Святая и грешник - Картленд Барбара - Страница 16

Пандора уже коснулась дверной ручки, когда граф воскликнул:

– Да вернитесь, вы, огнедышащий вулкан в женском обличье!

Она не послушалась, однако остановилась.

– Наверное, кто-нибудь, наблюдая за нами со стороны, догадался бы, что мы родня: оба, закусив удила, летим вперед, не разбирая дороги!

– Вы спасете Мэри Клэй? – и Пандора шагнула к нему.

– Полагаю, нет никаких причин, чтобы за грехи моих отцов платили здешние пенсионеры! – И Пандора бросилась к нему:

– Повторите, что вы сказали! Объясните мне простыми словами!

Граф посмотрел на Пандору с высоты своего роста и встретил ее умоляющий взгляд.

– Вам известно, где сейчас прежняя экономка, как ее зовут, миссис Мэдоуфилд?

– О конечно, – почти шепотом подтвердила Пандора.

– И этот, как его, Бэрроуз, прежний дворецкий? Я его запомнил еще с первого своего приезда.

– Сейчас он живет в деревне!

– Вы готовы сами поехать за ними и привезти их обратно?

– О кузен Норвин! Я не ослышалась, нет? Вы действительно этого хотите?

И слезы опять навернулись на глаза Пандоры, которые сейчас сверкали, как звезды.

– Вы помните, что я хотел подарить вам «Возвращенный Рай»?

– Но именно это вы сейчас и делаете. А что насчет мистера Энсти?

– А что может быть насчет него? – сурово осведомился граф.

– Старый мистер Фэрроу, которого все здесь так любили, очень бы обрадовался, если место управляющего занял теперь его сын, Майкл Фэрроу, который знает все досконально, как вести здешнее хозяйство и управлять всей усадьбой. Он несколько лет проработал вместе с отцом и сумеет все привести в порядок, и вам это не причинит ни малейшего беспокойства, но все опять будет так, как было, когда я, еще девочкой, впервые сюда приехала! Мне тогда усадьба показалась королевским дворцом из волшебной сказки!

– Ну, что ж, очень хорошо! Вы твердо гнете свою линию! Передайте Фэрроу, чтобы он явился ко мне через два часа и… – Граф улыбнулся. – И поспешите, а то вдруг я передумаю! Так или иначе, но здесь поднимется скандал, и если вы не желаете стать его участницей, то уходите пока из дома.

– Я ушам своим не верю! Это все так замечательно! О кузен Норвин, я же знала, что вы только притворяетесь плохим!

– Вы меня стараетесь обелить, но белила на мне не держатся.

– Нет, я просто окружаю вашу голову героическим ореолом, и не дайте ему потускнеть!

Она побежала к выходу, но у двери остановилась и взглянула на графа:

– А вы, пожалуйста, пересчитайте свои табакерки, они ведь такие дорогие! – и когда уже припустилась бегом по коридору, то услышала, как граф громко рассмеялся.

Ворвавшись бегом к себе в комнату, она сразу же позвонила в колокольчик, вызывая Мэри, но, еще прежде чем горничная появилась, Пандора надела капор и уже искала в комоде перчатки.

– Да, мисс? – спросила Мэри с порога.

– Все в порядке! Все-все теперь в порядке, Мэри! – крикнула ей Пандора. – Но никому пока об этом ни слова! Просто жди! Все будет здесь так же, как при дедушке, и все снова заживут хорошо и спокойно.

– Вы вправду так думаете? Не может этого быть!

Пандора нашла наконец перчатки.

– Но никому ни единого звука об этом, даже своей матери! Просто веди себя как обычно и дождись моего возвращения.

Мэри вышла и сбежала вниз с просветлевшим от надежды лицом. Нигде не видно было Дэлтона, но Пандора только обрадовалась этому и приказала одному из лакеев:

– Я еду в деревню, но день такой прекрасный, что пойду туда пешком по проезжей дороге, а вы скажите кучеру, чтобы он как можно быстрее меня нагнал!

– Очень хорошо, мисс!

