S-T-I-K-S. Студент (СИ) - Булавин Иван - Страница 47

На плитке весело булькал котелок с мясной кашей, запах разносился такой, что будь метров за сто отсюда заражённый, непременно бы пришёл. Но, заражённых не было, а потому мы вполне могли позволить себе такую роскошь, как горячая еда. После ужина, когда мы ещё только собирались спать, завели разговор:

— Знаешь, Студент, — сказала вдруг Мария Степановна. — Не представляю я жизни в том городе. Вот просто не представляю. Что там делать нужно?

— А кем вы были раньше? Где работали?

— В школе, географии учила, восемь лет, как на пенсию вышла.

— Там есть школы, детей мало, в основном, большие, как Рика, и даже старше. Но их тоже учат, в тамошней школе по два-три ученика, но учат старательно.

— Не представляю.

— Никто не представляет, но детей мало, я уже рассказывал, почему. А те, кого удаётся спасти, большая редкость, как и женщины. Это тоже важно, вам, кстати, вполне можно замуж выйти.

— Прекрати, — ответила она, но при этом смущённо улыбнулась.

— А что такого, вы скоро станете молодой, красивой, надо полагать, это видно. А мужчин там много, даже после недавней бойни баланс в их сторону. Пусть полноценных семей там не создают, но всё же какая-то ячейка общества, всё ближе к порядку.

— А я? — спросила Рика. — Мне что нужно будет делать?

— Тебя отправят в приёмную семью, которая тебя будет сильно баловать. Это неизбежно, за детьми тоже очередь. А ещё ты будешь ходить в школу. Какой класс закончила?

— Седьмой, в восьмом училась.

— Вот и продолжишь, а географию тебе Мария Степановна преподаст. Хотя, тут ведь другая география, скорее учат тому, где какие кластеры, где чернота, куда лучше не соваться, а где хорошая охота. Не уверен, на уроках не был, но думаю, что так и есть.

— Тогда от меня и толку не будет, — грустно улыбнулась старая учительница. — Лучше чем-нибудь другим займусь, чем угодно, хоть полы мыть. Это, знаете ли, мучительно, без дела сидеть. Я, как на пенсию вышла, просто выла с тоски, не зная, чем себя занять. А работать нормально ноги не позволяли. Теперь вот, пусть и через испытания, но стала и моложе и сильнее, разумеется, работу найду. Мы, люди старой закалки, иначе не можем.

— Отлично, — я улыбнулся и разлил живец на три кружки.

— А ты чем занимался до того, как сюда попал? — спросила Рика, принимая у меня кружку.

— Есть такое понятие, — объяснил я, отхлебнув из кружки, — офисный планктон. Сидел в конторе, отвечал на звонки, стучал по клавишам компьютера и делал ещё кучу скучных вещей.

— А здесь работы не нашёл? — скорее утвердительно, чем вопросительно сказала старушка.

— Почему, на стабах есть своя бумажная работа, без бухгалтерии никак, да только это, представьте себе, скучно.

— Всегда хотел быть героем? — спросила Рика, улыбнувшись.

— И это тоже, — не стал я отрицать. — Так уж получилось, что приключения мои поначалу были весьма интересными, тогда я не знал, где находятся очаги цивилизации. Приходилось охотиться и защищать себя. Я справился, хоть и с трудом. Теперь уже со смехом вспоминаю, как когда-то боялся. А потом появилась возможность жить в относительно цивилизованных условиях, а я нашёл такую жизнь скучной. Поэтому и пополнил ряды бесчисленных бродяг, что скитаются по Улью, добывая хабар и охотясь на монстров. Их много здесь.

При упоминании бродяг, Рика заметно насупилась. Так нельзя, нужно её отвлечь.

— А я тоже хочу быть бродягой, — вдруг заявила она. — Хочу бродить по свету и охотиться. Женщинам можно?

— Женщинам можно, — объяснил я. — А маленьким девочкам для этого следует закончить образование.

— Я не маленькая, — она смешно надула губы. — Мне уже четырнадцать.

— Давай так, — предложил я. — Когда тебе будет хотя бы шестнадцать, я приду в стаб и заберу тебя, будем вместе гулять по свету. Согласна?

— А почему не сейчас? — подозрительно спросила она.

— Потому, что мне нужна умная напарница, такая, которая закончила школу.

— Причём тут школа? — резко сказала она. — В школе ведь стрелять не учат.

— Неправда, насколько я знаю, при школе есть отличные стрелковые курсы, куда девочек тоже берут. А ещё спортзал и секция рукопашного боя. Но это не главное. Главное в другом. Ты, — извини, но это факт, — ещё ребёнок. Тебе много пришлось пережить, согласен, это сделало тебя сильнее, но нужно большее, намного большее. Этому не учат ни в школе, ни в военном училище, это опыт, который приходит с возрастом. Прежде, чем кого-то убивать, стоит научиться любить, ненавидеть, прощать, элементарно жить в обществе. Я, хоть и живу больше в дикости, не превращаюсь в Маугли, а вот тебе именно это и грозит.

