Жена для злого Санты (СИ) - Вайс Лора - Страница 30

— А я вот против, — и снова этот трескучий голос откуда-то, даже неясно, откуда. — Она родит дитя от Генри, что приведет к очередному конфликту. Кому нужен принц или принцесса, чей папаша убийца и дезертир?

— Желаешь до конца дней морозить свой старый зад? — огрызнулось очередное благородие в мантии. — Лично я, нет.

В этот момент Лиза заприметила двоих, которые начали активно размахивать веерами и закатывать глаза.

— Итак, голосуем! — поторопился старец, тоже заметивший вялость своих коллег. — Кто за то, чтобы Лизавет взошла на престол?

Руки подняли двадцать советников, трое воздержались и всего два старикана оказались против.

— Вот и славно. Большинством решено, что дочь Олькен станет нашей следующей королевой. На этом заседание объявляется закрытым. Всем спасибо, до свидания. Мне еще до дома ехать, — и, едва ли справляясь с мантией, советник зашагал в сторону запасного выхода.

Остальные последовали его примеру.

— Ну, вот, — произнес Клаус, когда все нафталиновые мужи удалились. — Прошло даже лучше, чем я предполагал.

— Да, супер, — подошла к скамье и села.

— Как тебе во дворце?

— Честно?

— Угу.

— Отвратительно, — и улыбнулась. — Здесь просто отвратительно. У тебя куда лучше.

— И я почту за честь, если ты так и будешь продолжать жить у меня, — присел на корточки перед ней, затем взял за руки. — Мы справимся, Лиза.

— Клаус, — замялась сразу, щеки опять покраснели. — Мне бы отлучиться ненадолго. Обещаю, одна нога здесь, другая там.

— Куда ты собралась?

— В Северную долину. Поговорить с моим все еще мужем. Хочу рассказать ему о ребенке.

— Ах, — мгновенно погрустнел. — Да, конечно. Это правильно.

— Не волнуйся, я вернусь. Генри ясно дал мне понять, кто я для него, а такое я вряд ли смогу ему простить.

Клаусу не хотелось отпускать Лизу, все ж в брате уверенности не было. Кто знает, что ему войдет в голову очередной раз. Но и останавливать девушку не стал.

— Лиза, — взял ее за руку, когда вернулись домой, — послушай, мне хочется думать, что Генри не наделает глупостей. Однако, на всякий случай, знай, в тебе сейчас достаточно сил, чтобы поставить его на место при необходимости. Для него самый главный враг — это тепло. А ты способна менять температуру вокруг себя.

— Инструктируешь, будто я отправляюсь во вражеский тыл, — грустно усмехнулась.

— Ну, по сути, так и есть.

— Да уж…

Пока сидела в санях на пути к дому Клауса, раз десять успела передумать ехать к Генри. Он ведь прилюдно унизил, оскорбил. А она как последняя дура собирается к нему после всего этого с чудесной новостью, которая чудесной, скорее всего, является только для нее. Но с другой стороны, внутри так и свербело. Все-таки чувства к этому недалекому снеговику продолжали волновать сердце и разум. Где-то в глубине души Лиза надеялась, что весть о малыше помирит их.

Отправиться решила сегодня же. Нечего ждать и мять то, что у нее за два дня прилично увеличилось. Да и, честно говоря, соскучилась по обитателям дворца. Даже по Рогатой скотине соскучилась.

— С тобой поедут двое охранников, — вырвал ее из дум Клаус. — На всякий случай.

— Боишься, Генри меня в темницу посадит?

— Не совсем.

На деле Клаус боялся того, чего Лиза очень хотела. Эта девушка наполнила его дом жизнью, легкостью, всколыхнула в душе слишком много всего, что успело уснуть крепким сном за долгие годы одиночества. И вот же… скоро ее не станет. Да, Генри все еще ее муж, но Лизе не нужен Генри. Ей нужен тот, кто способен заботиться и любить бескорыстно.

По взгляду Клауса Лиза поняла, чего он страшится, только вот развивать эту тему не стала, ни к чему.

И к вечеру будущая королева в сопровождении двух охранников отбыла. Путь предстоял долгий, все ж на этот раз решили использовать не таких ретивых оленей, да и сани Клаус выделил закрытые с хорошим утеплением внутри.

Всю дорогу Лизу одолевали мысли, внутри все сжималось от волнения. Она боялась, что Генри и слушать не станет, даже на порог не пустит. Но если все случится именно так, то Морозовский младший перестанет для нее существовать.

