Дьявол во плоти (ЛП) - Клейпас Лиза - Страница 19

Часы на каминной полке залились нежным перезвоном. Полночь.

Никогда ещё время не казалось столь злейшим врагом. Но лучше завершить вечер сейчас. Утолив один голод, его тело теперь требовало утолить другой. Нужно поскорее оказаться вдали от искушения.

— Меррит…

— Ещё кофе? — весело предложила она.

Меррит потянулась за чайником, но Кир поймал её руку.

— Мне пора, — тихо проговорил он.

— Но на улице дождь.

Кир слабо улыбнулся. Он не стал указывать на то, что она и так знала: шотландца вряд ли можно испугать дождём.

Он попытался произнести её имя, но получилось лишь:

— Мерри. — Ласковое обращение, но насквозь пропитанное тоской.

Их руки медленно переплелись, Кир никогда не испытывал столь волнительных эмоций от простого прикосновения.

Он так много хотел ей сказать, только правду, но это казалось неправильным.

Гроза разразилась не на шутку, в окно ворвался порыв ветра с дождём. Пламя газовой лампы зашипело и погасло, несмотря на стеклянный плафон. Кир вскочил, чтобы закрыть клапан лампы, в то время как Меррит бросилась к окну.

— От влажности раму заклинивает, — объяснила она, пытаясь её закрыть, слегка задыхаясь от холодного влажного ветра.

Кир пришёл ей на помощь, опустив окно одной рукой. Он упёрся рукой в подоконник рядом с плечом Меррит, и они оба уставились на бушующую бурю сквозь стекло, по которому струился дождь. Кир любил шторм, все его чувства оживали во время непогоды. По небу пробегали тени и отблески молнии, как будто они смотрели на него из-под воды.

— Погода совсем разбренчалась, — заметил он.

— Ты так говоришь о буре? — спросила Меррит, поворачиваясь к нему лицом.

Он нежно стёр подушечкой большого пальца каплю дождя в уголке её рта.

— Да, у нас есть десятки слов для описания погоды. Лёгкий дождь мы зовём "грити".

Губы Меррит дрогнули.

— В Гэмпшире мы называем его ситным. — Её руки легонько опустились на его бока.

Кир прерывисто вздохнул, почувствовав, как она придвинулась к нему ближе. Он весь напрягся, его переполняло невыразимое желание. Всё в нём кричало, чтобы он сделал её своей. Вместо этого Кир склонил голову и прижался щекой к её волосам. Так они и стояли, пока в ночи играла симфония дождя.

— В данный момент, — прошептал он, — я самый счастливый человек на свете.

— Тогда оставайся, — приглушённо проговорила она, уткнувшись лицом в складки его позаимствованной рубашки.

Сердце Кира дрогнуло. Он сказал себе, что это всего лишь порыв. Он не хотел, чтобы она потом пожалела. Не хотел причинять ей ни минуты боли или печали, когда она уже с лихвой отведала и того, и другого.

— Нет, — пробормотал он. — Мне и так чертовски трудно от тебя уходить, не усложняй мне задачу.

— Останься на одну ночь. Всего лишь одну.

Никогда ещё Кир не был так возбуждён и расстроен одновременно. Как же легко позволить себе забыть обо всём, кроме удовольствия. Но кому-то придётся подумать о последствиях, и, очевидно, Киру. Нет другого выхода, кроме как положить этому конец, сейчас же.

Отпустив её, он резко сказал:

— Ты не знаешь, о чём просишь.

— Я прошу подарить мне одну ночь.

Киру захотелось растечься лужицей на полу. Меррит выразилась так… будто ночь любви станет подарком для неё, а не для него… Она его сокрушила. Всего парой слов она полностью и безраздельно им завладела.

И ему очень хотелось ей об этом рассказать. Но он решил нагрубить. Если придётся оскорбить Меррит ради её же блага, так тому и быть. Он лишь надеялся, что она не заплачет. Возможно, даст ему пощечину. Всё лучше, чем слёзы.

— Я не трахаюсь как джентльмен, — хрипло сказал он. — Ты не дождёшься ни красивых слов, ни хороших манер. Я поставлю тебя в позу и примусь за дело, а когда закончу, по пути к выходу шлёпну тебя по заднице. Если ты этого хочешь, скажи мне, где твоя комната, и мы приступим.

