Вероника из Тарлинга (СИ) - Грез Регина - Страница 35

Я вижу в тебе надежного союзника и нежно любящую подругу, а не пригожую самку, способную лишь приносить приплод. Прошу, более не обижай меня подобными подозрениями.

И тогда на ее побледневшем заплаканном лице появилась улыбка, подобно весеннему солнцу на хмуром небосводе. А новое утро принесло в дом д, Эберви срочное и очень секретное послание из столицы. Король торопит герцога с возвращением, так как самые опытные лекари разводят руками, предлагая уповать лишь на силу молитв верноподданных.

После недолгих уговоров Тереза согласилась ехать с Ламарком в Гальсбург лишь в роли его законной жены. Возможно, здесь большую роль также сыграл сам барон, не желавший отпускать от себя дочь в ином статусе. На следующий день после получения депеши в соборе Тарлинга состоялось две скромных, но очень значимых для города церемонии: официальная помолвка герцога Конты де Маликора с Вероникой д, Эберви и бракосочетание графа Лежьена с ее младшей сестрой. Радости счастливого отца девушек не было пределов земных.

Глава 23. В столицу

Дорога то спускалась в ложбины, то поднималась на возвышенности. Стояла оттепель и снег таял, смешиваясь с грязью в разбитых колеях, потому обоз из Тарлинга двигался медленно. Больших городов на пути встречалось немного, все чаще мирные деревни, рядом с которыми располагались обширные кладбища. Корявые сучья голых вязов чернели от хлопотливого воронья.

На ночлег обычно приходилось останавливаться в закопченных харчевнях, где высоких гостей радушно встречали толстые хозяева в кожаных передниках и засаленных суконных колпаках.

Подкрепившись вчерашним пирогом с потрохами и отличным пивом большинство слуг герцога уже отдыхали на сеновале, остальные проверяли лошадей и сушили плащи.

Ламарк дремал на скамье, положив голову на колени Терезы, а она рассеянно перебирала розовыми пальчиками его растрепанные кудри, давно скучающие по горячей воде.

Устав за день, Вероника без особого аппетита отужинала подогретой жесткой уткой и остистым ржаным хлебом. Тереза едва пощипала белые лепешки и была грустна, несмотря на близость Ламарка и заботу Розель. Похоже, первое расставание с домом далось ей труднее, чем представлялось в мечтах. А может, промозглый ветер и пасмурное небо навевали тоску.

Желая развеселить молодую супругу, принц велел привести к очагу бродячего музыканта, также пережидавшего ночь под кровом придорожной корчмы. Выяснилось, что шустрый парень бывал в Гальсбурге и даже прослушал курс лекций по истории, но соблазны большого города вскоре отвратили его от учебы.

Родительские деньги закончились, возвращаться домой стыдно, притом, нет никакого желания корпеть в отцовской лавке за счетами. Вот и бродит студент-недоучка по просторам королевства, зарабатывая на еду игрой на лютне и скрипке, потешая разношерстную публику игривыми сценками из жизни простонародья и вельмож.

Но боясь прогневить сурового герцога, для услады слуха его молодых спутниц парень исполнил поучительную песнь местного Архипиита:

— Человеку нужен дом,

Словно камень прочный,

А меня судьба несла,

Как ручей проточный,

Влек меня бродячий дух,

Вольный дух порочный,

Гнал, как гонит ураган

Листик одиночный…

Заметив, как блеснули слезы в глазах сестры, Вероника и сама расчувствовалась. Что ожидает ее при дворе умирающего короля? Как скоро она привыкнет к роли полноправной хозяйки в большом доме Конты…

— Расскажи нам еще про дворец Гальбо, — в который раз просила она будущего мужа, укутывая Терезу меховой накидкой. — Он сильно отличается от Снегирей? Какие там кухни и залы?

— Величественное строение, фасад которого украшен белым мрамором. На нижних этажах устроены очаги с каменными навесами и трубами для отвода дыма. В каждом можно целиком зажарить тушу быка или вепря, добытого на охоте.

