Паутина миров. Славия. Книга 1 - Шаман Иван - Страница 8

Тут он слегка преувеличил. Оно, прямо скажем, было не у моих ног, а в метре левее. Рядом с захлебывающимся кровью охранником, горло которого перегрыз огромный хищник. Самым краешком пальцев я дотянулся до мокрого от крови бывшего владельца древка. Несколько раз подцепить его не получалось. Но, когда я наконец сумел ухватиться и подняться с ним, верзилы и след простыл. Я едва сумел заметить, как он скрывается в лесу.

Как? Этот вопрос промелькнул в моей голове, но совсем ненадолго. Выживание было в разы важнее. Оставаться здесь явно не лучшая затея, так что нужно выбираться. Самое безопасное место сейчас в ладье, вместе со стражниками. Но они не горят желанием пускать к себе преступников: на моих глазах скинули троих. Да и смерть от волков – вполне естественная.

Перерезав кожаный ремень и прикинув свои шансы на выживание, я решил двинуть в единственную с моей точки зрения правильную сторону. Вслед за здоровым бандитом. Если повезет, нагоню его. А там буду в относительной безопасности. Поднырнув под трясущуюся общую упряжь, которую бьющиеся в панике люди тянули в разные стороны, я нашел длинный нож. Почти кинжал, кто его бросил и зачем непонятно. Может, один из стражников выронил.

Сказать, что я бросился в лес со всех ног, не получилось бы даже у самого оптимистичного скомороха. После полного дня тяжелой работы мой организм требовал не действия, а отдыха. И отдыха срочного, длительного и желательного окруженного вниманием медсестер. Вот только никто мне его не давал и давать не собирался. Выжить.

Здоровенный волчара пронесся мимо за дико вопящим улепетывающим по дороге преступником. У него что, совсем мозгов нет? Если можешь так бегать – забирайся на дерево. Что некоторые, между прочим, и сделали. Может, тоже? Вот только открывшаяся картина заставила меня податься вперед. «Глаз Они», прекрасно видящий в темноте, хоть и в красноватом цвете, выцепил несколько фигур за деревьями.

Сбежавший преступник стоял прямо перед здоровенным волколаком. По бокам к нему подходили волки. Я не герой. Но в тот момент мне показалось, что броситься на выручку это единственно верное решение. С диким криком я выскочил на поляну и замер в шоке. С таким же выражением удивления и непонимания на меня смотрели обнимающиеся.

Да-да. Они не дрались, не боролись. Черт бы побрал это слепозрение, оно давало не точную картинку. А теперь в ярком свете Старшей сестры, большей из лун, легко было разглядеть, что они и не собирались бороться. Волки пришли в себя первыми, и я понял, что нахожусь в окружении. Хорошо хоть не безоружным.

Отбить удар не удалось, и тварь полоснула меня по руке клыками. Но в последний момент мне удалось подставить под удар тяжелый браслет кандалов. Зубы скрипнули по металлу, и я уже хотел воткнуть кинжал в глаз твари, сокращая их популяцию, как на меня набросился бывший товарищ по несчастью.

У меня не было и шанса на сопротивление, что не мешало мне цепляться за победу, вгрызаясь в противника зубами. Не найдя ничего лучше, я метнул во врага копье. Вроде, не целясь. Но просвистевший рядом с шевелюрой преступника наконечник заставил его развернуться полубоком, теряя меня из виду.

Не дожидаясь, пока на меня со всех сторон набросятся остальные волки, я с размаху запустил первого из противников, ломающего о металл зубы, в бандита, даже не рассчитывая на успех. Но то ли удача была на моей стороне, то ли активировалась способность поиска уязвимостей и подправила траекторию. Споткнувшись о младшего собрата, преступник кубарем прокатился по траве и, распластавшись, замер у моих ног.

– Стой! – взревела волчица, до этого обнимавшаяся с бандитом, когда я уже был готов добить лежачего. – Стой! Все назад! Давай договоримся!

– Как интересно, – я действительно остановился, хоть кинжал от его шеи и не убрал, наоборот прижал голову так, чтобы он не смог резко вырваться, – зачем тебе этот преступник?

– Это мой сын. Один из многих. Сохрани ему жизнь, и мы не тронем тебя.

– Это? – переспросил я невольно. – Это же явно человек, пусть и волосатый.