Пандора вышла из главного подъезда на яркий солнечный свет. Граф советовал ей поторопиться, и она тоже этого хотела и надеялась на перемены. Сердце пело в груди, и ей хотелось танцевать, а не размеренно вышагивать по дороге, однако Пандора заставила себя спокойно и неторопливо идти по направлению к озеру, а потом пройти по каменному, видавшему виды мосту через реку. Затем дорога пролегла через парк, где паслись пятнистые олени, которых она уже угощала хлебом, отчего они совсем ее не опасались. Росли здесь и дубы, ветви которых смыкались в вышине, образуя зеленую арку. Пройдя немного, она обернулась и посмотрела назад. Весь в солнечном блеске старинный Замок-дворец выглядел особенно величественно, и Пандоре показалось, что от солнечных лучей его окна словно улыбаются и вселяют надежду на лучшее. И еще ей вдруг показалось, что истинным победителем в битве за жизнь и счастье всегда был именно Чартхолл: да, это он выиграл сражение, а вовсе не она. Это он, переживший за несколько веков столько взлетов и времен упадка, одержал победу. Здесь бушевали и религиозные, и гражданские войны, среди Чартов были и расточители, и скупцы, но Замок все это пережил. Может быть, он владычествует над жизнью каждого члена семейного клана, независимо от того, мужчина это или женщина, и всегда одерживает верх – и над графом Чартхолл тоже одержал победу! Он оказался графу не по силам! Даже если бы ее вмешательство в здешние дела не ускорило ход событий, то все равно рано или поздно Чартхолл воззвал бы к сердцу графа и взял бы его под защиту даже против него самого.

– Ты нам дан навсегда, ты от нас неотъемлем, – вслух сказала Пандора и увидела приближающийся экипаж.

Сначала она зашла к Майклу Фэрроу. Она знала, что у его отца где-то на краю деревни есть дом, и, когда экипаж остановился у ворот, слишком узких, чтобы он мог проехать во двор, она увидела, что Майкл, которого она тоже знала с детства, копает землю в саду. Пандора махнула ему рукой, он положил лопату и, не скрывая удивления, направился к воротам.

– А я подумал при виде экипажа, кто же это может быть, мисс Пандора, ведь он по виду графский!

– Я приехала повидаться с вами и вашим отцом!

– И он будет вам очень рад! Он часто вспоминает вашу матушку и всегда говорит, что красивее ее никого в жизни не видел.

– И я тоже всегда так считала, – улыбнулась Пандора.

– Если вы хотите поговорить, то, может, немного подождете? Я руки вымою. Нам теперь не по средствам держать садовника, так что самому приходится работать землекопом.

«Значит, Майкла Фэрроу уволили без соответствующей его нуждам пенсии, – подумала Пандора, – впрочем, теперь это уже не имеет значения. Но после стольких лет работы в усадьбе это большая несправедливость!»

Отец Майкла, старый мистер Фэрроу, который на вид сильно сдал, сидел в гостиной и читал газету, но, увидев Пандору, удивился и с усилием поднялся, хотя та и попросила его не вставать.

– Да, с ногами у меня нынче не все в порядке, – заговорил он, – наверное, потому, что я теперь мало двигаюсь. Когда в усадьбе работал, то ведь из седла не слезал, а вот теперь со своего трона не схожу, – и он попытался улыбнуться, но взгляд у него был очень печальный.

– Приятно снова с вами повидаться, – приветствовала его Пандора.

– А я так скучаю по вашим отцу и матери, что и сказать не могу, – вздохнул мистер Фэрроу, – и в деревне по ним скучают! Да, дела теперь пошли совсем другие, чем раньше.

– Вот я и приехала поговорить об этом. – Старик Фэрроу вопросительно посмотрел на нее, но тут вошел его сын Майкл. Пандора вкратце поведала им, что граф недоволен мистером Энсти и поэтому прислал узнать ее, не хочет ли мистер Майкл Фэрроу вернуться к обязанностям управляющего, и выразила уверенность, что его отец поможет Майклу в работе, если ноги позволят.

Какое-то время и старый Фэрроу, и Майкл молча взирали на Пандору, будто она не в своем уме, а потом мистер Фэрроу очень тихо спросил:

– Не хотите ли вы сказать, что Его Лордство желает отказаться от услуг мистера Энсти?

– Я надеюсь на это и молю Бога о том, чтобы мистер Энсти покинул пределы усадьбы к тому времени, когда ваш сын туда приедет, – уточнила Пандора. – Его Лордство сказал, что ожидает Майкла Фэрроу через два часа, а уже прошло полтора!

Пандора не стала задерживаться, чтобы выслушать все благодарственные слова отца и сына, и отправилась к домику, где, как она знала, нашла приют миссис Мэдоуфилд. Это был дом ее сестры, деревенской учительницы. Миссис Мэдоуфилд, седовласая, но еще очень энергичная пожилая женщина, радостно приветствовала Пандору: