Я хочу делать плохие вещи с тобой (СИ) - "Ksendagir" - Страница 65

— Иногда я смотрю на шрамы и вспоминаю былую славу. А на что вы собираетесь смотреть, вспоминая о прошлом? На это кольцо?

На дрожащие вытянутые пальцы упала горячая капля. Одна, вторая, третья. Они стекали по бледной коже, разбивались о тонкую полоску металла, и летели вниз. Алекс продолжал смотреть на кольцо расплывающимся взглядом, даже не замечая, как по щекам текут горькие слезы. Это кольцо, прощальный подарок, единственное, что осталось у него от Джона. Единственное, что имело теперь смысл.

Какой же это был чудовищный в своей иронии парадокс: Алекс не хотел больше жить, но должен был, иначе страшная жертва Джона ради его спасения будет бессмысленна. Наверное, это и есть его настоящее наказание за все прошлые грехи, за ту боль, что он причинил всем близким людям, утонув в беспощадном, но таком глупом желании мести. Он недостоин Джона и никогда не был, он не заслужил его любви, потому что, в конечном счете, все равно невольно заставил его страдать. А еще в чем-то обвинял Шина… Законченный эгоист.

— Я буду помогать вам до тех пор, пока вы и Джон живы. Так что держитесь.

Но Алекс не слышал чужих слов, собственная боль поглотила его, заставляя сжимать ладони на сердце, потому что хотелось выть от безысходности, она заглушила все звуки, сократила мир до размеров его опустошенной души, в которой ему остались только воспоминания об упущенном счастье. И у этих воспоминаний были теплые, медовые глаза и опьяняющий хвойный запах.

«Что же это был за золотой билет, который я купил за миллион долларов в тот день?

Я вел себя так высокомерно, потому что думал, что спас тебя.

Но это не я спас тебя.

Это ты был тем, кто спас меня».

Джон

Прошло уже три месяца с тех пор, как в суде огласили приговор, и Джон оказался в тюрьме. Отличалась ли тюремная камера от той комнаты в бойцовском клубе, где его держали под замком? Нет, абсолютно. Всё те же решётки на окнах, замки на дверях и вооруженные надзиратели. Только на этот раз он обрёк себя на длительное заключением сроком в целых восемь лет собственными руками. Только в его силах было сделать так, чтобы Александр Сато умер для всех, кроме него. Чтобы, обретя новую личность и жизнь, получить второй шанс на обыкновенное человеческое счастье. И почему-то Джон был уверен, что Алекс его не подведёт, осознав, на что пришлось пойти его Псу ради свободы своего хозяина, он будет обязан идти вперёд и не оборачиваться, потому что иначе все жертвы Джона, которые он принёс на алтарь их любви, будут напрасными. Джон точно знал, что чувства Алекса к нему были такими же сильными, как и его собственные, поэтому сомнений в правильности своего выбора он совершенно не чувствовал.

Даже тогда, когда ему в тюрьму поступил заказной международный звонок от человека, имя которого ему ни о чем не говорило.

— У тебя пять минут, Такаяма, — надзиратель, сопроводивший его к телефонному аппарату, стоящему на единственном столе в комнате, толкнул его в спину, грубо схватил за наручники и повернул ключ в замке, чтобы освободить руки заключенного на время разговора. — Я буду за дверью, не делай глупостей.

Джон стоял, почти что уткнувшись носом в стену, и не произнёс ни слова, а когда дверь за надзирателем закрылась, он поднял перед собой свои затекшие руки и, на ходу массируя запястья, подошел к телефону, с боку которого не переставала гореть красным цветом маленькая лампочка, свидетельствовавшая о том, что связь со вторым абонентом установлена. Пёс поднял трубку и поднес её к своему уху:

— Алло, — был всего лишь небольшой шанс того, что на другом конце провода ему ответит Алекс. Эта надежда грела его и заставляла в груди отчаянно заходиться бешеным ритмом в трепещущем предвкушении измученное сердце.

Но ему ответил не Алекс, более того, услышанный им голос одним только своим звучанием выбил из него весь дух, и сражённый до глубины души Джон был вынужден опереться рукой о поверхность стола, потому что ноги его в миг потеряли под собой опору и перестали слушаться.

— Привет, Джо.

