Тени прошлого (СИ) - "T_Vell" - Страница 23

Последние слова я тихо проговорила над его ухом. Он медленно открыл глаза, и весь его вид показывал внутреннюю борьбу. Наконец, Северус прошептал:

— Ты в этом уверена?

— Да! — радостно воскликнула я, и он, широко улыбнувшись моей реакции, страстно поцеловал меня.

***

Мне очень не нравилась идея с байком, но Тина так уверяла меня, что мне ничего не грозит и даже понравится, что я в конце концов сдался. Она зашла ко мне в кабинет как раз перед обедом, так что мы сразу же после него отправились в путь. Когда мы пришли на место тайника, то я увидел, что же чертовка всё-таки имела в виду. Её «байк» был вовсе не таким ужасным, как я себе представлял: с блестящими металлическими панелями, было видно, что куплен он совсем недавно и выглядел весьма многообещающе.

— Нравится? — с восторгом спросила гонщица, но я скептически ответил:

— Я всё ещё не думаю, что это хорошая идея.

— Брось, всё будет хорошо, вот увидишь, — непринуждённо ответила она, протягивая мне мотоциклетный шлем. — Вот, надень.

Я с ещё большим скепсисом посмотрел на Тину, но делать было нечего. Надев шлем, я заметил, как моя спутница вместо школьной утеплённой мантии накинула на себя плотную чёрную кожаную куртку, а после тоже надела шлем и оседлала мотоцикл.

Внезапно я отчётливо услышал её голос:

— В шлеме есть встроенный микрофон и наушник, так что мы сможем общаться в дороге. Если что не так, говори, — я не успел спросить, что же именно могло пойти не так, ведь последние слова меня явно обеспокоили, как Тина уверенно скомандовала: — Залезай и не бойся.

Мне не оставалось ничего другого, как последовать её «приказу». Она аккуратно завела двигатель, и его рёв был вовсе не таким оглушительным, как мне представлялось до этого, видимо, всё дело было в шлеме. Тина осторожно вывела мотоцикл на подъездную дорожку к замку, и пока мы двигались по ней, а затем и по дороге побольше, но всё такой же просёлочной, она не вела слишком быстро. Но как только мы выехали на асфальтированную дорогу, а после и на трассу, Тина дала себе возможность разогнаться. Я внезапно отчётливо осознал, что во время трансгрессии не ощущаешь такой скорости, как на мотоцикле. А скорость чувствовалась.

Я крепче обнял Тину, боясь расцепить руки, и вдруг где-то рядом раздался знакомый голос:

— Всё в порядке?

— С какой скоростью мы движемся? — в моём вопросе даже сквозил небольшой испуг.

— Двести пятьдесят километров в час.

В этот момент в голосе Тины отчётливо слышалась неподдельная радость. Казалось, что она ощущала непосредственное удовольствие от движения с безумной скоростью, и этот восторг потихоньку передался и мне. Мимо бешено проносились тени, но я даже не мог разглядеть, что это было.

— В магловском мире законно движение с такими значениями? — как бы невзначай поинтересовался я и получил весьма красноречивый ответ:

— Да какая разница! Наслаждайся!

Я прижался к ней ещё сильнее. Тина уверенно лавировала в потоке машин, не снижая скорости, и мне тогда показалось, что даже сам дьявол не смог бы нас догнать. Мы неизбежно мчались в кроваво-красный закат, а позади кромешная тьма безуспешно пыталась настигнуть нас.

Спустя где-то два часа движения с безумной скоростью, когда уже совсем стемнело, мы добрались до Лондона, и Тине всё же пришлось сбавить обороты, хотя в душе я подозревал, что даже так мало кто двигался вокруг. Наконец, она остановилась у высокого здания из белого камня. Дождавшись, пока я слезу, Тина заглушила двигатель и сняла шлем, а я последовал её примеру.

— Прошу! — вежливо указала она рукой на парадную дверь.

Поднявшись на нужный этаж, Тина отперла ключом дверь и, зайдя внутрь, пригласила меня войти. Как только я сделал это, она щёлкнула выключателем, и в помещении моментально загорелся свет. Любительница скоростных прогулок быстро скинула с себя куртку и прошла вглубь квартиры, включая везде освещение. Сняв с себя тёплое зимнее пальто, я растерянно осмотрелся вокруг: таких квартир я ещё не видел. Всё, что попадалось мне на глаза, говорило о роскоши и состоятельности живших здесь людей. Я попытался прикинуть, сколько же примерно комнат было в этом лабиринте, но не смог.

