Приключения ведьмы Мирославы (СИ) - Австрийская Анна - Страница 39

Но я не прерывалась.

И стоило последнему слову заговора слететь с моих губ, а седым волосам в белесой гуще упасть на поверхность шара, как в комнате разразился гром. Бабка Авдотья загудела, завыла, зарычала. Ее трясло, кидало из стороны в сторону, что домовой едва мог удержать ее на стуле. Глаза старухи закатились, а губы посинели.

— Что это? — громко обратилась я, ни к кому конкретно.

Клавдий перелетел ближе к бабке и сильным ударом крыла в шею вырубил ее. Тело Авдотьи быстро обмякло.

— Почему так?

— Кааааррррр! Ты ошиблась!

— В чем? — удивилась я. вновь прогоняя в памяти свои действия, я все больше убеждалась, что ошибки не допускала.

— Каррр… непррростительная невнимательность. Ррритуал этот сррработает только на живой пррривязке! Как же ты не подумала…

— Но старуха ведь жива, — заметила я.

— Нет! Каррр… Она давно уже живой трррруп. Как ррраз с момента своего стррррашного пррреступления.

— Как это?

— Начинай рррритуал заново! Карррр…

— Но если я не могу использовать частичку плоти Авдотьи Степановны, то ритуал провести нет возможности, — расстроилась я.

В моей голове уже сложился план действий, но теперь… Я вновь не знала как действовать дальше.

— Мое перрро! — ответил ворон и вырвал резко небольшое черное перышко из крыла.

— Зачем мне твое перо? — не поняла я поведения ворона.

— Закрррой глаза! — уверенно заявил Клавдий.

Меня просьба. Больше похожая на приказ, насторожила, но я ее выполнила.

Ворон клюнул меня в лоб. Не сильно, даже кожу не поранил, но чувствительно. От неожиданности я покачнулась, не удержала равновесие и плюхнулась на стул, что очень вовремя оказался позади.

— Смотрррри! — крикнул Клавдий.

Чернота в моих глазах зарябила серым, а после и белым цветом. Постепенно рябь превратилась в картинку. Я увидела жженое поле, девушку ступавшую по нему, что приговаривая. Следом за ней шла еще одна девушка — она сжимала в руке большой нож. Еще мгновение и холодное оружие было занесено, что поразить впереди идущую девушку.

Это было то самое преступление, о котором рассказывала Авдотья. Тот самый момент, когда она убила Верею.

Первый удар в спину уже был смертельным. Он поразил позвоночник женщины. Ведьма этого, естественно, не ожидала и по инерции обернулась, чтобы понять, что происходит. Она уже умирала. Медленно и мучительно. Я видела, как подгибаются ее ноги и тело медленно заваливается вперед.

Губы Вереи медленно зашевелились, читая заговор. Я была уверена, что она спешит отдать свою силу и предполагала, что моей бабушке. Но только ребенка я не видела.

Ведьма дела своего не закончила, ведь передача сил сложная и небыстрая. Зато Авдотья стремительно опустила нож в самое сердце Вереи. Откуда только такая точность в ее руках была неизвестно.

Ведьма рвано выдохнула и упала замертво.

Сила не успела перенестись к новой владелице. Она умирала в след за хозяйкой, НО не желала этого. Тогда ведьминская сила, обугливаясь мертвой чернью, рванула из тела ведьмы, надеясь найти живой сосуд. Вот тут-то на пути и попалась Авдотья Степановна. Грязно-серая дымка рванул вперед, настигая жертву и оседая в ней.

Прав был Клавдий. Такая мощь убивает. Вот и старуха Авдотья в тот момент померла бы, ко ли не сила ведьминская. Та же свой сосуд умерщвлять не позволила.

Не сразу я заметила того, что не вся сила ворвалась в тело Авдотьи Степановны. Одна маленькая искорка, не замаранная мертвой энергией, пронеслась чуть в сторону и столкнулась с вороной или… вороном. Это и был Клавдий.

Черная птица лежала без чувств, когда к ней подплыла серебристо-серая дымка, окружила своим мерцанием, а позже и вовсе рассеялась. Вместе с ней рассеялось и мое видение.

— Ты… — выдохнула я, глядя на Клавдия.

— До того момента, я был прррростым воррроном. Но когда Верррея одарррила меня частицей своей силы, она наррррекла меня фамильяррром своей дочеррри.

