я же предлагаю вам шанс вернуться к прежней жизни…

— К прежней жизни? Куда? В искалеченное тело? — в голосе и позе не было раздражения или злости. Лишь лёгкая усталость и капля насмешки. И вот это меня пугало — не было сопротивления моим словам, они словно обтекали девушку, уже застывшую в недвижимости своего решения.

Я понял, что совершил ошибку упомянув о прошлом… Не стоит лезть в то, о чём знаешь только из бумажки, там могут водиться демоны пострашнее Шефа. Говорить только о позитивном настоящем и светлом будущем в реальности:

— Отнюдь! Ваше тело в прекрасной форме! Вы молоды. Вы красивы. Стоит вам очнуться и пройти реабилитацию, как перед вами откроется весь мир! Вы же ещё столько не видели в жизни! — только уверенность в голосе. Только спокойствие.

— Мир? Да… я хотела посмотреть мир… — неуверенно протянула девушка.

— Ну вот! А в мире сна вы останетесь заперты лишь в этой белизне! В этой скуке…

— В этом спокойствии, — добавила за меня девочка. — И вы ошибаетесь: отсюда я могу наблюдать за миром. В любой момент могу заглянуть в любую точку, абсолютно в любую, понимаете? Никаких запретов и ограничений, полный спектр передачи ощущений. Вы предлагаете заменить подобное на месяцы тяжёлой и болезненной реабилитации? И даже после этого в реальности у меня не будет средств на такое… Никогда не будет. Кредит на разбитую машину мне выплачивать ещё лет десять. Если меня не уволили с работы и не выгнали со съёмной квартиры. Только и останется продавать свою красоту… а мне это претит. Годы нищенского существования.

Биологический аспект не может влиять на мировосприятие девушки в мире сна. Значит, тут психологический и социальный фактор давят на страхи девушки. И если, пока она была в реальности, инстинкт самосохранения не давал ей сломаться, то невольно переступив за грань, она потеряла любые поводы возвращаться. Вот только мне это не выгодно, а значит, будем работать по правилам переговорщиков: обещать всего и побольше, лишь бы добиться результата.

— Деньги — это всего лишь деньги. Их можно заработать. Их можно украсть. Но ваша жизнь бесценна Наталья. Подумайте, вы не знаете, что ждёт вас дальше, если останетесь здесь, а в реальности вас ожидает целая жизнь, — с жаром говорил я, тем самым нарушая ещё одно правило переговорщика — быть спокойным и не провоцировать субъект. Вот только худшее уже произошло, и любая реакция, даже негативная, работала на меня. — И я помогу вам в оплате счетов и в поиске работы. Редакторам это не так сложно!

— Я никому не нужна, — качели остановились, а печальное лицо девочки чуть склонилось на бок. Но Брут не подкачал и белым пушистым комочком запрыгнул на колени девочки, подставляясь под поглаживания. Это заставило девочку улыбнуться и продолжить: — Вы правы, я много не видела… но видела тоже не мало. Родители умерли в Чёрный месяц. Приют не дал мне друзей и семью. Я едва закончила школу, не говоря о чём-то большем…

— Но вы всё это преодолели, — поспешил я прервать девушку, пока она не загнала себя совсем в депрессию и решил рискнуть, козырнуть светлым фактом её биографии: — И вы нужны! Нужны своему старшему брату! Я знаю, вы нашли его после приюта и плотно общались.

— Вот только он ни разу не пришёл ко мне в больницу… Я наблюдала отсюда за ним и узнала, что нужна была только ради квартиры, которую государство предоставляет сиротам. А потом…

Мля… Зарекался же о прошлом не говорить. Стандартные методики воспевания: “прекрасной жизни” явно шли Бруту под хвост. А время всё быстрее утекало сквозь пальцы. Значит стоило переходить к тем методам, за которые на меня орёт Шеф. Нет, не бить людей, уважаемый читатель… бить тут бесполезно, а вот предложить то, что девушка хорошо понимает, можно:

— Тогда, возможно, вы захотите возродиться ради мести? Я готов помочь отомстить и вашему брату. И вашим обидчикам в приюте. И работодателям. И тому, кто вас сюда загнал… — своей улыбкой я чуть сам не отравился. И ударил снова: — Вы видели тьмы больше, чем того кто-либо достоин. Но вы можете сжечь эту тьму, если вернётесь в реальность!

— А вы смешной, — девушка неожиданно и искренне рассмеялась. Я даже растерялся от столь искренней радости, а она спокойно защебетала: — Не нужно притворяться, Сергей. Вы, может, и сдержите своё слово, но мне месть не принесёт удовлетворения. Не нужно переступать через себя. Вы хороший… Не верьте своим кошмарам, — девушка всё же улыбнулась широко и подняла на меня лицо. Я наконец понял: у неё голубые глаза и задорный взгляд.

— Тогда… — попытался я вновь.

— Сергей, — тихо шепнул Брут. — Не надо…

Я взглянул в тёмные глаза моего питомца. И прочитал в них: “Ты можешь продолжать пытаться убеждать её вернуться… Но спасти можно только тех, кто хочет быть спасён. Свободу воли ещё никто не отменял”.

— Ваш друг прав: “не надо”. Просто посидите со мной. Вы искали меня… Пусть и для своих целей, но всё равно без зла в душе. Именно поэтому я позволила вам найти меня. Это… это было очень приятно. Но пусть моё место займет Мария. Она нужна. Она любима. За ней следит взор тысяч людей. В неё верят! А я… я буду оптимистом и рискну шагнуть за грань забвения. Вдруг мне повезёт?

— Вы знаете Марию? — осторожно уточнил я.

— Нет. Я её не знаю. Её душа ещё не покинула мир. Но наблюдала… И, мне кажется, вы ошибаетесь.

— В чём же именно?

— В том, что вы видите возрождение джинна, — тихо заметила Наталья. — Вы не видите попытки воскрешения молодой девушки. У которой есть любящий брат. У неё есть возлюбленный. У неё есть образование. У неё появятся планы и мечты на жизнь! Она хочет этого… Надеюсь, вы это увидите. Надеюсь, она воспользуется моим телом лучше, чем я.

Я не выдержал. Опустил голову. Молча подошёл к девочке и обнял её. Сейчас мне было сложно увидеть то, о чём она говорила. Сейчас я видел лишь маленькую девочку, которую сломал мир, и которая не хочет возвращаться.

Надя опять проспала! И опоздала на работу! Для меня подобное оставалось непостижимым, ибо девушка подскочила раньше пяти утра, чтобы сделать мне завтрак! А когда я начал раздирать веки около семи утра, она уже отсутствовала — упорхнула домой “привести себя в порядок” перед работой.

Вот почему я хмурый сидел в машине в одиночестве и думал… Очень вредное занятие. На моей памяти оно ничем хорошим не заканчивалось. Но по работе приходилось заниматься и не такой гадостью.

А думал я о вчерашнем деле. За ночь новых фактов по расследованию не обнаружилось. И я вспоминал кошмар и разговор в мире сна. В душе клубился вопрос: насколько сильно приход Веры и события Черного месяца изменили людей? Что они принесли в их жизни? Я вспоминал…

Чёрный месяц. Для кого-то это время стало проклятьем и смертью. Для кого-то перерождением и новой возможностью. Для меня… Ну, я учился на предпоследнем курсе в университете и радовался, что половину экзаменов отменили, а вторую принимали кое-как. Хотя преподы и научные сотрудники “зашивались” от горы свалившихся исследований. А по институту ходили страшные слухи о жутких звуках из лабораторий первого этажа. Институт “Физики и Химии” оставался оплотом разумности.

Но лично я не могу вспомнить ничего интересного ни до, ни после Чёрного Месяца. Я скучал в распаренном летом городе. Любимый компьютер без умершего Интернета в тот месяц был полезен разве только для “Пасьянса”. К счастью, человеку, прожившему почти всю жизнь в деревне и познавшему все блага цивилизации только при переезде на учёбу в город, оказалось не сложно жить реальностью. Да, промучился от переизбытка свободного времени пару-тройку дней, а затем активно пинал балду и выпивал с друзьями на съёмной квартире. Подрабатывал в меру сил “У Семёныча”. Искал девушку!.. Правда безуспешно.