Она вздохнула.

— Он тебе верно говорит, — вступилась за меня старушка. — Поживи среди людей, наберись знаний и опыта, а потом… как знать, вдруг и меня саму когда-нибудь понесёт на волю, в пампасы, чтобы на коне и с револьвером.

Рика хихикнула, чему я обрадовался, детская психика не сломалась. А время залечит душевные раны. Станет обычной школьницей.

— Отчего мы перестаём мечтать? — спросила старушка у самой себя. — Потому что становимся взрослыми, умными, и понимаем, что мечты наши неосуществимы. Порой всё кажется реальностью, но для её воплощения требуется самая малость — вторая жизнь. А теперь она у меня есть, вторая, третья и неизвестно, какая ещё. Разве это не счастье?

Мы задумались, отчего наступило молчание, в котором я чётко расслышал шорох камней.

— Тихо! — прошипел я с такой интонацией, что обе мои спутницы просто замерли на месте. — Кто-то идёт.

Этот кто-то шёл к нам, и вряд ли он был человеком. Человек бы назвался, а если он замыслил зло, то притаился бы, когда услышал, что его заметили. Но это существо человеком не было. А кем? То есть, понятно, кем, а вот степень развитости вызывала опасения. Достав фонарик, я попытался определить, откуда он идёт. Повернувшись на сорок пять вправо, я включил свет и одновременно начал стрелять. Лотерейщик, а это был он, кинулся в сторону, пули попали в его тушу, но не причинили особого вреда. Он пробежал по дуге и набросился на меня сбоку.

Дар мой пока не получил нужного развития, тем более, что монстр атаковал сразу по нескольким направлениям, плечо моё сохранилось, пропустив когтистую лапу, а вот голова пострадала. Лучше бы наоборот. Надо же было так затупить. Облившись кровью, я покатился назад, выронив даже пистолет. В этот момент раздались два выстрела. Лотерейщик, на свою беду, зашёл в освещённый круг, а старушка, оказавшаяся вполне бодрой, схватила моё ружьё, успела взвести курки и дважды выстрелила ему в голову. Попала она только однажды, но и этого твари хватило, чтобы умереть второй раз.

Поняв, что опасность миновала, женщины подошли и подняли меня. Досталось мне от души, шок на какое-то время спасал от сильной боли, но теперь он постепенно проходил, боль разгоралась, словно огонь в топке паровоза, а кровь с рассечённой головы лилась рекой.

Скоро мне оказали помощь. Полили живцом, дали выпить внутрь, промокнули остановившуюся уже кровь, а потом стали выяснять последствия.

Последствия были печальные. Секундная промашка стоила мне огромного шрама, от кромки волос, через весь лоб, левую щеку и до подбородка. Но это можно было пережить, если бы остался левый глаз. А его не было. Я ничего им не видел, видимый мир уменьшился вдвое.

— Что с глазом? — спросил я на всякий случай, заранее зная ответ.

— Вытек подчистую, — констатировала Мария Степановна. — Нет больше глаза, а личико твоё, думаю, зашивать нужно, кровь быстро остановилась, но выглядит жутко.

— Всё пройдёт, — я попробовал поморщиться, что вызвало новый приступ боли.

— У меня нитки есть, — сказала добрая старушка. — Давай хоть прихвачу немного, всё быстрее заживёт.

Пришлось ей разрешить, но сначала я потянулся к рюкзаку, вынув оттуда пузырёк с самым лучшим спеком. Набрав в шприц один кубик, я воткнул его себе в бедро, прямо через штаны. Уколов я всегда боялся, но когда у тебя лицо разорвано, боль от иглы на этом фоне как-то теряется. А старушка в свете фонаря уже приготовила иглу. Приход был уже через минуту. Всё вокруг поплыло, тело наполнили волны расслабляющей неги, немного хотелось спать, или, хотя бы, закрыть единственный глаз, лечь и помечтать. Мечты были неопределёнными, но очень приятными, я видел себя на палубе океанского корабля, почему-то парусного, вокруг были друзья-пираты, а с ними красотки в пышных платьях с декольте, потом я вдруг оказался на трибуне Мавзолея, выступающим перед огромной толпой, толпа рукоплескала и радовалась. Чуть позже пошло откровенное порно с Марикой и Стешей, которые ласкали меня и друг друга, видения вдруг возникли все сразу, закружились, как в калейдоскопе, а потом рассыпались тысячами золотых звёзд, звёзды собрались в созвездия, который я хорошо помнил. И тут кое-кому потребовалось всё обломать: