Дон Педро (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 20

Сейчас более-менее всё успокоилось, но напуганное всеми этими выступлениями правительство Тувинской республики развернуло армию, которая тут называлась Тувинской Аратской Красной Армией (ТАКА) до полка и ввело всеобщую воинскую повинность. А кормить чем, опять начали изымать продукты, а потом до замечательной вещи додумались – приняли решение о переходе на кадрово-территориальную систему организации армии. В связи с этим вместо дивизиона создали кавалерийский полк в составе пяти эскадронов. С этого времени части ТНРА (так теперь армия стала называться) делились на центральные – постоянные кадровые и местные – территориально-милиционные. Новая система вооружённых сил страны обеспечивала наибольший охват трудящихся аратов военной подготовкой путём отбывания воинской повинности и менее отвлекала население от производительного труда, при этом несколько снижая расходы государства на содержание армии. Недавно последнее новшество ввели – при полке создана школа шестимесячной подготовки младших командиров в составе 20 человек. Интересно при этом приказ звучал: «необходимо исключить принятие в регулярные войска бывших князей и чиновников, имевших власть и детей богачей, в эту военную школу следует принимать на обучение детей исконных аратов».

Так о Дворжецком. Иван Яковлевич сходил в Совет министров ТНР. Название-то, какое громкое! А потом и даже ещё и в Политбюро ЦК ТНРП, чтобы узнать, что творится с сельским хозяйством. Оказалось, что цифр никаких нет. Колхозы развалились на пятьдесят процентов, а единоличники продают зерно очень дорого, да никому, по сути, кроме самих русских тут мука особо и не нужна. Другой рацион у аратов. По дороге и ещё одну интересную особенность Тувинской республики узнал. Всего десять тувинцев знают русский язык и всего двое русских владеют тувинским. Это не проценты. Это количество людей. Два этих общества живут вполне себе параллельно и не пересекаются, да даже не собираются пересекаться. Есть в Кызыле русская школа, а учителя тувинского языка там нет и тувинских детей только два человека – человечка. С этого года после окончания учёбы в военной академии имени М.В. Фрунзе командир-комиссаром полка назначили Оюн Лакпа. Вот его сыновья и учились.

Перед разговором с Дворжецким по телефону, а линия от Абакана до Кызыла была недавно проведена, Иван Яковлевич договорился в министерстве сельского хозяйства и в Политбюро ЦК ТНРП, что в Кызыл и окрестности приедет к осени на постоянное место жительства к посеву озимых корейские переселенцы, которые привезут с собой посевное зерно, картофель и прочие огородные культуры, и главное – трактора. Члены Политбюро радостно покивали, хотя Брехт очень сильно сомневался, что его поняли. Переводчик по сто раз всё переспрашивал на дикой смеси тувинского и русского. Да и ладно. Главное покивали. Потом хрен откажутся.

Но это к осени. Сейчас же Брехт вызвал Матвея Абрамовича для другого совсем. Развития артельного движения. Нужно привезти в Кызыл муку и открыть хлебный магазин. Нужно наладить сбор у местных аратов верблюжьей шерсти и, самое главное – шерсти яков. Сейчас её в лучшем случае местные на войлок пускали, а то и просто не стригли и не чесали верблюдов и яков. Драгоценная дорогущая шерсть просто пропадала. А зимой нужно будет наладить поставку в РСФСР мороженой рыбы, которой тут в избытке. И рыба-то всякая экзотическая, типа того же муксуна, да и прочие названия звучат красиво – нельма, налим, валёк, муксун, пелядь, чир и сиг. В Москве или другом крупном город РСФСР в коммерческих магазинах её можно очень и очень дорого продавать. А к лету завезти корейских рыбаков и наладить ещё и холодное, и горячее копчение.

Дворжецкий поворчал, мол, а на кого он там, на Дальнем Востоке, двадцать без малого своих артелей оставит, но приказ есть приказ. Обещал время не тянуть и вскорости появиться с мукой и пекарями.

Событие двадцать седьмое

– Я сказала отцу, что ты поэт, и он остался очень доволен.

– А что, твой отец любит поэзию?

– Нет, просто последний мой жених, которого папа пытался вытолкать за дверь, оказался борцом.

