Пылающий храм (СИ) - Танго Аргентина - Страница 14

— Пошла вон, тварь.

Тиски разжались, и Маргарет сползла на пол. Хватая ртом воздух, она открыла глаза. Дворецкий пятился к окну; в лоб колдуну смотрело дуло револьвера.

— Я не могу тебя сжечь сейчас, — прошипел слуга консультанта. — Но запомню на будущее!

— Я знаю, — холодно сказал безымянный джентльмен. — Я пользуюсь моментом.

Вокруг ствола его револьвера вилась спираль из странных знаков. Не чеканка и не гравировка — они выступали из глубины металла. Дворецкий, не сводя глаз с револьвера, допятился до окна и выпрыгнул в сад. Джентльмен подошел к окну и захлопнул створки. Маргарет, у которой в глазах еще прыгали черные точки, вяло проследила за тем, как он сунул револьвер в кобуру, пристегнутую к бедру, нарисовал пальцем какой–то знак на окне и прислонил трость к столу. Девушка поморгала.

— Вставайте, — покрытый черными точками джентльмен возник рядом и протянул ей руку, на которой Маргарет повисла, как тряпочка. Ноги были совершенно ватными. Вздохнув, незнакомец наклонился, поднял ее с пола, и девушка снова уловила странный химический запах от его одежды.

«Купается он, что ли, в каких–то химикатах?»

Джентльмен скорее донес, чем довел ее до кресла, уложил в него, взял со стола рисунок и заинтересованно на него уставился. Мисс Шеридан возвела очи к потолку. Если б она знала, что эти каракули вызовут такой ажиотаж, она бы их сожгла!

Пока незнакомец любовался будущим шедевром, Маргарет украдкой разглядывала его самого, благо точки в глазах поредели. Пришел он явно не с улицы — при нем не было ни пальто, ни шляпы (хотя почему–то была трость), на брюках и ботинках ни следа снега. Пола длинного сюртука прикрывала кобуру на правом бедре. Не в гости же он к ним заглянул в таком виде…

Мисс Шеридан перевела взгляд повыше. Высокий, худой и бледный, словно на улицу сутками носа не кажет. Нос, кстати, крупный, тонкий и крючковатый, не хуже, чем у Графа Вампира; волосы каштановые, волнистые. Лицо у него было костистое, худое, скулы выступали над впалыми щеками, между густых бровей — морщинка. Определить, сколько ему лет, девушке так и не удалось — могло быть и тридцать, и сорок, смотря под каким углом разглядывать…

— Таращиться невежливо, — сказал незнакомец. Маргарет вспыхнула. Он взял красный карандаш, быстро что–то набросал поверх ее рисунка и повернул лист к ней.

— Узнаете?

— Да.

— Но у вас для первого раза вышло неплохо, — заметил он; голос у него звучал так, словно он редко им пользуется — глуховато и негромко. Он присел на край стола и сказал:

— Три вопроса.

— Каких? — буркнула Маргарет.

— Задавайте любые.

Девушка встрепенулась.

— Всего три?! У меня их дюжины!

Темные глаза незнакомца насмешливо блеснули. Но, слава Богу, нормальные, по–человечески темные. Мисс Шеридан лихорадочно соображала, подавшись вперед от мыслительных усилий.

— Почему вы не побоялись, что колдун вас сожжет?

— Он вам уже ответил.

— А я хочу, чтобы ответили вы, — выкрутилась Маргарет. — Вдруг он врет.

— Вчера он сцепился с ифритом. Это стоило ему таких усилий, что на несколько суток он лишился возможности колдовать. Но не гадить.

— Вчера, — поддела мисс Шеридан, — кое–кто мог ему помочь, если бы не струсил.

— Я не помогаю колдунам.

— А ифритам?

В ответ он поднял бровь, и Маргарет снова вспыхнула, но уже от раздражения:

— Откуда вы знали, что ифрит придет туда, если только не сами его приманили! Вы что–то сделали с воротами! Может, это вы вызвали ифрита из… из… где они там живут!

— И теперь ищу девственницу для жертвоприношения, — сказал джентльмен, явно насмехаясь. — Правда, они должны быть белокурыми, а не сообразительными.

— Вы не ответили!

— Вам бы работать в полиции, — джентльмен, склонив голову набок, рассматривал Маргарет со смесью интереса и удивления, так пристально, словно пытался разглядеть ее мысли сквозь череп. Девушка поежилась. А вдруг и впрямь разглядывает?

