Контракт на мужа (СИ) - Ли Марина - Страница 21

— В актовом зале жил, — пробормотала Бро, задумчиво почёсывая затылок, — в спортивном — жил, в бывшем пункте приёма стеклотары — жил, в музее — нет, не жил.

Легионеры заулыбались, хотя, уверена, с «Иваном Васильевичем» ни один из них лично знаком не был, Элар же, зыркнул на них хмуро и на корню пресёк веселье, брякнув:

— А придётся.

И когда мы все вчетвером посмотрели на него «по-что-барин-веселье-испортили-с» взглядом, раздражённо добавил:

— Шевелитесь, дамы, я подвязался проводить, а не потратить на вас весь свой день.

Локтями прокладывая себе дорогу сквозь толпу — внутри улицы людей было ещё больше, чем перед воротами — мы кое-как добрели до домика, за дверью которого скрывалась наша квартирка.

— И так тут каждый день, — не скрывая злорадства, сообщил Элар, пока Бро копалас в сумочке, разыскивая ключ. — За исключением, пожалуй, межсезонья.

Я фыркнула, а Брошка откровенно заржала:

— Испугал ежа голой жо…

Осеклась. Я тоже задумалась над тем, насколько цензурным является слово «жопа», но если вспомнить, как дюк отреагировал на «хрен», боюсь, без штрафа нам не обойтись. Брошка, видимо, тоже так подумала, а посему решила не рисковать понапрасну:

— Голой жо, в общем, испугал, — хмыкнула она. — У нас в интернате в коридорах и не такое увидишь, да не с девяти до пяти, а все двадцать четыре часа в сутки.

— И то, что дорога к целителю без маголёта у вас весь день возьмёт? — прошипел Элар, прожигая нас злым взглядом. — И что второй визит к лекарю уже не будет бесплатным? И что из охраны здесь два балбеса на входе и один на выходе, а среди туристов какой швали только не встречается? А замочек-то у вас хлипкий. Я его даже без магии одним пальцем открыть смогу… Это вас обеих тоже не пугает?

Мне не понравилось, как побледнела Бро. Вот зачем он её пугает? И без его напоминаний понятно, что на сне на курорт занесло! Но это не значит, что мы теперь сложим лапки и без борьбы пойдём ко дну.

— Жизнь в Славое не из дешёвых, — продолжал бушевать Элар, и на нас уже стали оглядываться туристы. — Чем за еду расплачиваться станете? Одежду покупать, работу мага-ремонтника. А вам понадобится маг, если в вашем доме что-то полетит, потому что только он сможет сделать так, чтобы то, что было придумано в другом мире, и здесь работало без сбоев…

— Тебе-то какое до всего этого дело? — строптиво спросила я, выступая вперёд так, чтобы оттеснить Брошку поближе к двери. Бог его знает, этого инкуба-хуратора. Ещё распсихуется и станет кидаться на ни в чём не повинных Брошек с ножом.

— Мне? — горький шоколад его глаз в долю секунды превратился в чили-шоколад. — Мне какое дело? Дуры! — Рявкнул так громко, что даже те туристы, которые ещё не косились в нашу сторону, заинтересованно притормозили возле нашего крылечка.

Браслет на руке Элара забликал, реагируя на «дуру», и я мысленно психанула. Ну уж это слово даже классики использовали! Но тут дюк рыкнул на туристов:

— Вон пошли!

Потом повернулся к нам.

Бро взирала молча, я в кровь искусала губу, пытаясь успокоиться, а Элар выдохнул. Почесал тыльной стороной ладони нос. И произнёс уже совсем другим, ровным голосом:

— И это я ещё не говорю о том времени, когда на свет появятся дети. Знаете почему?

В следующий момент мужчина толкнул меня к стене и, склонившись, прошептал на ухо, тихо-тихо:

— Потому что их имён нет в вашем договоре, Вель.

Меня накрыло ледяной волной ужаса, когда я осознала истинный смысл этих слов. Шарахнулась от Элара, как от чумного, а он, убедившись в том, что до меня дошёл его посыл кривовато ухмыльнулся и обронил:

— Как думаешь, в чьих силах решить этот маленький вопрос? Подумайте об этом на досуге. Малышки.

Я только головой мотнула. Отказываюсь думать, отказываюсь как-то реагировать на эти слова, отказываюсь понимать, почему ж так больно-то? Ещё вчера ведь решила, что нет никакой любви и не было никогда. Тогда почему же после каждого злого слова Элара в груди противно ноет, а в глаза будто песку насыпали?

