О сладких грёзах и горьких зельях (СИ) - Чернышова Алиса - Страница 3

Но ненависть и любовь… Я устало покачала головой.

Признаю, злиться на Данэль было глупо с моей стороны: она — юная девочка, родившаяся в мире, где у изменённых есть школы, возможность свободного перемещения, право на будущее и многое другое, чего не было у меня триста лет назад. Так что она действительно не вполне понимает, о чём говорит, не осознаёт глубины той ненависти, что нас разделяет и объединяет, не даёт забыть и не позволяет помнить. В понимании милой малышки-суккубы ненависть — это то, что испытывают к парню, обижавшему тебя в детстве, девице, которая увела твоего возлюбленного… ну, и всё в таком же ключе. Она не знает, что такое настоящая ненависть, и это во многом и моя заслуга.

Данэль не представляет, через что мы прошли и свидетелями чего были. Даже если читала в книгах, даже если хорошо знает историю, всё равно сухие строчки едва ли могут передать и сотую долю того, что нам с Саннаром довелось повидать… и в чём довелось поучаствовать.

И снова — ирония. Я знать не знаю, сколько нам с ним осталось жизней до последней черты, но совершенно искренне надеюсь на примерно одинаковое количество. Вечность и память — два груза, которые не так уж легко нести в совершенном одиночестве. В компании куда проще, даже если ненавидишь товарища по счастью. Или несчастью. Чем бы в итоге ни была дарованная нам вечность, идея скоротать её, играя с ним во врагов, не так уж и дурна.

Мне нравится.

Я выпустила дым в потолок.

И куда это меня опять понесло? В Последнюю Бездну глупые мысли! Этот день начался хорошо, так пусть же он и дальше будет таковым.

Я не солгала лорду Саннару, когда говорила, что у меня всё плохо с предвиденьями. Если честно, то и вовсе отвратительно: даже завалящего конца света в прошлый четверг пополудни предсказать не в силах, что уж говорить о вещах более важных, вроде любовных перипетий или погоды на завтра.

Тем не менее, существует и у меня одно непреложное правило на все случаи жизни, точное, как тысяча хрустальных шаров. Звучит оно дословно так: как день начнёшь, так его и проведёшь. Оно сбывалось с завидной регулярностью на протяжении всей моей жизни, пусть я и пыталась порой с этим бороться.

То утро выдалось отвратным, о да.

Всё, что могло пойти не так, шло не так. Ноги и домашние тапочки не желали находить друг друга, кухарка сломала руку и не смогла приготовить завтрак, хищные цветы опять выбрались из оранжереи и осадили беса-посыльного в подвале, откуда пришлось его героически вызволять. В довершение всех бед мой хвост, видимо, такой же сонный, как и его хозяйка, был зажат дверью ванной и теперь мстительно ныл.

Прикидывая, в какую ресторацию успею заскочить перед работой, я почти с суеверным ужасом ожидала, чем же эдаким меня порадует день, начавшийся со стольких мелких неудач. Мелькнула даже крамольная мыслишка о том, что стоит сегодня остаться дома и провести время в объятиях кровати. К сожалению, работы хватало — не говоря уж о нескольких не особенно чистых делишках, которые стоило провернуть, пока лорд Саннар по уши увяз в проблеме Блуждающего Замка. Опять же, было у меня смутное подозрение, основанное на жизненном опыте, что неприятности, коль уж решили кого осчастливить, найдут где угодно, как ни хоронись.

Подтвердилась эта теория поразительно быстро: не успела я поблагодарить хоста и наброситься с ножом на весьма прилично пахнущий мясной рулет, как была прервана подозрительно знакомым бесом-посыльным.

Раздуваясь от гордости, гонец Императрицы сообщил, что меня немедленно ждут во дворце.

Разумеется, ни о каком продолжении завтрака не могло быть и речи. Бросив на стол несколько энергетических кристаллов, я метнулась на поиски ближайшего зеркала: Её Величество, при всех своих достоинствах и недостатках, никогда не выдёргивала чиновников под грифом "срочно" просто так. Даже тех, кого собиралась казнить, она предпочитала приглашать на аудиенцию загодя. Если же предполагается такая срочность — значит, произошло нечто из ряда вон выходящее.

