Мой чужой король (СИ) - Вознесенская Дарья - Страница 10

Если сделаю это — и останусь при этом живой.

Мой путь будет лежать к каменоломням, где меня ждет Даг и еще два воина, а затем — снова к реке, куда уже направился Торрад и его ближайшие соратники. Шансов, конечно, было не так уж и много, но мы постарались сделать все, чтобы их стало как можно больше.

А если не выживу… что ж, это будет достойная смерть. Каждый мужчина в наших землях становился, хотел он того или нет, настоящим воином, дабы защитить свою семью, свой род, клан, королевство от посягателей. Но и дочери настоящих воинов не отставали в этих навыках.

Главный из которых было умение умереть достойно.

— Стой! — рявкнули вдруг со стороны, и мой покупатель натянул поводья.

Я толь покачнулась.

Интересно, какую цену он отдал? Может в крепость Торрада теперь новую корову приведут, а то и две?

Мысль о том, что королевская дочка стоит две коровы, показалась настолько смешной, что я упустила диалог двоих мужчин. Но поняла, что нас остановили смотрящие — Ворон не оставлял ни дороги, ни границы собственного лагеря без надежной охраны.

А дальше я уже постаралась расмотреть все внимательней. Не только потому, что мне еще как-то выбираться придется, но и из обычного любопытства. Ни в морских, ни в сухопутных походах я не была, быта их не знала.

Выглядело вполне… мирно. Мужчины, отложив оружие, сидели кругом возле очагов, не обращая внимания на дождь, или же спали под простыми полотняными навесами. Иногда мелькал кто-то с котелком, от которого шел пар, на двух или трех площадках тренировались — воинов с мечами и копьями вяло подбадривали, а те, раздевшись чуть ли не до одних штанин, плясали друг напротив друга.

Но чем ближе мы подъезжали к самой крепости, верхушки которой уже показались вдалеке, не прикрытые деревьями, и к сердцевине лагеря воронья, тем больше я понимала, что мирного здесь мало.

Теперь попадались богатые шатры и лошади наизготове, воины в полном облачении, ожидающие приказов, щиты, выложенный в защитную стену, а еще… Запах крови и пепла.

Я осторожно посмотрела в ту сторону, откуда он донесся, и тут же отвернулась.

Огромный, все еще тлеющий костер и очертания останков, не оставляли сомнений, что или кто именно там лежит.

Мне рассказывали, что северяне сбрасывают своих людей в пропасти или заковывают их в вечный лед, но то ли они сменили традиции, то ли все это было не правда, только здесь искры тел и душ отправлялись наверх с помощью огня.

Мы почти доехали до самого крупного шатра, возле которого стояло не мало вооруженных мужчин, когда меня ссадили и приказали грубо:

— Иди к тому пологу, к девкам. Они покормят. И не вздумай двинуться оттуда — я должен легко тебя найти, как только придет время.

Похоже, воин ждет удобного момента, чтобы вручить королю. И наша встреча с Вороном чуть откладывается.

Я постаралась не испытывать облегчения — толку-то. Не сейчас, так позже. Хотя и неплохо, что будет это не при свете дня…

Перехватила свой сундучок, в который были напиханы все «приемлемые» для рабыни вещи, травки, тряпки, и, погружаясь в грязное месиво под ногами, отправилась в указанное место, где и правда обнаружились женщины.

Ну как, женщины…

Меня снова обуял ужас.

Четверо девиц с грязными лицами и нечесаными волосами сидели возле небольшой жаровни и ели что-то вроде лепешек. Они даже не среагировали на мое появление, а я… я смотрела и не могла оторвать взгляд.

В одних только шерстяных плащах поверх старых и сальных коротких тряпиц, остекленевшие глаза, лица в синяках и кровоподтеках. Всегда готовые лечь, раздвинуть ноги, или дать на себе отыграться после тяжелого дня… И все это за кусок еды и может быть, потом, пару звонких монет. Откуда они взялись такие? Рабыни? Деревенские простушки?

Или…

Я вздрогнула, увидев на шее у одной из них вязь татуировки. И едва сглотнула подкатившую к горлу тошноту.

Жена ярла

Верно, убитого ярла.

