Бастард (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 28

После такого радостного сообщения сыщик выпустил мою руку и не прощаясь повернулся и пошел по коридору. Ну а я смотрел ему вслед, чувствуя, как внутри поселился предательский холодок. Будто только что выпил бутылку ледяного, на грани замерзания — пива. Ну что же…этого следовало ожидать. А что, если бы я убил этого парня на дуэли, было бы лучше? Вообще-то я собирался сделать именно так, но…потом все-таки передумал. Стоило мне влезать в судьбу девчонки, которая по большому счету мне безразлична? Я думаю — стоило. Я бы себя перестал уважать, если бы не предпринял какие-то шаги к ее спасению. И не жалею о том. Будь что будет. Зато поднял карму на несколько пунктов. Если меня все-таки убьют — возможно, что в новом теле жить мне будет гораздо комфортнее. Главное, чтобы в девку не засунули…хе хе хе…

— Студент Ольгард! — окликнул меня преподаватель, и я невольно подтянулся, едва не встав по стойке «Смирно!». Вот сколько лет прошло, а никак не могу избавиться от привычек служаки. Хорошо хоть рука не тянется отдавать честь.

— Студент Ольгард! Вам нужно пройти в медицинскую часть! — скомандовал тот же преподаватель, и я невольно скривился, подозревая не самое лучшее. Здоров ведь, какого черта мне делать в медчасти?

«Предчувствия его не обманули!» — помню этот мультик про зайца — «Ты съел мою морковь!». В общем, в медсанчасти мне сообщили, что необходимо выпить вот это снадобье, не уточняя — что за снадобье, и какие плюшки мне за это свалятся. Само собой, что пить это я отказался — до тех пор, пока мне не объяснят, зачем такое надо. И что собственно от меня желают получить. На что получил раздраженный ответ от лаборанта, студента пятого курса, что я не должен кобениться, а просто взять, и опрокинуть содержимое мензурки в мой болтливый рот. В противном случае он сообщит о моем поведении в ректорат, и мне попухнет за мою строптивость. Само собой, я взбеленился на такое хамство, и посоветовал лаборанту засунуть мензурку себе в анус, а потом идти и жаловаться — можно даже в министерство внутренних дел. Или в министерство сельского хозяйства. А лучше всего — хозяйке портового борделя. Результат будет примерно тем же.

Скорее всего дошло бы до драки, но тут вмешался появившийся в лаборатории заведующий кафедрой лечебной магии, маг высшей категории Эрдель Жиссон. Так он мне представился. Мужчина статный, красивый, седовласый — как и большинство высших магов, он обладал умением втираться в доверие, чему способствовали его обворожительная улыбка и бархатный голос, так что ему не стоило большого труда погасить ссору и убедить меня принять лекарство. Я еще немного поартачился, но снадобье все-таки выпил.

С слов Жиссона, это снадобье на время увеличивало мои возможности как мага примерно раз в пятьдесят, доводя их до уровня высшего. И что это снадобье стоит больших денег. И вот чтобы «погонять» меня на высоких скоростях, мне устроили что-то вроде турбонаддува. Ну вот любопытно им, что же такое может из меня получиться!

Мой организм после принятия снадобья должен был войти в пик своей силы примерно через полчаса, так что осталось время отвести меня в подвальную лабораторию для испытания опасных или сомнительных по действию артефактов, представлявшую собой что-то вроде противоатомного бункера — с толстенными стенами, сложенными из грубых камней, сцепленных раствором, замешанным на куриных яйцах (по крайней мере, я о таком читал!), с дверью, окованной толстыми листами бронзы, и четырьмя артефактами поглощения, стоящими по углам длинной комнаты, очень похожей на тир.

Я бывал в подобных тирах не раз, и не два — как минимум раз в полгода мы сдавали зачеты по стрельбе, ну а желающие оттачивали свое мастерство стрелка уже самостоятельно. Я хорошо стрелял, на уровне мастера спорта. Что немудрено — опер, который не умеет хорошо стрелять (как и драться), это желанная и законная добыча преступника. Кому нужен «беззубый» сыскарь? Который и задержание не может провести, и сам того и гляди попадет под раздачу.

В подвале было довольно-таки людно. Не менее десятка мужчин и женщин возбужденно переговаривались, когда я вошел в лабораторию, и замолчали, увидев меня. Я даже поежился — маньяки, да и только! Глаза горят, румяные, возбужденные — как коты, обступившие клетки с попугайчиком. Ну так хочется выволочь голубую пернатую гадину и поиграть, поиграть с ней! Пока не издохнет с жалобным писком. Воти я сейчас и был этим самым попугайчиком.

Поприветствовал толпу желающих получить комиссарское тело легким поклоном и громким возгласом: «Приветствую вас, господа!», что было воспринято благосклонно — кивками, а одна женщина, на вид лет около двадцати пяти-тридцати — очень красивая, ухоженная, модельного вида — помахала мне ручкой, будто давно знакомому и желанному кавалеру. После чего удостоилась нескольких быстрых взглядом от коллег.

— Студент Ольгард! — обратился ко мне профессор Диссамбль — Вас пригласили сюда для того, чтобы вы продемонстрировали уважаемому собранию, какими способностями обладает черный маг. Мы получили разрешение использовать снадобье, усиливающее ваши способности до некоторого уровня, превышающего ваш нынешний во много раз. Я предлагаю вам попробовать использовать ваш потенциал разрушения, попытавшись уничтожить некоторые предметы из тех, что установлены…во-он там (он показал на дальнюю стенку «тира»). Вы должны выбрать один из предметов и уничтожить его, послав в него проклятье, то есть — напустить порчу. А мы будем смотреть на то, как вы это делаете, считывать вашу ауру и записывать на зрительный артефакт. Это вам понятно?

— Понятно — хмыкнул я — Одно только непонятно: а каким образом я могу все это сделать, если черное колдовство просыпается у меня только тогда, когда я сильно разозлюсь?

— Хмм… — озадачился Диссамбль — Я как-то об этом не подумал. У вас же еще ментальный барьер не сломан… Ладно, все равно попробуйте. Даже если не получится — мы понаблюдаем за происходящими в вашем организме процессами. Даже недовершенное заклятие уже изменяет ауру.

— Диссамбль, все-таки стоило вначале сломать барьер! — с досадой заметила там самая красавица, которая мне махала — Какого демона не озаботились этим сразу?!

— Собирались — так же досадливо ответил профессор — Но тут произошло событие…понаехали следователи, сыщик всех допрашивал, и…упустили из виду.

— Все как всегда! — язвительно заметила женщина, и помотала головой, будто отгоняя дурные мысли. Ей это наверное удалось, потому что лицо ее снова стало приветливым и прекрасным. А вот мне еще больше стало не по себе. Так не по себе, что захотелось встать, послать всех нахрен и уйти. И к черту эту поганую Академию! Сбежать, спрятаться в провинции, и…промышлять воровством и грабежами? А чем я еще могу заняться. Если только играть на лютне в тавернах — но мне нельзя будет появляться при больших скоплениях народа. Так что альтернативы нет — только криминал. А я не хочу грабить и убивать людей. Есть еще путь — пойти в наемники, но опять же — я не хочу убивать невинных людей!

— Сейчас мы все поправим! — радостно возопил Диссамбль, и наклонившись к лаборанту, что-то ему сказал. Тот кивнул, глядя на меня, и растворился за тяжелой дверью.

— Сейчас принесут снадобье, и мы начнем. Не беспокойтесь, господа — еще три часа пациент будет находиться на пике своей силы, так что мы успеем все увидеть. Если кто-то хочет пить, или слегка перекусить — вон там, на столике, есть все, что вам нужно — вплоть до легкого красного и белого вина. Сидящие тут же зашевелились, и несколько человек подошли к столику с угощением. Мне ничего не предложили.

Новое снадобье было иссиня-черным, густым, жгло глотку и разогретым металлом опустилось в желудок. Чем-то похоже на водку, которая холодна, но горячит пищевод.

Как и в случае с первым снадобьем, я ничего, абсолютно ничего не почувствовал — опять же, кроме неприятного вкуса (стараюсь не думать, из чего его варили. Очень похоже на дождевых червей). Как определить, действует снадобье, или нет? Да черт его знает! Ох, какие у них радостные рожи…как у детей в предвкушении получения мороженого. Какого черта? Неужели ЭТО на самом деле ТАК интересно?