Тебя больше нет (СИ) - "Mother Fox" - Страница 100

И он протянул подруге пергамент, на котором каллиграфическим почерком было написано:

Профессор Лонгботтом, если вы мне откажете во встрече сегодня после обеда, то разобьете мне сердце. Я не могу работать рядом с человеком, к которому испытываю недвусмысленные чувства. В противном случае я буду вынуждена написать заявление по собственному желанию.

Любящая вас,

Батшеда Бабблинг

Гермиона вдруг улыбнулась и прикрыла рот, пытаясь сдержать смех. Похоже Бабблинг выбрала себе новую жертву, но не на того напала. Видимо эта женщина забыла, что у Невилла есть друг, которого зовут Гермиона Грейнджер.

- Так что ты скажешь, Гермиона? – удрученно спросил Лонгботтом. – Я не хочу с ней встречаться, кроме как во время приемов пищи и на планерках, да и то не особо горю теперь желанием.

- Невилл, она тебя шантажирует, если хочет уволиться, то флаг ей в руки. Она играет твоей добротой и отзывчивостью. Скажи ей напрямую, что не хочешь иметь с ней никаких отношений. Не бойся, я в любом случае тебя поддержу. Но прошу тебя, не ведись на ее шантаж, – сказала гриффиндорка, возвращая ему пергамент. – Шляпа никогда не ошибается в своих решениях. Ты же истинный гриффиндорец. Пойдем обедать, а то я так проголодалась.

- Спасибо, Гермиона, но я не пойду, мне надо собраться с мыслями. Все это так сложно. У меня никогда не было девушки, мне никто не отказывал, да и я тоже, собственно, никогда этого не делал, – он как-то вяло улыбнулся и пошел прочь, что-то бормоча себе под нос.

- Профессор Бабблинг не так проста, как кажется, – произнесла Гермиона, смотря Невиллу вслед.

***

Войдя в Большой зал, девушка огляделась и направилась к столу, где уже собрались почти все ученики, оставшиеся в школе, а также учителя. Директор МакГонагалл была солидарна с директором Дамблдором, считая, что преподавателям стоит иногда проводить время с учениками вне занятий, чтобы повысить доверие и, возможно, обучаемость.

Как раз около директора и оказалось одно свободное место, Гермиона тихо присела туда, не обратив внимания, присутствует ли здесь профессор Снейп. Вне его комнаты ей было неловко на него смотреть, а тем более общаться.

- О, знакомый свитер, – произнесла профессор трансфигурации, смотря на свою ученицу.

- Это подарок от миссис Уизли, – робко произнесла гриффиндорка и улыбнулась.

- Ну конечно, – воскликнула директор, будто осознав простую истину. – Каждый год она присылала Гарри свитер такого же цвета. Если когда-нибудь обзаведусь внуками, то обязательно попрошу связать такие, если еще буду жива.

- Внуками? – удивленно переспросила Гермиона, зная, что у Минервы МакГонагалл нет детей.

Ведьма вдруг осознала, что сказала немного лишнего и, выпрямившись, произнесла:

- Мисс Грейнджер, прошу вас, загляните ко мне в кабинет после обеда, это не займет слишком много времени.

Гермиона согласно кивнула и посмотрела на Северуса Снейпа, который сидел не так далеко от нее, как ей показалось вначале. Маг, встретившись с ней глазами, незаметно кивнул, давая понять, что подождет.

Во время обеда МакГонагалл была молчалива и немного растеряна. Она понимала, что ей сейчас придется раскрыть тайну, которую хранила много лет. О которой знали разве только Помона и Поппи, а теперь ей придется покаяться своей самой лучшей ученице.

Когда директор вышла из зала, Гермиона не последовала за ней, а дождалась, пока разойдутся все за исключением Снейпа.

- Мы можем отменить нашу встречу, – холодно произнес зельевар, будто ничего не происходило, присаживаясь ближе к Гермионе.

- Профессор Снейп, может, я просто зайду к вам после разговора с директором? – произнесла она, допивая свой сок.

- Не утруждайтесь, я могу подождать около директорского кабинета, – сказал маг, щелкая пальцами, чтобы грязная посуда исчезла со столов.

Девушка вздохнула и направилась к директорскому кабинету. Снейп шел позади нее, убрав руки за спину. В школе было тихо. Их шаги гулким эхом отражались о стены. Его широкие и ее маленькие. Дойдя до входа в кабинет МакГонагалл, они остановились около горгулий.

- Пароль, – потребовала одна из статуй.

Гермиона, не сомневаясь, произнесла:

- Храбрый грифон, – но никто не сдвинулся с места.

- Пароль неверный, – выдала вторая статуя и внимательно посмотрела на школьницу.