Великая Фрейя, клянусь, меня эта участь минует. Потому что я предпочту отправиться по подземной реке в бесконечный путь, чем стать подстилкой у тех, кто уничтожил мою семью.

Хоть с утра у меня не было и кусочка во рту, есть я не смогла. Села чуть в стороне и прикрыла глаза.

Гул голосов за пределами навеса превратился в ненавязчивый шум, запахи я почти перестала воспринимать, а под веками уже плясали тени… но в этот момент раздался звук рога, столь знакомого каждому воину, и следом крик:

— Нападение! Из леса! В щиты!

И Хель начала свою жатву.

По нашему временному прибежищу проносятся кони.

В первые мгновения кажется именно так… Полотяной навес сминает с огромной силой, камни вокруг не жаркого очага летят во все стороны, взрытые огромными копытами, а женщины, до того не проявлявшие к своей судьбе интереса, падают назад и в страхе отползают с криками.

Я успеваю сжаться в комок.

В одно мгновение упорядоченное течение жизни превращается в хаотичное море голов и воплей, звона железа и стона тетивы, команд собирающихся в живой щит воинов и хлопков сорванных полотнищ. Кажется, одну из девиц задели — в такие моменты воины не разбираются, кто попадает под удар подковы — но остальные уже хлопочут над ней. Я же выползаю из-под наваленных тряпок и, прижавшись к стоящей позади перевернутой телеге, осматриваюсь.

Понять что-то сложно.

Нападение, похоже, пришло оттуда, откуда и не ждали. Видимо у Сварры нашлись союзники, которые не просто выжидали, что будет дальше, но решили действовать на опережение. И если мой отец, защищая свои земли, рискнул пока только мной, то неизвестные мне воины, несущиеся на лошадях во весь опор с дальнего холма, готовы отдать на растерзание целый клан.

Я испытываю смешанные чувства: страх, восторг и надежду, что сейчас все завершится без моего участия. Уж очень внушительным выглядит вал, который вот-вот сомнет вороний лагерь. Причем не один…

Сварра так и не рискует открыть собственные ворота, но со стен слетают и слетают на веревках новые защитники.

Не выдерживаю.

Оглядываюсь, и, найдя одинокое дерево, вокруг которого свалены вперемешку вещи, забираюсь на первые ветви, а потом выше, в пустую крону, как раз чтобы успеть увидеть, как три людских потока врезаются друг в друга с сокрушительной мощью, сначала выстроив стену из щитов, а затем рассыпаясь на отдельные разящие удары.

Топоры, мечи, копья, щиты, доспехи, луки и стрелы наилучшего качества — все идет в ход. Щиты перекрывают друг друга, не давая приблизиться, отражая первый удар противника, а затем перестраиваются, чтобы было место для взмаха меча и секиры, превращая упорядоченный бой в безумную схватку, в которой можно разглядеть только отдельные детали.

Щиты у воинов отличаются. Все круглые, диаметром около фата (в данной книге — около ярда, 91 см, прим. автора), из склеенных крест-накрест дощечек липы с металлическим умбоном посередине и прикрепленной к нему рукояткой с обратной стороны. Но вот раскрашены они по-разному.

Красный, синий, зеленый — цвет долин.

Черные полукружья у воинов Ворона.

И… полностью черный круг у одного из них.

Я сглатываю.

Этот воин не самый крупный, но его фигура тонет в облаке тьмы и власти. И у меня и сомнения не возникает, кто он такой.

Ворон. С черным щитом, на черном коне и в шлеме с полумаской, которая защищает лоб, глаза и нос. Многие из его воинов в таких, с прокрашенной поверхностью и боевыми знаками, чтобы отличать своих от чужих, тогда как защитники Сварры и их союзники вышли на бой с непокрытой головой, в одних лишь кольчугах.

Я смотрела на короля.

Он мастерски владел оружием. Спрыгнул с лошади, как увидел, что все переросло в рукопашную схватку — послушный конь, будто ведомый невидимой рукой умчался прочь — и ринулся в самую гущу. Щит невесомо перемещался во все стороны, защищая его от стрел и ударов, короткая кольчуга защищала его от копий врагов, будто заговоренная, а каждый редкий удар был не попыткой отразить или защититься, но обладал мощной, непреодолимой силой, уничтожающей тех, кто рисковал сразиться непосредственно с ним.