Черная осень - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 6
- Предыдущая
- 6/20
- Следующая
У женщины были руки настоящей аристократки. Тонкие, изящные, с длинными пальцами, с идеальной формы ногтями… Единственное кольцо с черным бриллиантом в форме ромба только подчеркивало их совершенство.
Яна опомнилась первой. Анна все же была более робкой.
– А вы, простите, кто? Сестра милосердия?
Женщина от души расхохоталась. И вот тут вздрогнули обе девушки. Словно за шиворот им по ледышке бросили.
– Я? Забавно. Так меня еще не называли…
– А как вас называли, тора?
Анна решила быть предельно вежливой. Что-то подсказывало ей, что оскорблять местную повелительницу смертельно опасно. А если так…
– Умная девочка. В вашем мире меня называют Хелла. А в мире твоей собеседницы – Хель.
Яна открыла рот.
Анна тоже.
Вот в этот раз у них реакция оказалась одинаковой.
– Не может быть!
Прозвучало так слитно, словно девушки год репетировали. Хелла или Хель рассмеялась снова, заставляя собеседниц поежиться.
– Да неужели? И почему?
– Потому что Хелла изображается как скелет в драной мантии, и с волчьей головой, – честно ответила Анна. А что? Ведь так и изображалась…
– Никакого вкуса у живописцев, – продолжала веселиться женщина. – Я не такая…
– Но и не состоящее из двух половин чудовище, – пробормотала Яна. Кое-что из скандинавской мифологии она слышала, и про Хель тоже. – Дочь Локи и Ангрбоды? Богиня смерти?
– Угадала, – кивнула… богиня? – Я действительно богиня смерти.
– А почему мы здесь? – уточнила Анна, начиная подозревать нечто нехорошее.
– Потому что вы – умерли.
Анна открыла рот и икнула.
Яна не икала. Но сказанное ею лучше было не цитировать, если только пьяному сантехнику под настроение.
– А почему я чувствую себя живой?
– Потому что вы в моих чертогах.
Яна потерла нос. Но прежде, чем она решила задать следующий вопрос…
– За что именно нам такая честь?
Соображает соседка.
Хель смотрела несколько секунд, серьезно и вдумчиво. А потом махнула рукой.
– Садитесь, девочки.
Из пола принялись расти два кресла. Словно тюльпаны – выпустили ножки, раскрыли лепестки, и Яна осторожно опустилась на одно из них.
Удобно.
В меру мягко, в меру твердо, попу не натрешь, но и не провалишься.
– Спасибо.
– Благодарю вас.
Хель с иронией смотрела на девушек. Даже то, как они сидят…
Анна – вытянувшись в линеечку, спина идеально прямая, подбородок поднят, руки сложены на коленях, поза полна непринужденного изящества.
Яна – откидывается назад, пробуя кресло, потом наклоняется вперед и сосредотачивает все свое внимание на богине. Какое уж там изящество? Ноги раздвинуты, руки упираются в колени…
Разные девочки.
Очень разные…
И в то же время…
– Вы попали сюда потому, что в вашей родне были мои жрицы.
Два рта приоткрылись совершенно одинаково. Буковкой «О».
Яна опомнилась первой.
– Ну… наверное, возможно. Чисто гипотетически, к нам на Русь кто только не шлялся. Могли и оставить генофонд. А это как-то повлияло? Или повлияет на нашу смерть?
Анна покачала головой.
– Отец никогда ни о чем таком не рассказывал. А мы знаем свою родословную, на протяжении тысячи лет… это было раньше?
Хель снова качнула головой.
– Позже. Намного позже, еще двести лет тому назад. Мать первого царя из династии Вороновых принадлежала к роду моих жриц.
– Ой…
– Она принесла мне в жертву последнего сына прошлой династии, ребенка царской крови, и я позволила Вороновым занять престол.
– Ой…
Анна закрыла рот ладонью. Ее, кажется, затошнило.
– А у меня кто был? Не скажете? – Яна не удержалась. Любопытно же!
– А у тебя история идет в прошлое еще дальше. Фамилию Романовы слышала?
– Да их столько было…
– Последний император.
Яна выругалась еще раз.
– Вы серьезно? Это… вот это, которое страну просрало и до революции довело, – мой предок?!
– И самый прямой.
Кажется, богиня наслаждалась происходящим. Девушки ее определенно забавляли.