Учёбой занимались в кавалерийском полку инструкторы из СССР. Одним из них был настоящий будёновец Сергей Горшков. Усами на маршала не походил, а вот в остальном точно будёновец. Был Сергей капитаном и командиром эскадрона 6-го кавалерийского корпуса, сформированного из частей Первой Конной армии и дислоцированного в Белорусском военном округе. Учил джигитовке молодых тувинцев и сабельному бою. С учётом того, что скоро война с немцами, а там танки и автоматы, зачем он это делает, Брехт не понимал. Но в процесс вмешиваться не стал. Ребята тренировались с удовольствием. Ещё один инструктор тоже Сергей. И тоже капитан. Сергей Сергеевич Войцеховский учил аратов маршировать и петь песни. Картина маслом. Песни, так вообще, просто песня, жаль, нет смартфона, обязательно бы заснял. Идут не в ногу, поют не в ноты, и слов, так как каждый по-разному русскую мову коверкает, вообще не разобрать. Зато мальчишки всех возрастов и национальностей пристраиваются в хвост роте и горланят даже громче Такармейцев. Все заняты, все довольны.

Сам Иван Яковлевич взвалил на себя ту самую школу младших командиров. Тоже, то ещё преподавание, язык общения – жесты. Потом ещё прибавился русский матершинный с добавлением идиом на языке Шиллера, Гётте, да и чего стесняться, самого Бертольда Брехта, так как в Великом и Могучем слов для выражения отношения к ученикам не хватало. Пробовал найти переводчика. Нашёл. В посольстве даже два было. Один русский и один бурят. Только они могли уделять полковнику не больше часа своего драгоценного времени. При этом русский, не язык, а носитель, был ещё и запойный.

Тогда Иван Яковлевич вспомнил, что он – учитель. Стал по два часа в день обучать русскому языку младших командиров. Потом ещё одну обузу на себя взвалил. Как-то наблюдал за их национальной борьбой. Хуреш называется. В борьбе участвовали борцы в традиционных костюмах. Представляли они собой короткие халаты с широкими штанами. Почти кимоно японское. Соревнования проводилось на открытом воздухе на выбывание. Победитель в последней паре становится абсолютным победителем. Тувинцы народ не высокий. Но борцы были ребята жилистые. Когда дошло дело до последней пары, Брехт, как почётный гость, предложил потом победителю с ним посоревноваться. Нет. Сначала про саму борьбу. Перед началом состязаний борцы исполняли танец орла – «девиг», символизирующий полёт орла всё выше и выше. Этот же танец потом исполнил победитель после завершения схватки. Брехту объяснили потом ученики через пропойного переводчика, что считается, что во время этого танца борцы поклоняются Вечному Синему Небу.

Правила простые. Во время состязаний борцы берут друг друга в захват и пытаются сдвинуть с места или повалить на землю. Толчки и зажимы запрещены. Проигравшим считается борец, первым упавший на землю или коснувшийся земли коленом. То есть, почти сумо.

Исполнил победитель танец и главный судья, который называется «моге салыкчызы» – это судья и комментатор в одном лице, надел на чемпиона красивую вышитую золотом и серебром шапку. Почти будёновку. Без ушей только.

Вот тут Брехт и предложил этому батыру с ним померяться силой. Десяток лет самбо занимался, потом почти четыре года очень хорошо подготовленный китаец его кун-фу обучал, посчитал, Брехт, что справится с богатырём, который был его на голову ниже. Ух, какой шум поднялся на поляне, где соревнование проводилось. Народ давай скандировать имя своего батыра. Куулар Даваа-Самбуу. Вот, самбист почти.

Принесли Брехту вонючий халат, конским потом пропитанный и штаны рваные в паху. Не из пренебрежения и уничижения дорого гостя из большой СССРы, просто на его размер только такие нашли, сняли с одного из проигравших. Брехт уже сразу пожалел, что ввязался, блох на местных и вшей было как на борбоске. Потом придётся в бане несколько часов прожариваться, чтобы чего не подцепить, и так-то каждый день приходил домой и одежду всю снимал и в прожарку кидал – ученики тоже были все в насекомых.