Два жениха и один под кроватью (СИ) - Ли Марина - Страница 20

— Знаешь, Этэль, — как-то вечером негромко рассказывал он матушке, когда они вдвоём по своему обычаю сидели на веранде нашего дома. — Я ведь мог уйти с Предела. Были возможности. За воровство у своих, за насилие, за издевательство над новичками…

— Ты не мог, Тин, — ответила маменька. — Если бы смог, я не смогла бы тебя полюбить. И хватит волноваться. Мы хорошо воспитали своего сына, он никогда не опозорит свой род…

Этот разговор случился в моё первое лето без брата, но я его не забыла, потому и ляпнула, не задумываясь, сразу после слов певуна:

— А не нужно было у своих красть. Глядишь, и до золотых эполет дослужился бы…

— Ах ты мразь! — прорычал певун, но бросился отчего-то не на меня, а на Даккея. — Всё своей девке растрепал? Ну, я тебя…

Драка началась внезапно, как гром среди ясного майского неба. Казалось бы, только что все гости «Кричащего бобра» дружно пели песню, которую в народе называли гимном стражей границ, а в следующий момент в воздухе замелькали ножки стульев, осколки глиняной посуды и кулаки.

Памятуя о предупреждении Даккея, я прижалась к его спине, будто меня магией к ней приклеили, и надёжно прикрывала тыл напарника, одновременно держа над нами щит (среди стражей сильных магов не было, но и от слабого проклятия может так прилететь, что и врагу не пожелаешь).

Однако моя ненавязчивая защита подействовала на стражей, как красная тряпка на быка. Если поначалу лишь только часть из них пыталась нас достать, то теперь они как с цепи сорвались.

— Алларэй! — рявкнул боевик. — Я же велел…

— Держусь за спиной, — отрапортовала я, перекрикивая шум в таверне и отбивая Воздушной волной летящий в голову напарника кувшин, — и не высовываюсь!.. Ай!

— Что?!

Обернуться боевик не мог — блокировал удар одного из стражей, но я по голосу поняла, что лучше мне поторопиться с объяснением.

— Юбку испортила, — ответила, опустив подробности о том, что на неё прямо пьяной кровавой рожей рухнул один из певунов.

— А я говорил, пойдём в «Священный грааль»… — раздражённо прошипел Даккей, и я, пользуясь моментом, немножко уплотнила щит. Чтобы он не только проклятия, но и неодушевлённые предметы не пропускал.

Народ в «Бобре» хором выругался.

Даккей, кажется, тоже.

— Проклятые демоны! Даже пожрать не дали! — Ударом ноги боевик отбросил со своего пути лавку, а вместе с ней и нечаянно подвернувшегося стража границ. Я же снова охнула, на этот раз из-за куска чьего-то зуба, что оцарапал мне щёку. Видимо, где-то в щите я всё же оставила прореху.

Нурэ Тайлор меня бы за такую оплошность выпорол.

Морально.

А Даккей лишь зыркнул через плечо да прорычал угрожающе:

— Бренди! Сказал же, не крути головой, за спиной держись!

— Держусь я, держусь! — пробормотала сквозь зубы.

Так сильно, что скоро руки отвалятся.

— И не высовывайся!

— Да не высовываюсь я! — О выставленный мной щит ударилось Забвение — гнусное заклятие, отбивающее память почти напрочь. Я видала мужиков, которые полдня под себя ходили и требовали сисю. Через некоторое время, правда, всё исчезало без следа, но, осадок, как говорится, в душах заклятых, оставался… — Оказываю посильную поддержку.

— Лучше бы делала, что тебе сказали, — несправедливо возразил Даккей и совершенно нелогично добавил:

— Ну чего ты ждёшь? Хочешь, чтобы я их здесь всех Огнём покалечил? Расчисти нам дорогу, раз уж всё это начала.

Я? Я начала? Вот где справедливость?

— Водой или воздухом? — сухим от обиды голосом уточнила я.

— Бренди!

Дуновением ветра растолкала в стороны гостей «Бобра», и мы с Даккеем без труда выскочили на заполненную дождливым октябрьским вечером улицу.

— Со студенческих времён в таких заварушках не участвовал, — внезапно рассмеялся боевик. — Бежим!

И мы рванули. Длинноногий Даккей — легко и быстро. И я за ним — путаясь в юбках и хихикая, как дурочка.

Мы добежали до сквера на перекрёстке и, хохоча, упали на первую попавшуюся лавочку. Даккей откинулся на спинку и подставил струям дождя запрокинутое вверх лицо.