— Она одарила тебя не просто частицей силы, — покачала я головой, сдерживая слезы. — Она отдала тебе частичку своей души…

Громкий стук в дверь прервал момент откровений. Дверь распахнулась, пропуская Олеуса и несколько деревенских мужиков.

— Я спешил, как мог, — проговорил мужчина, приближаясь ко мне. — Эта старуха не успела тебе ничего сделать?

Столько заботы и участия я услышала в голосе Олеуса, что в груди что-то дрогнуло.

— Все хорошо, — заверила я сына старосты и остальных. — Бабка Авдотья уснула.

Олеус бросил на пленницу быстрый взгляд и скомандовал своим людям:

— Вяжите ее, да покрепче!

Мужики-помощники вопросов задавать не стали. Достали из-за пояса веревку и поспешили выполнить приказ, после чего бабку понесли в телегу.

— Поехали? — спросил меня Олеус.

— Вы отправляйтесь, а я останусь. Мне еще потрудиться нужно, — отказалась я.

Мужчина кивнул и собрался выйти из дома.

— Олеус, — окликнула его я внезапно.

Стоило ему обернуться, как я попросила:

— Воротись после Веленок ко мне, расскажи, что да как порешали.

— Хорошо, — улыбнулся мужчина и ушел прикрыв дверь.

— Я с ним напрррравлюсь, пррррослежу что да как! — решил ворон и улетел следом.

На секунду мне показалось, что он продолжать нашу беседу не желает.

— Ну и пусть, — решила я. — Пора дело повторить! Осип Никифорович, давай-ка воды ключевой, да свежего молока заново. И хлеба черствого не забудь!

Перо в молоко я бросала с опаской. Вредить Клавдию мне очень не хотелось.

Стоило черному перышку коснуться белого молока, как оно рассыпалось в черную пыль. Она медленно растворялась, оставляя черные и серые разводы.

Я вновь завела заговор и полила жидкость на чистый шар. С каждым моим словом вокруг стекла образовывалась мутная серая туманность. Это тоже выбивалась из нормы, которую я помнила. Но, тем не менее, я верила, что все идет правильно. И как только я произнесла последнее слово, внутри шара сверкнули несколько молний. Я в изумлении наблюдала за происходящим. Очередная молния расколола шар и выпустила энергию наружу. Не прошло и секунды, как я увидела перед собой девушку из видения. Это была Верея…

— Здравствуй, внучка… — усмехнулся призрак молодой женщины. Она мне и в матери-то при жизни не годилась не то что в бабки… — Что смотришь, будто упыря увидала?!

Да, с чувством юмора у женщины и после смерти все в порядке.

— Здравствуйте, — пролепетала я.

— Красавица… сразу видно, что в нашу породу пошла. И зря Авдотья переживала, что сила наша на ней закончилась.

— Бабушка не говорила мне об этом…

— Она это только мне говорила, когда на могилку приходила. А вот ты зря туда не ходишь…

— Извините, — повинилась я.

— Ты ходи к нам, — серьезно произнесла Верея.

Формулировка меня удивила, но задавать вопросы я не стала. Но видимо на моем лице отразились эти вопросы, так как призрачная ведьма поспешила разъяснить свои слова:

— Там ведь не только я, там и прадед твой похоронен и… дочка наша.

Эти слова меня вытолкнули из колеи спокойствия.

— Как же…

— Не нужно тебе знать того, чего она скрыть от тебя желала. Ты главное не забывай нас и навещай в день памяти.

— Хорошо, — кивала я, — обязательно…

— Ну и славно! — улыбнулась Верея. — А теперь рассказывай, зачем я тебе понадобилась.

— А вы не знаете? — уточнила я.

— Эх, вы живые наивные… — рассмеялся призрак. — Все думаете, что нам заняться нечем, кроме как за вами подглядывать.

— Аааа… — растерялась я и смутилась.

— Нет, мы, естественно, подглядываем, но не всегда. Но ты права. Я знаю, что тут у вас твориться и поэтому сразу заявляю — помогать не буду!

— Почему? — вырвался у меня вопрос.

— Потому как ничего этому люду я не должна и ничем не обязана…

— Вы верно говорите, но ведь я…

— А тебе я не запрещаю на неблагодарный народ горбатиться. Тем более, что ты этому сама потакаешь.

— А как же…

— Да все ты знаешь! — не позволяла мне закончить мысли Верея. — Просто слабость в тебе поселилась и с каждым днем она лишь разрастаться будет. Запомни, внученька совет мой единственный, всегда помни о себе! Ты нужна только себе да деткам своим, когда народишь. А остальные… Они приходят и уходят!