– Но – как?! У него же жена с гемофилией, мы, по идее, тоже должны… туда?
– Не совсем. Болезнь может передаться девочкам – или не передаться. Точнее, вы можете перенести ее своим детям – или не перенести. Рисковать никто не хотел, конечно же. Порченая кровь. Но одна из дочерей последнего императора все же решилась. Она полюбила, она родила ребенка от любимого человека и отдала его на воспитание. Не хотела, но любимый человек настоял. Он был ей не ровня, он понимал, что император его уничтожит… жениться точно не разрешили бы, а что будет с ребенком? Так что малыша отдали его родной тетке. Та была бездетна и не стала спорить с братом. Потом началась Гражданская война, великая княжна погибла, ее любимый тоже сгинул на фронте, а их ребенок выжил. Хотя приемная мать и не рассказала ему ни о чем. Так было спокойнее и безопаснее, в первую очередь для малыша. И – да. Он родился полностью здоровым. Мальчик вырос, у него был сын, внук – и наконец родилась ты, Анна.
Яна фыркнула.
– Терпеть не могу это имя. Дебильное.
– Хорошо. Яна.
Яна медленно кивнула.
– Понятно. Предок у меня, конечно, дрянь. Ну и ладно, мне плевать два раза!
– Это твоя кровь.
Яна потерла лоб.
– Что сказали – спасибо. Но… я вам честно скажу, если б меня сейчас признали… на фиг такую родню! Кстати, а почему я тогда не Романова?
– А ты бы хотела жить с такой фамилией – ТОГДА?
Яна подумала и покачала головой.
Это как во время Великой Отечественной ходить в кожаном пальто и орать «руссиш швайн». Пришибут к чертовой матери.
– Твой предок тоже хотел жить. И поменял фамилию, благо это было недорого.
– Спасибо за разъяснения. Но все равно мне это… даже слышать такое – и то жутко. Уж простите.
– Понятно. А ты, девочка?
Анна вздохнула.
– Это – моя кровь. И…
– И история у тебя та же самая, верно?
Великая княжна кивнула с самым несчастным выражением лица.
– Да. Но…
Хель подняла руку.
– Предупреждая ваши вопросы – вы обе умерли. И перед смертью воззвали ко мне.
Несколько секунд девочки молчали. А потом…
– Ой…
– Ёпта…
– Осталось решить, что мы будем делать дальше, – с милой улыбкой добила их богиня.
Яна подняла руку, словно примерная школьница.
– Можно? – Дождалась благосклонного кивка и продолжила: – Я правильно понимаю, что есть еще какое-то решение? Кроме смерти?
– Правильно.
– У меня сын. И я не могу его бросить.
– И у меня сын. – Анна распрямила плечи еще сильнее. – Если что-то нужно сделать… только скажите!
Хель искривила губы.
– Сын… и у одной, и у второй… только вот матери думают о детях лишь на пороге смерти.
– Что?! – Яна даже подобралась. – Вы не смеете!
– Молчать, – ледяным тоном приказала богиня. – Ты забеременела по глупости. И вот это – твоя вина. Помнишь? Твои вечеринки в первый месяц беременности?
– Но я же не знала!
– Догадывалась. И надеялась, что само рассосется или будет выкидыш. Разве нет?
Яна опустила голову.
На колени капнула слезинка, вторая…
– Да. Дура была…
– И осталась. Вторая еще лучше – бросить ребенка на произвол судьбы… тебе рассказать, что сейчас творится в Звенигороде?
Анна выглядела не лучше.
– Я виновата.
Хель чуть смягчилась.
– Что ж. У вас действительно есть шанс. Вы потомки моих жриц, вы воззвали ко мне, вы пообещали – все. Поэтому я дам вам шанс.
Девушки резко выпрямились.
– У вас будет возможность вернуться. На год.
– На год?!
– Не перебивай.
Яна послушно заткнулась и даже рот себе рукой зажала. Чтобы не ляпнуть чего не надо.
Год?!
За этот год она моря выпьет и горы свернет! Лишь бы Гошка… да, была дурой! И что? Никто и никогда не бывал?
И веселилась с парнем!
И не подумала.
И пила, и травку попробовала… ей же двадцать лет было! Даже девятнадцать! Второкурсница!
- Предыдущая
- 6/20
- Следующая