Я мокла под своим дырявым Воздушным зонтом.

— Давно так не веселился, — отсмеявшись, сообщил боевик. — Об одном жалею, пожрать так и не получилось.

Я тихонечко кашлянула и проявила невидимый карман — кстати, Рогль научил меня его создавать, — в котором всю дорогу левой рукой, почти онемевшей от веса, между прочим, держала корыто, заполненное телятиной, картошкой и грибами. Тут же была недоеденная чесночная похлёбка. И деревянная ложка. И кувшин с квасом.

Даже не спрашивайте, как я это всё успела. Боюсь, сказалась дрессировка моего персонального демона.

— Как? — выдохнул Даккей. — Иди ко мне поближе, я нас Огненным щитом от дождя закрою… Но всё-таки… Ты настоящая боевая подруга, нурэ Бренди Алларэй. Ты знала?

Догадывалась.

— Приборы забыла, — смущённо пряча глаза, пробормотала я. — Ты же завтра заплатишь за всё? Я дам денег… А то как бы получается, что я всё украла.

— Денег?.. Лучше подай мне похлёбку и не говори ерунды. Но я заплачу. Можешь зря не волноваться.

В КОТОРОЙ РЕПУТАЦИЯ ГЕРОИНИ ПОДВЕРГАЕТСЯ ИСПЫТАНИЮ

Мы как раз заканчивали доедать ужин, когда со стороны «Кричащего бобра» послышались жандармские свистки, крики и ругань.

— Надо убираться, — постановил боевик, и я согласно кивнула. Жандармы не станут разбираться, кто прав, кто виноват. Заметут в участок, продержат до утра, а потом ещё и записку на службу пришлют, чтобы приличным наставницам неповадно было шастать по злачным заведениям. Пусть даже в сопровождении жениха.

И будет у нурэ Гоидриха лишний повод от меня избавиться.

Отказавшись от громоздкого корыта, мы сложили остатки ужина в кувшин из-под кваса, а затем воспользовались моим умением создавать Карман.

— Где ты этому фокусу научилась? — не скрывая восхищения, спросил боевик.

Представляю, какая у него была бы реакция, скажи я правду.

— Да так… Один знакомый показал.

Чтобы выйти на параллельную «Кричащему бобру» улицу и поймать там извозчика, нужно было пересечь сквер. Ночь была мокрой и поразительно тёмной, но зажигать Светоч мы не рискнули, опасаясь внимания жандармов. Поэтому я просто взяла Даккея за руку. Маги Огня почему-то, видели в темноте, как кошки. Но боевика такое положение вещей отчего-то не устроило.

— Я лучше за талию тебя придержу. Не возражаешь? — для проформы спросил он и тут же вернулся к теме разговора. — Встречал Карман на Пределе. Один мой знакомый в нём табак хранил, дагеротипы родных, ещё кое-что по-мелочи… Больше туда всё равно ничего не вместилось бы…

— Мой немного превышает обычные размеры.

— К тому же, стабилизированный, как я понимаю… — не отставал Даккей, намекая на то, что в моём Кармане телятина не остыла, похлёбка не расплескалась и даже кувшин с квасом не опрокинулся.

— Увы. — Я не воспользовалась ситуацией преподнести свои таланты в более выгодном свете. — Стабилизация мне пока не очень хорошо даётся. Пришлось держать заклинание свободной рукой.

Даккей споткнулся и, крепче перехватив меня за талию, повернулся ко мне всем корпусом. Наверное, смотрел на меня. Но глаз его в темноте, конечно же, видно не было.

— Что? — чувствуя, как кровь приливает к щекам, спросила я.

— Всю тяжесть одной рукой? А второй ещё и щитом меня прикрывала?.. Бренди… В беседе со мной нурэ Гоидрих явно занизил уровень твоей силы. О чём ещё ректор умолчал, интересно знать?

Я пожала плечами и проворчала:

— Откуда мне знать? Меня там не было.

— Ну да, ну да… — протянул Даккей. И задумчивость его голоса заставила меня занервничать.

Кажется, пришла пора напомнить боевику, с какой целью он приехал в БИА.

— Ты бы лучше не мои скрытые таланты искал, а того, кто попытался демона вызвать.

— Само собой, — не проникнувшись моим брюзгливым советом, сверкнул зубами Даккей. А я занервничала ещё больше, почему-то уловив в его словах скрытый подтекст.