Закон Уоффлинга (СИ) - "Saitan" - Страница 68

Кровь вскипела и понеслась по венам, сжигая остатки самоконтроля.

«Вот же хитрый пиздюк! — завопил голос извращенца. — Не дай Мерлин он подкатит к Гарри хоть одно своё яйцо!»

«Ты сам вручил ему Гарри… Сам потворствовал их сближению», — вторил ему голос разума.

Они стали поразительно единодушны в некоторых вопросах.

Их с Гарри отношения словно замерли после первого секса. Они вместе ложились спать, вместе гуляли по территории школы, держались за руки, даже несколько раз целовались, но никто из них не заговаривал о том, что произошло. Том погрузился в исследования, а Гарри, казалось, робел и боялся что-то сказать.

Конечно это не могло продолжаться долго. Гарри был нетерпелив и не мог молчать, а Том просто выжидал, когда ему надоест. Он был уверен, что Поттер не выдержит и начнёт разговор сам. Просто спрашивать о таком первому казалось неуместным. Возможно, Гарри просто нужно было время, чтобы решить для себя что-то.

— Ты себя накручиваешь, — Гарри поднял голову и очень серьёзно на него посмотрел. — Что бы там ни было с Блейзом, мне всё равно. У меня осталось не так много времени, чтобы тратить его на не тех людей. Ты, наверное, не понимаешь, но я… — его щёки заалели. — Я отношусь к тебе не просто как к другу. Я хочу тебя. Как мужчину. Я тебя обманул, я знал о сексе, о возбуждении, и вообще обо всём, я же не полный идиот. Я просто… Ты мне так понравился, что я не мог не попытаться. Только не злись! Тебе же понравилось, правда? Просто подумай о том, что у нас могло бы быть, умоляю!

Он паниковал. Он думал, что Том разозлится. Глупый, такой глупый… Его сердце билось о грудную клетку Тома, как у загнанного кролика, на лбу выступила испарина.

«А то мы не знали, — с торжеством объявил голос. — Ведь у всех друзей так стоит, когда их трахают в задницу!»

Том ощутил триумф.

Гарри признал это, сказал первым! Возбуждение от этого простого факта затопило его мгновенно, смешиваясь с остатками ярости. Теперь и Том мог вскрыть свои карты. Неделя ожидания того стоила, без сомнения. Теперь он, хотя бы, знал, что Гарри действительно такой, как он предполагал. Теперь он не чувствовал себя мерзким совратителем и больным садистом.

— Глупый, — рассмеялся он чересчур громко, спускаясь руками по его телу. — Конечно, я всё понял ещё тогда, когда ты так нагло схватил меня за бедро. Ты меня соблазнял, но мне безумно понравилось. Ты переживал из-за этого, правда?

— Да, — с облегчением ответил Гарри, прогибаясь в спине. — Я чувствовал, что сделал что-то неправильное. Тебе ведь было… Ты переживал из-за этого, я видел. Мне было так стыдно за свой поступок, ты такого не заслужил. Прости, умоляю! Я не хотел вот так… Но иначе я бы с ума сошёл, Мордред и Моргана, я так тебя хочу!

— Всё нормально, — прошептал он, стиснув его задницу. — Если бы ты сам не решился, боюсь, мы бы не поцеловались и до Рождества.

Чистый восторг, злость, страсть, нежность — всё это плескалось в нем и выливалось через край. Поэтому он прижался к Гарри всем телом, притиснув его к стене сильнее, и впился в его приоткрытый рот яростным поцелуем.

Гарри тут же ответил, мгновенно расслабив напряженные мышцы рук.

— Я схожу по тебе с ума, — прошептал Том ему на ухо, прикусив мочку зубами. — Я обожаю тебя. Я хочу тебя. Ты совершенен. Я не могу всего этого выносить. Но я так боялся навредить тебе, куколка…

Он мог признать, что Гарри поступил верно. Сам Том ходил бы вокруг него ещё очень и очень долго, уверяя себя, что ещё слишком рано. Чувства Гарри были намного важнее его собственного удовольствия, это было печально, но оставалось фактом.

— А может я хочу, чтобы ты мне навредил, — Гарри с силой провел ногтями по шее Тома, оставляя болезненные борозды. — Я не хрустальный бокал, который легко разбить, я хочу всё, что ты можешь мне дать. Не смей меня жалеть, я хочу испытать всё: и нежность, и боль, и страсть! Я вижу, какой ты, и я хочу тебя таким! Может, немного жестоким, чересчур вспыльчивым и полным ярости!