– Вырождение. В семье, как знаешь, не без урода. А у меня она очень большая. Тронешь его – и живым тебе не уйти. Отпустишь, и мы уйдем от каравана.

– А что мне с этого проку?

– Тебе безразлична жизнь других? Вы же были в общей упряжи?

– Что не делает нас даже товарищами, пусть и по несчастью. У меня последнее время крайне скверно с доверием. Так что я хочу услышать клятву, и нет, не Дланью. Знаю, что она для вас ничего не значит. Как и для меня. Клянись светом, что ты и твоя семья не тронете меня и поможете выжить.

– Светом? Хорошая шутка, – оскалила пасть волчица, – но если тебе от этого будет легче… Я, Серая Кровь из Томвова, клянусь светом, что ты получишь от меня помощь всегда, когда это потребуется, и моя семья поможет тебе выжить.

Стоило ей это произнести, как выражение на морде тут же изменилось с пренебрежительно веселого на удивленное. В ее зрачках промелькнул страх. У меня же загорелась надпись перед глазами: «Клятва принята».

– Что это было? – еще не веря в произошедшее, спросила матриарх стаи.

– Приветствие от нашего бога. Живого, – улыбнулся я, – и очень злого ко всем, кто не хочет выполнять данные обещания. Просто поверь. Ты не хочешь быть той, кто разозлит Святогора!

– Демоны тебя задери, – прорычала волчица, – я бы и так держала слово! Без всей этой угрозы!

– Значит, ничего не изменилось. А теперь забирайте раненых и уходите.

– Ты приказываешь мне? Раб!

– Ошибаешься. Дважды. Я прошу тебя, и я не раб. Да, понимаю, как все выглядит, – пришлось согласиться мне с ее красноречивым взглядом, указывающим на кандалы, – но это лишь неудобство. Временное. Как, ты сказала, называется область, где вас найти?

– Не область. Град Томвов, в южных лесах Славии. Вот, – после недолгого раздумья волколак протянула мне клочок шерсти. Откуда она его вырвала – я старался не смотреть, – запах несколько месяцев не выветрится. Считай это пропуском. Прощай!

Взвыв во всю глотку, она подхватила все еще приходящего в себя не в меру волосатого бандита и скрылась в ближайших кустах. Следом бросились остальные волки, и уже через несколько секунд лес оглашался только многоголосыми стонами раненых заключенных. Они кричали и причитали, прося о спасении, но все, кто был способен им помочь, стояли спина к спине на ладье, боясь повторения атаки.

Выходить к ним совершенно не хотелось. Так что я решил лучше поискать грибов и ягод. Благо одной из моих способностей было слепозрение. До жути полезная штука как в подземелье, так и в темном лесу. Она досталась мне вместе с мутацией подкожной брони от кракена. И даже не знаю, радоваться сейчас ее наличию или нет.

До того, чтобы стать Морфом – преобразившимся магом школы Жизни – мне оставалось всего доли процента морфизма. Проблема только состояла в том, что я их сейчас абсолютно не могу контролировать. Все те прелести, которыми меня наградил брат, а впоследствии Бог, в Свете жили сейчас своей собственной жизнью. Если так можно говорить о том, что происходит внутри меня.

Гроас Дпров, Дитя Вопроса или Истины, если угодно, позже взобравшийся на самую верхушку пищевой цепи и пожертвовавший всем, включая собственный разум. Он был магистром Жизни и моим наставником. И совершенно не стеснялся экспериментировать как на себе, так и на всех окружающих. Как он любил повторять – ради науки. А то, что после этого выживал один на сотню – его не особенно волновало.

Последний раз, когда я взглядывал в собственный, расшатанный ко всем чертям Источник, он выглядел следующим образом: Полукровка 50 %, Драконид 15 %, Кракен 10 %, Демон 10 %, Хамелеон 5 %, Крысотитан 10 %. Держался на тоненькой нитке, если можно так сказать. Любые доли процента к чему угодно, кроме первоначального определения системы Длани – и я стану полноценным Морфом. А они, увы, не обладают правами наследования.

Правда, рассуждать о том, что у меня как единственного оставшегося сына графа Рейнхарда есть гипотетические права на Дождливую крепость, когда сидишь в грязи и ищешь, что поесть, наверное, слишком самоуверенно. Правда, от этого вкус сыроежек и земляники хуже не становится.