Залы для приемов имеют множество окон, а пол выложен мозаичной плиткой, изображающей сцены сражений или морских путешествий. Стены покрыты росписью или украшены гобеленами. Мебель из красного и черного дерева инкрустирована драгоценными камнями, по углам расположены маленькие фонтаны — в их чистой воде плещутся разноцветные рыбки.

Улыбнувшись восторженному вниманию невесты, Конта добавил в полголоса:

— Но все это великолепие призвано лишь внушить трепет и благоговение местной знати, а также поразить посланников других земель. Сам Гальбо равнодушен к роскоши, он еще помнит, как спал на соломенном тюфяке в хижине своего отчима-горца.

— С тех пор и недолюбливает Капи-Литтов! — усмехнулся Ламарк, откровенно зевая и поглаживая округлое колено Терезы под неодобрительные взгляды нянюшки.

Розель, кажется, никак не могла смириться с тем, что ее драгоценная воспитанница стала замужней дамой. Но была очень довольна тем, что Тереза прислушивается к ее совету принимать особый травяной настой, временно препятствующий зачатию.

«Нет нужды спешить с материнством в восемнадцать лет, сначала узнай хорошенько своего супруга и вдоволь насладись его ласками. Когда чрево твое распухнет, все помыслы будут отданы младенцу, а это порой отдаляет мужчин от близости телесной и духовной. Дай вашей связи окрепнуть так, чтобы супруг не мог и пары часов обойтись без твоей улыбки и прикосновений. Привяжи его незримыми путами, окружив вниманием и участием, но легко отпускай от себя, дабы не чувствовал плена. Тогда он не захочет надолго оставлять твои объятия и желания его не скоро угаснут».

Тереза немного смущалась подробностями наставлений, и в то же время старалась запомнить самые интересные, считая их, впрочем, несколько устаревшими. В самом деле, что может знать о любви двух юных сердец престарелая кормилица.

После двух дней трудной дороги, петляющей между дремучими лесами, повозки герцога достигли крупного поселения, в центре которого возвышался замок одного из самых богатых вассалов де Маликора.

Пожилой тучный барон со своими людьми лично выехал приветствовать господина и теперь с любопытством взирал на его милых спутниц, обещая организовать им надлежащий прием и отдых.

Несмотря на то, что от барона остро пахло конским и человеческим потом, копченой рыбой и чесноком, он понравился Веронике своими добродушными шуткам и явной преданностью де Маликору.

Этим вечером Вероника и Тереза наконец смогли выкупаться в огромной дубовой купели, сменить белье и предаться долгим разговорам наедине, пока мужчины пировали в нижней зале, откуда до спален порой долетал громовой хохот, визг довольных собак, лязг оружия и бряканье посуды.

А на утро сестер поразило новое зрелище — провожать герцога выстроился целый отряд рыцарей в блестящих новеньких кольчугах, с копьями и булавами — шипастыми стальными дубинками. Дух захватывало от их громких возгласов и устрашающего скрипа шарниров стальных одеяний.

Чем ближе становился заветный Гальсбург, тем больше встречалось на дороге повозок с оружием и провиантом, солдат — наемников в длинных кожаных панцирях с железными бляхами и набожных пилигримов с длинными посохами в руках, одиноких торговцев и целых обозов с различными товарами.

Одни возы доставляли в столицу бревна и обожженные кирпичи для новых строений, другие везли глиняную и деревянную посуду: миски, горшки и бочонки, также много было и продовольствия: битая и живая птица, мороженая рыба, оленина и медвежатина, без счета муки и масла.

У одного из купцов повредилась ось колеса и во время привала оружейник Конты быстро ее заменил. В знак благодарности Веронике достался чудесный подарок — маленькая клетка с механической птичкой внутри. Мелодичные звуки игрушечного кенара развлекали сестер до самого конца пути.

И вот с холма впереди показались грозные стены Гальбурга, ощетинившиеся сторожевыми башнями, за которыми взлетали к небесам острые шпили соборов и покатые дворцовые крыши. У въезда в столицу, опираясь на копья, стояли многочисленные воины в кольчужно-латных доспехах и остроконечных шлемах.