Диана. Найденыш (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 36

Диана явно нехотя отправилась в соседнюю комнату, где слышался хохот и визг, а Кормак внимательно посмотрел в глаза Уне, и посерьезнел:

— Ну что, красавица… рассказывай! Тут про тебя такие слухи ходят — просто не знаешь чему верить.

— И что за слухи? — Уна напряглась, сжала пальцы в кулаки — Опять кто-нибудь гадостей напридумал?

— Не знаю, гадости это, или нет… но… слухи удивительные — Кормак усмехнулся уголками губ — во-первых один из наших парней, который слишком увлекался питием горячительных напитков внезапно стал трезвенником. После того, как побывал у тебя в гостях. Во-вторых, и самое главное — говорят, что ты прирастила отрубленную руку! Это правда?

— Насчет пития, или насчет руки? — простодушно спросила Уна, лихорадочно соображая, во что это все выльется. Восемь лет она сидела тихо, как мышь, и вот! Высунула голову из норы! На радость котам…

— Уна, детка… — добродушно прогудел Кормак — Ты чего, решила меня позлить? Не забывай — у меня большая семья. Бабья — видела, сколько их? И я вас насквозь вижу! Хитрить со мной?! Не считай меня дураком, а то я перестану тебя уважать! Итак, ласточка моя, выкладывай! Руку прирастила?

— Прирастила. Но не хочу, чтобы об этом говорили — отрезала помрачневшая Уна (Так все хорошо начиналось! Пироги…)

— О причине спрашивать не буду, не ответишь — рассудительно заметил Кормак — Но это и неважно. Главное теперь я знаю — ты умеешь лечить такие раны, которые могут лечить только волшебники и волшебницы уровня магистра. И тогда возникает вопрос — чего тут, в глухомани, делает волшебница такого уровня. И почему она до сих пор не показывала своего умения, прикидываясь обычной, хотя и не без способностей — травницей. Тихо, тихо! Я скажу, а ты уже мне ответишь. Я еще не все сказал. Итак, имеется волшебница уровня магистра, она сидит в лесу, не высовывая оттуда носа. Делаю вывод: волшебница от кого-то прячется. И тогда сразу вопрос: не будет ли проблем для общины? Ведь те, кто ищет волшебницу, могут прийти и сюда. Потому я, как Глава общины, должен понимать уровень опасности, чтобы заранее принять меры. Поняла теперь смысл моих вопросов?

Уна все поняла. И в который раз поразилась уму и рассудительности Главы. На самом деле — может ли что-то угрожать общине по ее вине? Может ли рикошетом ударить по селу?

— Нет, не ударит — после короткого раздумья пришла она к выводу — Да, у меня могут быть большие неприятности. Но общине ничего не угрожает. Да, у меня были причины скрывать тот факт, что я обладаю Голосом. Еще вопросы?

— Я давно догадывался, что с тобой не все так просто — пожал плечами Кормак — Твои снадобья вылечивают гораздо быстрее, чем у какой-либо травницы. И ты не похожа на обычную селянку. Ты разговариваешь, как… дворянка. Ты ведешь себя не так, как местные женщины — ты гордая, сильная, смелая, и не тушуешься перед мужчинами. По тебе видно — ты привыкла править. Ты родилась в семье дворян.

— Да с чего ты это взял?! — кровь бросилась в лицо Уне, и по спине прокатился холодок — Да ты сам-то как разговариваешь! Так же, как и я!

— А почему ты решила, что я простой селянин? — Кормак криво усмехнулся — Я гораздо старше, чем выгляжу. И когда-то был офицером гвардии. И да, я родился в семье дворян из захудалого рода. И получил хорошее образование. И у меня самого есть причины жить в глухомани. Какие именно — тебе знать не надо. И по большому счету не интересно.

Так вот оно что! Уна замерла, пораженная услышанным. А ведь она чувствовала что-то такое! Кормак не простой селянин, точно! Ей давно следовало это понять! С первой встречи следовало понять! Или он так умело прикидывался простачком? Похоже, что именно так.

— А теперь я постараюсь догадаться, зачем ты пришла — Кормак снова усмехнулся, но уже добродушно и весело — Решила убежать из леса? Дочку оттуда вытащить? Чтобы с людьми девочка общалась, и не выросла диким зверьком? Правильное решение. То есть, тебе нужен дом, так?

— Так… — сдавленным голосом пискнула Уна, слегка напуганная и проницательностью Главы, и его напором.