Но Меррит не разозлилась. Не дала ему пощечины. Просто услужливо подсказала после недолгой паузы:

— Последняя дверь справа, в конце коридора.

Она раскусила его обман. Губы Меррит дрогнули, когда она увидела выражение лица Кира.

Чёрт.

Выйдя из себя, Кир взял её за плечи и отодвинул от себя.

— Если я останусь, то все шишки полетят в тебя, а не в меня. Я бы заплатил любую цену, чтобы заполучить тебя, но не позволю расплачиваться тебе.

— За свои решения я буду отвечать сама.

— Милая, неужели ты настолько глупа, что считаешь будто одна ночь со мной стоит такого большого риска? — резко спросил он.

Меррит пожала плечами и опустила взгляд, но не раньше, чем он увидел озорной блеск в её глазах.

— Я бы с удовольствием это выяснила.

Не в силах остановиться, Кир притянул её к себе и грубо поцеловал. Она податливо открылась ему навстречу, утоляя его страсть и умиротворяя, пока он не застонал и не задвигал языком внутри её рта. Из порывистого поцелуй превратился в томный и глубокий, Кира накрыли волны головокружительного удовольствия.

Помоги ему бог, но он бы отдал жизнь, лишь бы вкусить все те радости, которые она обещала. Оказаться внутри неё… часами держать в объятиях… он должен это испытать, что бы ни случилось потом. Кир лихорадочно целовал её шею, чувствуя, как двигается её горло, когда Меррит сглатывала, тяжело дыша.

Нежно обхватив её голову, он поцеловал её лоб, веки, проложил дорожку из поцелуев к её носу и вниз, к изгибу подрагивающей верхней губы.

— Если ты всё же хочешь провести вместе ночь, — хрипло сказал он, — Я обещаю… она будет того стоить.

Кир и не подозревал, что женщина может носить на себе столько одежды. Оказавшись в спальне, он избавил Меррит от бархатного платья, и когда оно упало к её ногам, его взору предстало изобилие… Господи, он даже не знал, как всё это назвать… Нижнее бельё с кружевной отделкой, оборками и лентами, застёгнутое на крошечные крючки и пуговицы. Оно напомнило ему свадебный торт, украшенный сахарным кружевом, жемчугом из марципана и цветами из глазури, на иллюстрациях, расклеенных на стенах айлейской пекарни. Ему безумно понравилось, как она выглядела во всех этих женских вещицах. Пальцы так и чесались к ней прикоснуться. Кир чертовски беспокоился за Меррит, а вот она, похоже, радовалась в предвкушении ночи, будто впереди их ждало маленькое приключение, а не скользкая дорожка.

Нарочито медленно раздеваясь, Кир дал ей время полностью его рассмотреть и, в случае чего, передумать. Полностью обнажившись, он повернулся к ней лицом.

Взгляд Меррит прошёлся по нему с головы до ног, ненадолго задержавшись в районе паха. Её глаза расширились, а лицо залилось малиновым румянцем.

Подойдя к Меррит, Кир посмотрел на неё со слабой, кривой улыбкой.

— Мерри… Ты уже подарила мне лучшую ночь в моей жизни. Мне не о чем больше просить. — Он поднял руку и погладил её по щеке. — Если ты передумала, я уйду, восхваляя небеса.

Она повернула лицо и уткнулась улыбающимися губами в его ладонь.

— Даже не думай уходить. Я просто немного нервничаю, вот и всё.

Кира накрыл поразительный прилив нежности.

— Нет, тебе не о чем беспокоиться. — Он прижал её к груди. — Я бы никогда не причинил тебе вреда. Мои объятия — самое безопасное место на свете. — Он погладил Меррит по тёмным блестящим волосам и провел кончиками пальцев по щеке и изящному изгибу уха. Её кожа сияла, как жемчуг на свету. — Нам нет необходимости очертя голову бросаться в омут, — пробормотал Кир. — Нам некуда торопиться.

Меррит продолжала краснеть, но, к счастью, посмотрела на него с лёгкой кокетливой усмешкой.

— Ты сказал, что поставишь меня в позу и примешься за дело.

— Я пытался тебя отпугнуть, — признался он. — Для твоего же собственного блага.

— У тебя это никогда не получится сделать. Я знаю, что ты за человек.

— Так сразу? — спросил он. Когда её маленькие ручки принялись блуждать по его телу, дыхание Кира участилось.