Зеркало отыскалось, предсказуемо, в уборной, и для перемещений было не особенно удобным. С другой стороны, и не такие приходилось использовать; быстро начертав на глади несколько кровавых символов, я вскочила на умывальник и прыгнула в раскручивающуюся чёрную воронку. Миг дезориентации, немного головокружения — и вот я уже стою в Малом Зеркальном зале, приветливо улыбаясь стражам.

— Леди Адри, — из тёмного угла тенью выскользнул Виллан, один из моих учеников, избравших придворную карьеру. — Следуйте за мной, Её Величество уже ожидает вас.

— Повод? — уточнила ровно и с некоторым удивлением увидела, как расплывается на миг по его лицу широкая ухмылка, обнажая заострённые клыки.

— Лорд Саннар сгинул в Блуждающем Доме, — сообщил Виллан, даже не пытаясь скрыть удовлетворения. — Наваждение полностью поглотило его и теперь питается его силами. Если хотите мою оценку, в этот раз ублюдку не выкрутиться. Лично я буду готовиться к торжественным похоронам; надо запастись алкоголем по этому поводу.

Не знаю, что я почувствовала, правда. Но, как ни старалась, искреннее злорадство Виллана, у которого от счастья чуть ли рога не светились, разделить не могла. Скорее, ощутила укол разочарования. Ты сдаешься? Уже? Вот так запросто? Нечестно же!

*

— Мы рады вас приветствовать и сожалеем, что доставили беспокойство своим внезапным вызовом, — голос Императрицы, унаследованный от деда, великого Императора Монтия Первого, пригибал своей силой к земле.

— Никакого беспокойства, Ваше Величество, — склонилась я. — Видеть вас — всегда радость для меня.

Змеи на голове Императрицы довольно зашипели, приветствуя меня. Один из слуг остро запах ужасом — видимо, новенький. И явно не продержится долго: Её Величество не выносила страха по отношению к себе.

Оно и понятно, в принципе. Она была поразительно красивой молодой женщиной, но изменения, проявившиеся у её отца и деда лишь в голосе, отыгрались на ней. У неё были чёрные губы и когти, глаза без белка и змеи вместо волос. При этом, была она обладательницей самых изящных черт и самой красивой фигуры, какую мне доводилось видеть — такая вот шутка Предвечной.

Змеи уловили запах страха и зашевелились, поворачиваясь к его источнику.

— Оставьте нас, все! — бросила повелительница.

Второй раз повторять не пришлось. Трусливого слугу выволокли первым — подозреваю, парню придётся искать новую работу.

— Леди Адри, — Императрица чуть повела изящной кистью, предлагая присесть напротив неё за изящный чайный столик. — Мы обеспокоены.

— Ситуацией с лордом Саннаром, полагаю?

Она медленно кивнула.

— Нам приятна ваша осведомлённость, — сказала она ровно. — Всё верно. Ещё вчера нам доложили, что лорд Саннар отыскал решение вопроса с Блуждающим Замком. Отчёт об этом лёг нам на стол. Мы распорядимся, дабы его передали вам, но возьмём на себя труд краткого объяснения. Теория хищного наваждения полностью подтвердилась, и принцип выбора жертв стал кристально очевиден. Мы не могли найти Замок среди реестра старинных зданий времён Пришествия Зверя, поскольку в реальности его никогда не существовало. Замок с самого начала был мечтой.

— Мечтой?.. — нет, многое бывало в моей практике, но чтоб такое!

— Именно. Некий житель Ородио, умирая в своём рушащемся домишке, предавался мечтам. Точнее, сожалел о несбывшейся цели всей его жизни: построить замок. Лорд Саннар сумел увидеть фрагмент этих воспоминаний и полагает, что волна магии от прибытия Древних накрыла город как раз в тот момент, когда этот безымянный мечтатель испустил последний вздох. Древняя магия, привлечённая силой его сожалений, устремилась к нему и сделала его предсмертное видение реальным. Таким образом, появился первый в истории магии нашего мира Замок Несбывшейся Мечты.

— Вот гадство, — пробормотала я. — Так вот почему такой выбор жертв… вот почему самые очевидные жертвы хищных иллюзий — дети — не затронуты…