Тогда гриффиндорка обернулась к зельевару.

- Профессор, я не знаю нового пароля.

Снейп приподнял бровь и, растянувшись в одной из своих мерзких улыбочек, произнес:

- Мисс Грейнджер, это же очевидно, что новый пароль Счастливого Рождества, как вы с вашим талантом всезнайки не смогли понять этого.

Гермиона хотела было что-то язвительное сказать в ответ, как горгульи, услышав знакомые слова, расступились, давая девушке пройти.

- Я буду ждать вас здесь, – сказал маг, когда девушка встала на первую ступень винтовой лестницы.

***

- О, мисс Грейнджер, прошу, входите, – улыбнулась материнской улыбкой директор. В ее глазах были печаль и раскаяние.

Женщина сидела за своим столом и разглядывала фотографию, которая была в позолоченной рамке, украшенной искусственными заколдованными цветами. Они распускались каждое утро и благоухали, а вечером, как и положено цветам, закрывались в бутоны.

Гермиона тихо подошла к директорскому столу и присела на стул. Она молчала, не зная, что ей сказать. Она могла только догадываться, о чем с ней хотела бы поговорить директор. Но МакГонагалл начала вдруг говорить, продолжая поглаживать рамку:

- Ты, наверное, очень удивилась, когда я заговорила про внуков? – спросила ведьма и, не дожидаясь ответа, продолжила, – это неудивительно. Ты, как и другие, жила с мыслью, что у меня другой семьи, кроме Хогвартса, нет, но это не вся правда. Юной девушкой я влюбилась в сына фермера, Дугала Макгрегора, мы собирались пожениться. Окрыленная, я хотела сообщить своим родителям об этом, но посмотрев на свою мать, меня стала пугать перспектива семейной жизни. Это означало убрать палочку в стол и посвятить себя детям. Забыть навсегда о магии и жить для семьи. Я и так отказалась навсегда от квиддича, получив серьезную травму на седьмом курсе, – затем женщина вздохнула, видимо, перебарывая слезы. Для нее слезы означали слабость. Расплакаться – значит сдаться. – Шли годы, работа в Министерстве, преподавательская должность в Хогвартсе, я и забыла уже о нем. Но однажды приехала навестить свою престарелую мать. Я не ожидала снова встретить Дугала. Как оказалось, он помогал моей матери, привозил ей молоко со своей фермы, колол дрова. И вот мы встретились. Он рассказал, что женился, но семейная жизнь не складывалась. Его жена так и не родила ему детей. Не знаю, как это произошло, то ли меня окутала жалость к нему, то ли что-то еще, но через девять месяцев я родила девочку. Мне было около сорока. Я дала ей имя Инга и отдала на воспитание отцу, но при этом никогда не забывала о ней, высылала деньги на содержание и каждое лето приезжала туда. Когда Инга родилась, жена Дугала к тому времени умерла от лихорадки. О том, что у меня есть ребенок, знали немногие. Альбус даже хотел взять обязанность на себя рассказать преподавателям, кто такая Инга Макгрегор, когда она поступит в Хогвартс, но этого не случилось. Инга не унаследовала магию от меня, она сквиб, – МакГонагалл наконец-то протянула фотографию, на которой, как догадалась Гермиона, была изображена дочь профессора трансфигурации. Девушка была очень похожа на свою мать, только молодой и цветущей. К удивлению это была цветная магловская фотография, сделанная на полароид.

- Она очень красивая и похожа на вас, – ответила Гермиона и вернула фотографию ведьме.

- Спасибо, – улыбнулась директор и продолжила свою историю. – Мы очень редко общаемся. Девочка до семнадцати лет думала, что я нахожусь в долгих командировках, связанных с работой, чтобы обеспечить семью финансово. Я надеялась, что Инга поймет меня, когда узнает правду, но она восприняла это, как предательство. Она не хотела меня знать долгих пять лет, но я все равно помогала ей через Дугала. Мы помирились не так давно. После смерти ее отца. Инга сейчас успешно учится в Кембриджском университете. Я надеюсь, что скоро у меня появятся внуки и Молли свяжет им множество красивых свитеров, а я научу их летать на метле и расскажу о трансфигурации. Возможно, когда-нибудь даже встречу их на пороге Хогвартса и с гордостью буду смотреть, как они учатся, – директор еще раз посмотрела с улыбкой на фотографию своей дочери, а потом вздохнула и убрала ее в ящик стола, предусмотрительно заперев на ключ. – Все, хватит о грустном, – ее добрая улыбка была уже направлена к Гермионе. – Кингсли написал мне, что твои родители вспомнили, что у них есть дочь и просил разрешения, чтобы я отпустила тебя их навестить.