Мой янтарный берег (СИ) - "Schwesterchen" - Страница 9

А наутро, когда снова потопали на пляж, подгоняемые Светой, Олег заранее задержал дыхание, но бросил взгляд на ненавистную клумбу и забыл выдохнуть. Там, где еще вчера красовались пионы, темнела рыхлая земля, приглаженная граблями.

- А… где… – удивился он.

- Моль съела, – скорбно ответил Славка.

- Какая еще моль?

- Ночная. Специальная, цветочная. В смысле, пионовая. Люля какой-то фигней брызгала, а я забыл – ну и вот. Под корень сточила.

- Никогда не слышал о пионовой моли.

- Здесь еще не то водится, – постращал Славка. – Одуванчиковая, маргаритковая… розовая – она такая гламурная и со стразами. Есть маковая, но та редко встречается. Потому что пожрет и в спячку до следующего года.

- Ясно, – протянул Олег. – Тогда про конопляную даже подумать страшно.

- Это точно. Как спалось?

- Нормально. Снилось всякое…

Тут Светлячок заинтересовалась, почему про конопляную моль страшно думать, и разговор про сны свернулся.

*

В стадию активного поиска Олег перешел поздно – на восьмой день, точнее, ночь. Славка уже заволноваться успел, почему так долго, но у этого дурика просто все было не как у людей.

Проснувшись от стука и сдавленного «Scheisse!», Славка – вместо того, чтобы вопить «Кто здесь?!» или даже «Грабят!» – довольно улыбнулся и включил бра. Олег не обернулся. Вернул на полку оброненную статуэтку, выключил фонарик и продолжил рыться среди любимых Люлей безделушек. Интересно, в доме вроде не холодно – он и спит в спортивном костюме?

- Там денег нет, – подколол Славка. – В сейфе поищи.

- Здесь есть сейф? – напряженно спросил Олег.

- Если честно, понятия не имею. Вряд ли.

- Угу.

Переворошив безделушки, парень тяжко вздохнул и взглядом поискал, куда бы присесть. Ничего подходящего, кроме Славкиной двуспальной кровати, не нашел и аккуратно умостился на краешек. Часы показывали четверть третьего.

- Я решил начать снизу, – сказал доверительно.

- Хорошая идея, – покладисто согласился Славка. – А что ты ищешь?

Олег сгорбился еще больше.

- Янтарное ожерелье. Длинное, с большими бусинами.

И без перехода.

- Я habe Knall gehabt… свихнулся.

- Кошмар! – Славка картинно всплеснул руками. – Мне придется жить в одном доме с сумасшедшим.

Олег вздохнул совсем уж душераздирающе.

- Ну ладно, переживу как-нибудь. И в чем же это «свихнулся» проявляется?

- В странных снах, слуховых галлюцинациях и навязчивых идеях.

Судя по четкости ответа, парень провел не один час, формулируя перечень симптомов. Видать, к будущему походу к психиатру готовился.

Это ж надо – таким мнительным быть! Подумаешь, Ожерелье наконец-то начало Хранителя призывать. Ничего особенного. Пожалуй, даже радоваться надо. А он – «свихнулся», «свихнулся»… Нервы ни к черту.

- Ожерелье, значит, – повторил Славка. – Знаешь, а мне Михайла что-то такое про этот дом говорил. Ну, будто бы здесь какая-то штука спрятана. Не то ожерелье, не то горшок золота. Так что не так уж ты и свихнулся. Как найдешь клад, поделишься?

Самопровозглашенный «псих» посмотрел блестящими в тусклом свете глазами. Вся фигура его выражала безмолвный укор, показавшийся Славке жутко смешным. Пришлось кашлянуть и сделать вид, будто утирает рот.

- Спасибо, конечно, за утешение, – проговорил Олег, – но… мне сны снятся. И деревья.

Он замолк, тоскливо уставившись в стену.

- Что деревья? – с искренним интересом уточнил Славка.

- Шумят, – Олег, оттолкнувшись руками, поднялся. Кровать тихо скрипнула. – Ладно… Пойду спать. Прости, что разбудил.

- Да ничего. Я тоже иногда по ночам гуляю.

Светло-серый спортивный костюм светлым пятном замаячил в черноте дверного проема и исчез. Удостоверившись, что сгусток ультрамаринового сияния благополучно оказался на втором этаже и – спустя полчаса – слегка потускнел, Славка щелкнул выключателем бра. Процесс пошел – это главное. А время… время еще есть.