— Нет, мне это кажется, — он закрыл глаза и пару раз глубоко втянул носом затхлый воздух, его голова закружилась, и Джон грузно сел на стул рядом, больше не находя в себе сил стоять на ногах. — Ты мертв…? — прозвучал то ли вопрос, то ли утверждение, он сам не мог понять, что именно хотел этим сказать, только побелевшие пальцы крепче сжали пластик телефонной трубки.

— И да, и нет, — невесело ответил призрак и тяжело вздохнул. — Не думай, что это было для меня легким решением, это совсем не так. Ты должен знать только одно, всё, что я сделал, было ради твоей свободы, от Андо, от клана Ямамото и даже от меня…

— От тебя? — переспросил Джон, когда самообладание начало постепенно к нему возвращаться. — Я любил тебя… а ты меня бросил, — нахлынувшие воспоминания пробудили старые обиды, которые раньше ему было некому предъявить.

— Любил? А теперь? — кажется, это единственное, что услышал Шин. Прошедшее время, в котором говорит Джон о чувствах, некогда бывшими для него единственной причиной самого существования.

Пес нахмурился и плотно сжал губы, чтобы не позволить себе сказать что-то, о чем потом он, скорее всего, может пожалеть.

— Ладно, не отвечай. У нас ещё будет время это обсудить, — голос Шина был подавленным и печальным, кажется, молчание Джона его всё-таки задело, но придавать этому сейчас особое внимание он был не намерен. Они с Джоном смогут обсудить это потом, когда он вновь окажется на свободе. — Ты должен знать, что с ним… рядом находится Хиро, как и обещал тебе, он заботится об этом мужчине. И Джон, его отец скончался на днях, больше нет причин находиться в этой клетке. Мы займемся твоим освобождением, тебе лишь нужно только ещё немного подождать.

— Ты ведь всё равно сделаешь по-своему, даже если я скажу тебе, что мне ничего от тебя не нужно? — безжизненным голосом спросил Джон, уставившись в пустоту перед собой. — Не звони мне, моего согласия на разговор ты больше не получишь, — он с грохотом вернул трубку на место, так и не дождавшись ответа от своего собеседника.

Весь мир покачнулся и снова трещал по швам, глухой болью отзываясь где-то глубоко под черепом. Происходящее было похоже на страшный сон, который обрушился на него наяву, не оставляя ему шанса на побег. Он же хоронил его прах, черт побери! Оплакивал его смерть годами и мстил, рискуя не только собственной жизнью, но и жизнью своих братьев, ради данных когда-то клятв, которые гроша ломаного не стоили для самого Шина Ямамото. Ведь всё это время он играл ими, словно тряпичными куклами, абсолютно наплевав на их чувства и желания. Всегда Шин, всегда важны только его цели и только его желания. И Джон прямо сейчас остро почувствовал, как некогда порвавшийся поводок вновь начал сдавливать ему горло. Но есть ли у него право выбора? Сможет ли он устоять и не сойти со своего пути?

Ещё через три месяца дело Джонатана Такаямы было пересмотрено, в связи с обнаруженными новыми уликами по делу убийства Александра Сато. Появились свидетели, которые видели Джона в часы предполагаемой смерти жертвы, да и одного из людей Такеши Андо нашли мертвым, а рядом валялась предсмертная записка, в которой он признавался в смерти Алекса. Пару дней назад суд постановил освободить Джона из-под стражи, и день его выхода из тюрьмы был уже сегодня.

Поскольку вещи, в которых Джон когда-то появился в полицейском участке, были в крови и теперь проходили уликой по делу Сато, ему выдали одежду, некогда принадлежащую другим людям, а потом через центр благотворительности нашедшую своего нового хозяина в стенах этой тюрьмы. Великоватый спортивный костюм смотрелся на нем немного мешковато и добавлял его, и без того болезненно-бледному виду, ещё большей хрупкости. Выходя за высокие металлические ворота городской тюрьмы, Джон по-прежнему хромал на правую ногу, не так сильно, как раньше, но всё-же заметно. Он знал, что за воротами его обязательно встретят, не знал только кто именно. Будут ли это Юске или Хиро, быть может Шин? Но лишь только в самых смелых своих мечтах он представлял, как вновь увидит Алекса, и какого же было его удивление, когда пройдя несколько шагов за тюремными воротами к стоящей на парковке машине, он увидел его, Алекса, выходящего из салона автомобиля.