В черепной коробке Тома взорвался фейерверк.

«Да, он понимает, он принимает тебя! Вы оба — ненормальные, и вы идеально подходите друг другу!»

Гарри тихонько застонал, прогнувшись в спине. Том ощутил его напряженный член своим бедром и потерял контроль окончательно. Он быстро расстегнул ширинку на его брюках, выдрав молнию, и сдёрнул их вместе с трусами вниз. Ему плевать было, кто может их обнаружить или услышать, всё, в чем он нуждался прямо сейчас — это подтвердить, что Гарри принадлежит ему, только ему одному.

— Том, тут нельзя, ты с ума сошел! — задыхаясь, проговорил Гарри, пытаясь вернуть бельё на место.

— Я только что об этом сказал, — Том уже скользнул руками на его ягодицы, вспоминая, куда засунул ту самую бутылочку с чудесной смазкой, которую носил с собой на всякий случай. — Ты разве не слышал?

Гарри извивался, пытаясь стряхнуть его руки, но его твёрдый член и прерывистое горячее дыхание выдавали его истинные желания.

— Том, не здесь же, — его щёки полыхали румянцем, глаза лихорадочно блестели. — Мы рядом с классом трансфигурации! Перестань, пойдём в нашу комнату!

— Да… И если ты будешь слишком громким, нас обнаружат, — Том вспомнил, что хранил смазку во внутреннем кармане сумки и призвал её взмахом руки. — Хочу тебя так, что не могу ждать, — он приласкал член Гарри и резко развернул его, заставляя прижаться лицом к стене.

— Не надо, — сдавленно прохрипел Гарри, но приглашающе прогнулся в пояснице.

Том провёл скользкими пальцами по расселине меж ягодиц, слегка проник ими внутрь и решил, что этого достаточно. Без всякой подготовки он приставил головку члена к дырке и вошёл сразу на всю длину. Гарри прикусил свою ладонь и замычал, в уголках его глаз заблестели слёзы. Он запрокинул голову, и влажные дорожки потекли по вискам, но были видно, что он наслаждается этой грубостью.

Том зашипел сквозь зубы.

«Как же хорошо…»

Он дал Гарри привыкнуть к себе и начал потихоньку двигаться, увеличивая темп, сцеловывая его слёзы с висков. Казалось, что сейчас происходит что-то такое настолько важное, необъятное и величественное, что душа рвалась из тела ещё ближе к Гарри.

— Никаких Забини, — шептал он в покрасневшее ухо, вколачивая хныкающего Гарри в стену. — Никаких других парней у тебя не будет, — он сорвался на быстрый ритм. — Никогда!

Звонкие шлепки эхом разносились по коридору, заглушаемые рукой стоны Гарри ввинчивались в уши, разжигая в Томе жажду большего. Он взмахнул рукой, ставя заглушку на коридор, и грубо оттолкнул руку Гарри, мешающую ему слышать его.

— Кричи, куколка, — прошептал он лихорадочно и сорвался на бешеный темп, впившись в бёдра Гарри пальцами так сильно, что кожа под ними побелела. — Кричи для меня!

И Гарри закричал, так, как Тому и хотелось: громко, умоляюще. Он впился в стену ногтями и вжался щекой, его очки давно упали куда-то на пол, он отчаянно подмахивал Тому, кусал губы до крови, пытаясь замолчать, а потом жмурился и вновь стонал от жёстких ритмичных толчков.

Тому нужно было ещё, ближе, больше.

Он надавил на его поясницу, заставляя Гарри прогнуться сильнее.

Это было настоящим откровением: видеть его такого, потерявшегося на грани боли и наслаждения, безвольного, жаждущего, порочного, открытого. Том вытащил член и провел пальцами по раскрытой дырочке, скользкой от смазки и покрасневшей.

— Тебе нравится? — прохрипел он, слегка пропихнув головку внутрь и сразу вытащив.

— Умоляю, Том, пожалуйста, вставь мне, ох Мерлин, Том, — отчаянно взмолился Гарри, стараясь насадиться на член самостоятельно.

Том одной рукой сжал его бедро, не давая двигаться.

— Как сильно ты хочешь? — прошептал он на покрасневшее ухо, продолжая дразнить Гарри, слегка подаваясь вперед и тут же отступая. Упругие мышцы охотно принимали его, сжимаясь вокруг головки так правильно, что Том мог бы продолжать это целую вечность.

— Если ты меня сейчас не трахнешь, я умру, — проскулил обезумевший Гарри. Он жалобно всхлипывал и пытался вырваться. — Пожалуйста, Том.