Я же…

— Послушай, ты…

Бро шагнула вперёд, включив режим «волчица-мать», но я схватила сестру за руку и прошептала:

— Брошка, пожалуйста.

Сощурившись, она смерила дюка презрительным взглядом и мотнула головой, как застоявшийся в стойле конь.

— Я больше не хочу видеть тебя в своей квартире, — сказала она, причём весьма громко, совершенно не волнуясь из-за притихшей толпы туристов, которые образовали вокруг нас небольшую мёртвую зону и, открыв рты, следили за тем, как разворачиваются события. От привычных земному глазу зевак их отличало только отсутствие телефонов и фотоаппаратов. И то плюс, хоть не станем звёздами YouTube. — А ты не смей не то что разговаривать с этим гондольером, ты в его сторону даже не смотри!

Последняя фраза адресовалась уже мне. Я проморгалась, кивнула и шмыгнула вслед за Брошкой в квартиру, отгородившись дверью от шума туристического прибоя и от глаз цвета горького шоколада.

А потом, как и следовало ожидать, кое-кто вцепился в меня клещом, не дав и секунды на передышку и на то, чтобы придумать правдоподобное враньё.

— Что он тебе сказал? — Руки в бока, губы поджаты, брови насуплены. Когда Бро так вот смотрела, её даже зав РОНО боялся, что уж обо мне говорить.

— Абсолютно не стоящую твоего внимания ерунду, — медленно произнесла я, одновременно пытаясь придумать хоть что-то. Хоть что-то, что не заставило бы Брошку волноваться, терять с трудом приобретённый аппетит, а наоборот, расслабило. Пусть она лучше о себе и о детках думает, а не о хураторах с гондольерами.

— Муля, не нервируй меня, — просипела Бро и потрясла перед моим носом указательным пальцем. — Я беременная, а не слабоумная и слепая! Если бы это была ерунда, ты бы так не бледнела и не шарахалась бы от этого…

Божечки, ещё одного эпитета в адрес Элара я точно не переживу! Впаду в истерику, из которой меня уже никто не вытащит!

— Да Господи Боже мой! — взревела я. — Мне двадцать два года, Брошка! Я взрослая! Взрослая. Верь мне немножечко, пожалуйста. Если я говорю, что это ерунда…

Бро скривилась и взялась двумя пальцами за переносицу, а я осеклась и, не скрывая обиды в голосе, заметила:

— То, что я не выношу твоих слёз, Бронислава, не значит, что ты можешь этой моей слабостью на меня… — Повторила жест сестры. — Я и без этого тебя боготворю. И дело не в том, что ты забрала меня, маленького бомжонка с улицы, а в том, что я люблю тебя. Люблю. И малышей тоже. И…

— А я тебя люблю, дура! — разозлилась Бро. — Если ты не заметила, то у меня кроме теб тоже никого нет. И я не позволю, не позволю, слышишь? Чтобы ты портила свою жизнь, чтобы из-за козла… из-за…

— Он просто сказал, что у малышей будут проблемы с документами, — ляпнула я и едва не расплакалась от счастья, когда Бро с облегчением выдохнула и опустилась на стул.

— Божечки, ерунда какая, — пробормотала она.

— А я говорила, — по-дурацки улыбаясь, поддакнула я. — Говорила, что ерунда.

Нет, ну вот же я в стрессовых ситуациях бываю молодец! Сразу придумала, что правильное сказать!

— Документы… Дурак этот хуратор, Сливка. Такой дурак… Но ты тоже хороша из-за такой… фи…ги… из-за такой фиги пугаться до синевы! Ну не сделают они малышам документы! Да пусть на ху…тор бабочек ловить идут, с сачком! Все эти бюрократы проклятые… Кто меня вообще кормить обещал? Иди готовь мне… всё мне готовь. Жрать хочу так, будто во мне два бегемота поселились. А я пока по соседям пробегусь. Есть у меня идейка, чем на жизнь заработать, но не хочу ею с земелями пересечься.

Счастливая Бро чмокнула меня в щёчку и ускакала, а я прошла на кухню, опустилась на стул и зарыла лицо руками.

Нет, Элар не о документах мне шептал на ухо. Он своим шёпотом непрозрачно намекал на то, что мы с Брошкой себе право на нахождение в Атлантиде подписью в фальшивом договоре выторговали, а вот малыши там прописаны не были. И что это значит? Мне виделся лишь один вариант ответа: после рождения их вышлют на Землю. А нас оставят. Как минимум, на год, как максимум — на пять.