— Денег у тебя не так и много, как я понимаю. Хотя… это может быть обманкой — задумчиво протянул Глава, скосив глаза на Уну — Приличный дом стоит пять золотых, не меньше, плюс к этой цене оформление в магистрате. Налоги и всякое такое. Итого вылезает в шесть золотых. Потянешь такую сумму?

Уна помолчала, покосилась по сторонам, не слушает ли кто-то чужой? Кивнула:

— Потяну.

— Я почему-то так и думал — усмехнулся Кормак — Тогда у меня для тебя хорошая новость. Есть дом, который стоит именно эти деньги — обойдется в шесть золотых вместе с оформлением!

— Правда?! — Уна даже с места подскочила — И где же? Что за дом?

Глава помрачнел, замолчал, глядя в пол, потом поднял взгляд на Уну:

— Помнишь ту историю с Гершенами? Ну, когда лавочник Гершен пропал со всей семьей? Поехал в столицу, просил соседей присмотреть за домом. Хотел в столице жить. Ну, так вот: убили его. Не так давно пришло известие — убили на тракте. Разбойники. Шайка напала, ну и… все. Совсем все. Тела нашли в сугробе. Всех подчистую — и жену, и дочек, и сыновей. После этого объявили о том, что на тракте будут работать летучие отряды стражи — разбойников искать. Девчонки совсем юные были, так их перед тем как убить… в общем — мучили их.

— И ты хочешь, чтобы я купила их дом?! — со смешанным чувством гнева и досады спросила Уна, таращась на Кормака так, будто хотела прожечь в нем дыру.

— Тихо, деточка, тихо! — мрачно и жестко остановил ее Глава — Без эмоций! Родни у Гершена нет. Значит и участок земли, и дом со всем его содержимым переходит в собственность общины. Такой у нас закон. Имущество уже частично разобрали, дом остался, и кое-что в доме. Обстановка, например. Дом, кстати, стоит гораздо дороже шести золотых! Новый, хороший дом! Печь с системой труб, обогревающих пол второго этажа, все хозяйственные пристройки — даже баня есть! Во дворе — колодец с чистой, вкусной водой! И до реки не очень далеко. Участок довольно-таки большой. И самое главное — лавка на первом этаже. Ты может продавать там свои снадобья! А то, что тебе мое предложение кажется кощунственным… девочка, если Гершен с того света сейчас на нас смотрит — лучшей доли своему дому он и представить не смог бы! Поселить в доме лекарку, спасающую людей, красавицу, умницу, ее дочку, которая пошла в свою маму и красотой, и смелостью — да о таком только мечтать! И кстати — ни у кого из деревенских не найдется таких денег, чтобы купить этот дом. Правда я еще и на торги его не выставлял. А может, и не буду выставлять. И с тебя ничего не возьму за посредничество — ты своя, нам помогаешь, лечишь. Кстати — к этому вопросу вернемся чуть попозже. В общем — это для тебя идеальный вариант. И что скажешь?

Уна задумалась — и правда идеальный вариант! А Гершена все равно жаль — дядька был добрый, хороший. Его все уважали. И вот как получилось… ай-яй!

Уна открыла рот, чтобы ответить, но ничего не успела сказать. Из соседней комнаты раздался грохот, потом басовитый детский рев, кто-то рыдал и завывал, что называется, от души, а затем из двери комнаты появилась Диана, хмурая, и воинственная:

— Он сам начал! Я тут ни причем!

Уна вздохнула, прикрыв глаза, и стараясь не повышать голоса, спросила:

— Что у вас случилось? Почему такой шум?

Диане не понравился огромный дядька. Он был слишком огромный! А еще — у него такой голос, как гром гремит! Вот у мамы — нежный голос, она и смеется как колокольчик звенит! А этот грохочет — Бу! Бу! Бу!

Она бы лучше в сенях посидела, с Кахиром. Вот зачем его там оставили? Ему теперь плохо! Он там плачет! Диане точно бы не понравилось, если бы ее оставили в сенях. Мол, лежи тут Диана, на холодном полу!

Но маме надо было встретиться с дядькой, так что деваться некуда. Диана воспитанная девочка и слушает свою маму. И вырастет такой же красивой и умной!

А пироги понравились. Диана любит пироги. Она их ела только у бабушки, и то — какие-то старые, холодные и черствые. А тут — пышные, мягкие, горячие!