Добрались до Северной долины лишь к середине следующего дня. И первым делом Лиза заглянула в Бухлишкин, где ее встретил невероятно счастливый Бартош. Оказывается за те дни, что он провел во Вьюжной долине, успел помириться с бывшей женой и более того, привез ее сюда.

— Лиза, — обнял лепрекон девушку, — ты просто чудо!

— Ой, да брось ты, — засмущалась сразу.

— Да, да, ты чудо. Не появись в моей жизни тебя, я бы не помирился со своей Лури. А ты чего приехала? Соскучилась?

— Поговорить приехала с муженьком.

— Ох, — почесал бороду, — не завидую. Злейшество тут рвет и мечет, в общем, удачи тебе.

— А не проводишь до скал?

— Конечно, провожу.

Охрану Лиза решила оставить в кабаке. Какой от них толк, если Морозовский разбуянится? Заморозит ведь несчастных. И уже с Бартошем отправилась к запасному входу во дворец.

Вот уж кого не ожидали увидеть за дверью Гурчик с Кларой. Лепреконы чуть ли не до потолка прыгали, когда увидели Лизу. Гурчик на радостях опять полез за своей фирменной бормотухой, а Лиза не стала отказываться. Все ж для разговора с Генри пятьдесят грамм не помешают. И после возлияния по телу растеклось приятное тепло, мысли моментально пришли в порядок.

— Где он? — Лиза взяла любимую плюшку, чтобы закусить.

— Носится где-то. Как с тобой расстался, так и пропадает целыми днями, мы тут боимся, что и вовсе утратит человеческий облик.

— Ясно, тогда пойду, что ли… — поднялась со скамьи, расправила жилет. — Главное, чтобы твое зелье, — посмотрела на Гурчика, — не выветрилось к его возвращению.

— Если что, повторим, — подмигнул тот.

— И то верно.

И Лиза устремилась сначала в бывшую свою спальню, где привела себя в порядок, после уж отправилась в комнату Генри. Как вошла в его опочивальню, тотчас оробела, но раз уж пришла поговорить, значит, поговорит. А за окном тем временем сумерки опустились.

Интересно, он обратит внимание на ее глаза? Догадается? Спустя час Лиза уже не знала, куда себя деть. Из-за нервного перенапряжения ее потряхивало, даже в туалет по-маленькому начало тянуть. И вдруг окно распахнулось, в комнату тут же повалил снег крупными хлопьями. Лиза тогда села в кресло, что стояло в тени, и затаилась. А в окно ворвался снежный вихрь, который через минуту обрел форму. Форму Генри. Он сел на край кровати и только хотел откинуться назад, как услышал тихое «привет». Сказать, что это был шок, значит, ничего не сказать. Морозовский так и окаменел или обледенел, в общем, временно потерял способность двигаться. Лиза же вышла из тени.

— Я приехала с тобой поговорить, — и засунула руки в карманы жилета, чтобы скрыть дрожь.

— А Клауса где оставила? Может, внизу колонны подпирает? Ты же без него теперь и шагу не делаешь, — произнес металлическим голосом.

— Клауса я оставила на его прежнем месте, — ответила с кривой ухмылкой. Если он будет и дальше так выделываться, то проще плюнуть на все и уйти.

— Значит, струсил. Заслал свою ручную королеву. И о чем будет разговор?

— Ручную королеву? Ты хоть слышишь себя, а? — слезы повисли на ресницах. — Что же ты несешь такое?

— Это что я несу? — все ж поднялся, подошел к ней. — Ты меня предала. Что-то там пропищала про любовь и свалила под теплое крылышко моего положительного братца.

— Какой же ты все-таки придурок, Морозовский. Совсем мозги себе отморозил, — а вот и долгожданная злость вскипела.

— А ты блудливая… — навис над ней, но вдруг осекся и не стал договаривать. — Какого черта тебе нужно в моем дворце? — глаза его воссияли голубым светом.

— Да ничего уже… — и направилась к двери. — Прощай, Генри. Всего тебе хорошего.

Но только она подошла к двери, только открыла, как та с силой захлопнулась обратно. Генри же утратил свой человеческий облик и уже через секунду был у Лизы за спиной. Ледяное дыхание обожгло кожу, а когда он положил руки на талию, то и жилет не спас от жуткого холода.