*

Хорошая погода держалась недолго. Утром небо затянуло наглухо, бело-серым; скучно, по-осеннему моросил дождь; ветер в соснах пел унылые песни. Но завтракали все равно на веранде. Олег, укутавшись в толстый черный свитер, шевелил босыми ступнями под столом, клевал носом над чашкой кофе. Света, весело щебеча, таскала печенье из яркого пакета. Славка слушал море. Через далекий шум то и дело пробивались новые нотки, ничего конкретного, но Славке это очень и очень не нравилось.

- Пляж сегодня не светит, да? – сквозь зевок спросил Олег, улучив в болтовне девчонки короткий перерыв.

- Почему это? – удивился Славка. – Не факт. Ты на прошлую неделю не смотри, тут такое редкость, чтобы солнце неделю подряд жарило. Здесь, вообще-то, погода неустойчивая, меняется от каждого чиха. Тучи за десять минут уходят, за следующие десять минут возвращаются. Не помнишь, что ли? Ты же здесь жил.

Олег, болтнув ложкой в чашке, признался:

- Кажется, забыл. Я жутко много забыл, сам удивляюсь. А что помню, то либо отрывками, либо как через мутное стекло.

Он снова звякнул ложкой и, сведя брови, вскинул голову.

- Я тебе разве рассказывал, что в детстве здесь жил?

Славка чертыхнулся про себя, но быстро нашелся.

- Михайла рассказывал.

- Ааа, – Олег, мямля этакий, услышав имя, нахохлился, и Славка сменил тему.

- И что, совсем мало помнишь?

Парень кивнул, внимательно разглядывая выуженную из чашки ложку.

- Говорю же, самому странно. Вроде не младенец… Мне лет девять было, когда уехали. Но все кусками. Места. Люди. Как играли… – он явственно замялся, но продолжил: – У нас с Караваем… с Мишкой была одна странная игра. Если она мне, конечно, не приснилась. А может, читал где-то… или смотрел.

- Игра? – Славка, хоть и не голодный уже, намазал себе еще один бутерброд. – Какая?

Олег нахмурился.

- Да так… чушь какая-то.

- А все-таки? – не отставал Славка.

Олег повозился на стуле, помолчал.

- Мы играли, как будто в Мишкин дом пытается пробраться чудовище, которое умеет маскироваться под что угодно. И нельзя, чтобы оно попало внутрь, потому что тогда оно заберет что-то очень важное. И мы с Мишкой ловили это чудовище, в смысле, то, чем оно притворялось, уносили в лес и там оставляли. Но оно все равно возвращалось через несколько дней, и приходилось все начинать сначала. Дурость, да? Лето, пацанами были… Чего только со скуки не придумаешь.

Славка мысленно потер ладони. Отлично, просто отлично.

- Вы называли его Чертом, – серьезно подсказал он. – Черт пытался забрать Ожерелье. И уносили вы его не просто в лес, а на заброшенный военный аэродром, на янтарную крошку под бетоном.

Олег потянулся за печеньем, рука его застыла в воздухе.

- Точно, – пораженно пробормотал он. – Да… Черт любил янтарь, но янтарь не любил Черта.

И встряхнул лохматой головой, словно сбрасывая наваждение.

- Это Мишка тебе рассказал?

- Солнышко! – взвизгнула Света.

Мужчины разом вздрогнули. И правда, дождь кончился, оставив лишь богатый запах мокрой хвои. Плотное серое покрывало туч пошло голубыми прорехами, солнце то и дело проглядывало в колючих кронах.

- Пойдем купаться? – затараторила девчонка, прыгая вокруг стола и дергая Олега за рукав. – Пойдем? Пойдем?

- Пойдем, – вздохнул Славка. – Не скачи, как коза, посуда уже трясется.

Пигалица показала язык и спряталась за Олега, маленькая дрянь.

- Иди за купальником, – рыкнул Славка.

Света, не забыв сграбастать последнюю горсть печенья, сорвалась с места. Славка повернулся к Олегу.

- На пляже поговорим, хорошо? Я тебе кое-что покажу.

Влажный песок проседал под ногами, обнажая светлое сыпучее нутро. Солнце светило с прояснившегося неба, но холодный ветер сводил практически все его усилия на нет. Олег мигом покрылся гусиной кожей и ежился, жалея, что не захватил свитер. На щеголявшего шортами Славку и Светлячка, которая в своем веселом желтом купальнике принялась солнечным зайчиком плескаться на мелководье, он взирал со священным ужасом.