— Я приманил ифрита к дому, — вдруг сказал он, когда Маргарет уже и не ожидала ответа. Она подскочила в кресле:

— Зачем?!

— Чтобы облегчить им жизнь, — джентльмен взял трость. — Так они наконец его увидели.

— Кто они?

— Три вопроса, — он перевернул лист бумаги и на обороте быстро, одним движением, нарисовал какой–то символ. — Советую повторить на всех дверях и окнах. Колдун не оставит вас в покое. Этот герон его отвадит.

Мисс Шеридан взяла рисунок. Он был похож на трехлепестковый цветок вроде орхидеи.

— Вы не спросили, как я вошел, — тоном экзаменатора вдруг заявил джентльмен.

— Ничего, я увижу, как вы выйдете.

Бровь снова поднялась, и Маргарет пожалела, что до пресс–папье не дотянуться. Они беседовали только второй раз, а девушка уже точно знала, какая из его привычек доводит ее до белого каления.

— Самоуверенно, — отметил джентльмен. — И мое имя вас тоже не интересует?

— Как будто вы мне его скажете, — буркнула мисс Шеридан. Джентльмен окинул ее таким заинтересованным взглядом, что она густо покраснела. Он остановился перед высоким зеркалом (которое должно было рассеивать по зимнему саду солнечные лучи, а на деле только притягивало пыль). Маргарет разобрала, что он что–то бормочет под нос, и подалась вперед; джентльмен вдруг шагнул в зеркало и исчез. Мисс Шеридан с возмущенным криком вылетела из кресла и бросилась к зеркалу. На полу перед ним белел прямоугольник визитки. Маргарет схватила ее и в бессильном негодовании закусила губу — на ней не было ни слова.

— Первый труп был обнаружен шестого февраля пятьдесят шестого, на свалке в Хилкарне. Здесь, — Натан постучал пальцем по карте около красной булавки. — Это один из южных кварталов, хотя до церкви Святой Елены далековато. Пешком — минут сорок, если через дворы срезать.

Церковь была обозначена большой белой булавкой, места, где нашли три тела — красными, дома, в которых жили дети — зелеными.

— Френсиса ван Холдена нашли мусорщики около шести утра. Ему было девять лет. Его отец — Вильгельм ван Холден, врач. О пропаже сына он сообщил после четырех часов, пятого февраля, когда гувернер мальчика наконец сознался, что потерял ребенка в Парке Свободы во время прогулки. Здесь.

— Далековато, — заметил Лонгсдейл. — И от церкви, и от свалки.

Пес, задрав морду, изучал карту.

— Он похищал мальчиков лет девяти–двенадцати, все — из хороших семей, из совершенно разных кварталов. У нас есть только три тела, все найдены в Хилкарне.

Бреннон толкнул к консультанту отчеты о вскрытии. Он пролистал первый отчет до заключения о причине смерти.

— Вскрытие проводил мистер Кеннеди.

— А кто ж еще…

— Почему он не вскрыл череп?

— Посмотрите в отчет глазами, — раздраженно ответил Бреннон, по памяти втыкая в карту синие булавки туда, где детей видели в последний раз. — Причина смерти — удушение. На шее остался отпечаток правой руки. При чем тут череп?

— Если использовали магию, то в мозге ребенка могли остаться микрокровоизлияния из–за грубого воздействия, но теперь мы этого уже не узнаем.

— Уж извините, восемь лет назад нас, темных, некому было просветить, — буркнул Бреннон. — Лапа!

Пес невозмутимо уткнулся носом в разложенную на столе одежду Френсиса ван Холдена.

— Если вы нашли только три тела, то откуда знаете, что еще одиннадцать детей были убиты тем же человеком?

— Оттуда, — процедил Натан, — что этого выродка видели около каждого пропавшего ребенка.

Пес поднял морду от одежды и недоверчиво уставился на комиссара. Бреннон взял пухлую пачку исписанных листков и хлопнул ее перед носом консультанта.

— Целый табун свидетелей видел этого человека, и ни один не смог описать его лицо. Все, что мы имеем — это мужчина ростом около пяти с половиной футов, с седыми волосами, одет всегда в черное. При нем была черная трость и серебряные часы на цепочке. Я сам пытался выбить из них хоть слово… — Натан устало провел рукой по волосам. — Они правда не помнили.