Хрустальный монарх (СИ) - "Face against the wind" - Страница 3

***

После полудня, когда новичков увели наносить знаки таблицы на шеи, все остальные занялись своими делами.

— Эй, Ледас! Какой сегодня день? — спросил меня Кира после того, как прошла его очередь следить за огнём в очаге.

— Вроде бы… Да, сегодня можно прогуляться. Ты ведь это хотел предложить?

— А то! Пойдём, поищем морозных оленей. Может, увезут нас отсюда. — Кира усмехнулся и бросил мне меховую накидку. Ничем не спасающую, на самом деле, но, как показывает практика, сила самовнушения тоже помогает согреться.

Мы вышли из дома и побежали в сторону снежных полей, куда нам было дозволено ходить. По правде, в такие моменты сбежать ничего не мешало — когда нам позволяли гулять, за нами почти не смотрели. Но только безумец сунется в дикую природу Крайнего севера. Да и пытаться не хотелось — это не только без всяких сомнений кончится смертью от клыков какого-нибудь ледяного змея, но ещё и выходить из дома запретят вообще всем, и тогда даже редкие вылазки на свежий воздух не смогут помочь справиться со съедающей изнутри тоской.

В затылок вдруг прилетел снежок.

— Ау! Полегче, я же ещё в бинтах! — окликнул я, очевидно, Киру, который, как нас и учили, слился где-то со снегом и теперь был ни к месту игриво настроен. Тем не менее, я не обиделся — в очередной раз друг смог заставить меня улыбнуться.

— А, и правда… Подумал, что, может, в последний раз нам удастся так поиграть. Ну, знаешь, без страха предстоящей судьбы, о которой мы и так ничего не знаем. — Кира кричал откуда-то слева, но я его не видел.

— Ладно тебе, может, всё будет не так плохо.

— Лучше помолчи. — неожиданно приятель щёлкнул меня по носу, неведомо откуда взявшись и шутливо угрожая. Обогнав меня, он побежал куда-то вглубь снежной пустоши, почти не оставляя следов.

Да уж, этот культ научил многому. Не хотелось признавать, что это ненавистное место могло дать и что-то полезное — окажись любой из нас где нибудь в другом месте, где есть снег, мы смогли бы обвести вокруг пальца любого следопыта. Культисты, конечно, легко нас находили. Не знаю как, но от них прятаться всегда было бесполезно. Возможно, дело было в псах, которые иногда патрулировали вокруг общины? Но за её пределы они никогда не выходили, так что — загадка. Хорошо, что культисты ещё не додумались до испытания, в котором нужно было прятаться от них в снегах — тогда бы его точно все завалили. А может, они не так уж и тупы, и потому и не занимаются такой несуразицей…

— Куда мы идём? — поравнявшись с другом, я сбавил шаг.

— Увидишь. — Кира самодовольно посмотрел на меня и таинственно отвернулся, очевидно, задумав какой-то сюрприз.

В конечном итоге он остановился рядом с торчащим из снега куском скалы, под который кто-то насыпал небольшую снежную горку. Кира тут же сел рядом с ней и начал раскидывать снег, откапывая что-то. Тут и ребёнку объяснять не надо — этот балбес решил устроить какой-то сюрприз, но мне в голову не приходили даже примерные варианты того, что он мог там закопать. Крайний север место такое, что здесь и обычных камней днём с огнём не сыщешь.

— Это ты хотел мне показать? — с нескрываемым интересом спросил я.

— Ага. Смотри же, иди сюда.

Я приблизился к раскопке. В небольшой ямке лежало три заледенелых, коричневых шарика, покрытых бледно-голубыми инеевыми узорами. Даже без солнца на небе они бликовали и переливались, создавая впечатление чего-то магического и загадочного. Тем не менее, я впечатлен этим зрелищем не был.

— Как тебе? Думаешь, это артефакт культа? Может, так они находят нас в снегу? Или это… Не знаю, драконьи яйца? Мы же на Крайнем севере, тут вполне может вводиться парочка.

— Кира… — мне не хотелось прерывать строящего теории друга, но сделать это было необходимо, пока не станет поздно.

— Что?

Я обречённо выдохнул.

— Это оленье дерьмо.

Кира тут же вскрикнул и отпрянул от заледеневших шариков, попятившись назад.

— Твою же за ногу, я их трогал! Пальцем тыкал! — мой приятель усердно пытался вытереть руку снегом, барахтая ей как выброшенной на лёд рыбой.