Увидев моё изумлённое лицо, Тина звонко засмеялась и произнесла с тоном экскурсовода:

— Это Лестат здесь всё обустроил. Он любит, чтобы вокруг всё было красиво. У тебя сейчас есть уникальная возможность прочувствовать атмосферу начала восемнадцатого века, а именно позднего барокко и раннего рококо. Правда, у меня от этого всего уже в глазах рябит, но это терпимо, ведь я нечасто бываю в этой квартире… теперь уже нет.

Последние слова были произнесены невероятно тихо, и как бы Тина ни старалась скрыть это, но в них сквозила боль. Растерянно посмотрев на меня несколько секунд, она вдруг широко улыбнулась и, подойдя ко мне вплотную, прошептала:

— Всё в порядке?

От этой близости и невероятного путешествия накануне меня настолько захватили эмоции, что я резко обхватил её талию руками и начал страстно целовать мягкие губы, не в силах больше сдерживаться. Я как будто не мог поверить, что… что могу целовать эту девушку, могу касаться её. Мне хотелось проверять это снова и снова.

Я уж было подумал, что перед посещением оперы мы успеем ещё раз предаться плотским утехам, но входная дверь внезапно распахнулась, и за моей спиной прозвучал мелодичный мужской голос:

— А я смотрю, ты не теряешь времени даром, сестрёнка!

Тина тут же отстранилась от меня и удивлённо посмотрела в точку за моей спиной, и я, повернувшись, тоже смог увидеть обладателя голоса. Это был высокий мужчина, немного выше меня и на две головы выше своей сестры, блондин, с волосами чуть ниже плеч, завивающимися в аккуратные золотистые локоны, и пронзительными фиалковыми глазами на невероятно бледном лице. Он был очень стильно одет, так что я подумал, что с учётом всего перечисленного мной ранее отбоя от девушек у него точно нет.

— Ты как всегда всё портишь, Лестат! — возмущённо воскликнула Тина, а Лестат в ответ только рассмеялся. В тот момент мне показалось, что его смех был подобен тысяче колокольчиков.

— Лестат, граф Д’Лионкур, приятно познакомиться! — сделав два шага навстречу, протянул мне руку нежданный гость.

— Северус, — коротко представился я, обменявшись с ним рукопожатиями.

— Тинь-Тинь, билеты лежат в кабинете на твоём столе, и ещё Паттерсон принёс тебе корреспонденцию туда же и даже захватил часть из особняка. Кстати, я купил на днях новую игрушку, не хочешь поиграться сегодня вечером?

Он кинул какую-то маленькую вещицу в сторону Тины, и она на лету её поймала и сунула к себе в карман кожаных штанов. Я даже удивился реакции своей «студентки», потому как в замке она была такой неуклюжей.

— Лестат, я в последний раз предупреждаю тебя, чтобы ты не смел называть меня так! — в её словах звучала прямая угроза, и я даже невольно вздрогнул, но Лестат явно привык к такому обращению и лишь снова рассмеялся:

— Как скажешь, Тинь-Тинь.

— О господи! У Египта семь казней, а у меня в братьях — Лестат, — издевательски произнесла Тина в ответ на его смех и, взяв меня за руку, повела внутрь квартиры.

Мы немного прошлись по одному из довольно узких коридоров, в который открывалось множество дверей, и Тина, открыв одну из них, включила внутри свет и поманила меня за собой. При первом взгляде сразу стало понятно, что это был её кабинет: огромная комната со стеллажами книг по периметру до самого потолка и внушительным столом в центре из красного дерева. Справа, у окна, располагался стол поменьше, и они оба были завалены бумагами и книгами. А ещё часть из этих бумаг была аккуратно сложена в стопку, перевязана верёвкой и лежала у одной из изящных ножек маленького стола. Рядом со мной, почти в центре комнаты, находился винтажный диван, обитый золотистой тканью с вышитыми на ней причудливыми цветами и диковинными птицами, словно появившийся здесь прямиком из восемнадцатого века. Я настолько не мог привыкнуть к окружающей обстановке, что ещё несколько минут точно растерянно оглядывался по сторонам.