— Странно, что не раздавил. — я рассмеялся. — На твоё счастье, это не просто оленье дерьмо. Это морозное дерьмо морозного оленя. — заметил я с уверенным видом, наблюдая за страданиями приятеля-кладоискателя. — Значит, здесь должен ходить один.

— Уф… Думаешь? — Кира более менее успокоился, и, хоть его всё ещё передергивало, поднялся на ноги. — Тогда надо искать следы.

— Нечего искать.

— Почему это? Не хочешь хоть раз в жизни посмотреть на морозного оленя? Это же такая редкость! Я вот за вс…

Я схватил Киру за локоть и притянул к себе, пальцем показав ему, куда нужно смотреть. Там, внизу, примерно в километре от нас, стоял олень. Белоснежный, со светящимися ледяными узорами на шерсти, огромными хрустальными рогами, исходящими холодной испариной и снежинками. Он был далеко, но всё же его можно было хорошо разглядеть.

— Метра четыре в холке, не меньше… — тихий голос Киры переполнял детский восторг.

Оленей то мы видели часто. Не так часто, как их навоз в снегу, но доводилось даже играть с этими весьма дружелюбными животными. Кто-то даже осмелился оседлать одного, аж завидно… Культисты, правда, резали их на шкуры, и мясом мы питались оленьим, но альтернатив особо и не было. Странно, что Кира не смог отличить то же самое, знакомое нам с детства дерьмо, просто слегка «магическое», от по-настоящему стоящей находки. Что ж, это полностью в его стиле. Но можно сделать скидку на то, что морозные олени были настоящей легендой на севере. Они водились не только у нас, на островах, но и чуть южнее. Если верить рассказам новичков, конечно. И вообще, как мы додумали, эти рогатые великаны приходили из Застывших вод. Но увидеть своими глазами хоть одного — настоящее достижение в жизни. И вот мы здесь, смотрим из засады на могучего хозяина севера, который мирно стоит и, в общем-то, не делает ничего сверхъестественного, кроме того, что светится.

Зверь медленно потряс головой и повернулся к нам, одарив нас хмурым взглядом сияющих глаз. В следующую секунду он, переставляя массивные ноги, пошёл в нашу сторону.

— А они дружелюбные?

— Не думаю. — коротко ответил я и снова потянул Киру за локоть, намекая, что пора сваливать.

Не в силах удержаться от смеха, мы как дети, которые накосячили и теперь дают дёру, прыгнули на снег и заскользили вниз по склону, обратно в общину культа. Не хотелось думать о Шалтис и всех этих угрюмых лицах — сейчас было по настоящему весело, хотелось, чтобы это мгновение застыло во времени и никогда не кончалось.

— У-ух! — я поднялся на ноги и стал отряхивать одежду. — Это было… Опасно.

— И весело. — Кира по-дурацки усмехнулся и похлопал свой плащ, сбивая снег. — Знаешь, Ледас. У меня просьба.

— Что такое? — я почему-то в секунду стал серьёзнее, подойдя к другу поближе.

— Если сможешь сбежать отсюда…

— Что? — я сощурил глаза. Неужели Кира способен пооткровенничать на серьёзные темы?

— Узнай для меня, почему эти огромные олени так мелко срут?

Я растерялся, не ожидав такой тупости. Но тут же рассмеялся, запрокинув голову вверх, и Кира себя ждать не заставил — тоже залился смехом, присев на корточки и схватившись за живот.

— Ньяара милосердная, как тебе удаётся выдавать такие глупости? — я, отдышавшись, смахнул с глаз проступившую слезу.

— Милосердная кто? — Кира, тоже успокоившись, посмотрел на меня с искренним непониманием.

— Ты не слышал от новичков? Ньяара, богиня кошек. Говорили, она любит устраивать всякие пьянки и веселиться с людьми, а если её рассмешить, она подарит тебе что-то, не вспомню уж. В двух словах, такая же озорная и несуразная, как… Ну, ты, в общем-то.

— Да ты что? Ну, тогда познакомишь нас как-нибудь. — Кира усмехнулся.

Мимо прошёл культист. Вернее, один из нас, «пленников» культа, бывший товарищ, но… Он был из тех, кого отправили в Застывшие воды в наказание. И кто смог вернуться. Его светящиеся холодом глаза, обмерзшая кожа и абсолютно безвольное лицо выдавали в нем куклу, которую подчинили себе. Мы называли таких ледышками, и понятно почему — он нас будто не замечал, занимаясь какими-то своими делами с вытаращенными глазами и каменным лицом. Настроение сразу куда-то пропало, и мы, поняв друг друга по одному взгляду, решили вернуться в дом.