Сладкая любовь (ЛП) - Аврора Белль - Страница 44

Миссис Крэндл смотрит на меня сквозь свои очки с толстыми стеклами. Улыбаясь, я протягиваю ей коробку с кексами и поднимаю доску, чтобы она прочитала.

«Доброе утро, миссис Крэндл. Я сделала их для вас. Мне пора на работу, поэтому не могу остаться и поболтать, но обещаю прийти еще раз на чай!»

Прочитав мои слова, она смотрит на меня снизу вверх и мягко улыбается, беря контейнер.

— Ох, спасибо, дорогая. — Ее улыбка становится грустной. — Ты такая славная девушка, Елена.

Я быстро пишу в ответ: «Я скоро приду».

— Это было бы чудесно, дорогая, — тихо отвечает миссис Крэндл.

Пройдя дальше по коридору, поворачиваюсь, поднимаю руку и стучу в дверь Нат. Никто не отвечает. Я поднимаю руку, чтобы постучать снова, когда на меня нападает чувство вины. Ей и Эшу не пришлось бы просыпаться так рано, если бы не я. Если бы у меня была машина, они могли бы спокойно спать, и бог знает, когда дети появятся на свет, они больше не смогут этим заниматься. Вина сочится из моих пор. Я дерьмовая сестра. Опускаю руку, спускаюсь по лестнице и подношу мобильник к уху. На другом конце сразу же отвечают:

— Эй, все в порядке?

Я молча съеживаюсь.

— Ты случайно не проезжаешь мимо моего дома?

— Я в трех минутах езды, — не колеблясь, отвечает он. — Встретимся на парковке.

— Спасибо, — с облегчением выдыхаю я.

Через несколько минут он подъезжает и опускает окно.

— Эй, на меня ведь снова не набросятся, правда?

Я фыркаю.

— Джеймс Уиттакер, прикуси язык. Как будто я позволю этому случиться. Кроме того, медведь все еще спит.

Мы с моими кексами проскальзываем внутрь и едем дальше. Я смотрю на него и улыбаюсь про себя. Протянув руку, потираю его лысую голову, и он наклоняется к моей руке.

— Тебе нужна удача?

Посмеиваясь, я тру сильнее.

— Чем больше, чем лучше. — Я отстраняюсь и говорю: — Спасибо, что подвез. Мне действительно нужна машина.

Он смотрит на меня, изучая мое лицо, и слегка хмурится.

— Ты сегодня сама на себя не похожа. Все в порядке?

Ох, Джеймс ничего не упускает. Я открываю контейнер с кексами и разламываю один пополам. Откусив половину, пожимаю плечами.

— Даже не знаю. Вообще-то, я думала, что все в порядке... до прошлой ночи. Наверное, — вздыхаю я, — это будет звучать глупо, но думаю... — Боже, я такая неудачница. — Мне кажется, я одинока.

Когда мы останавливаемся на светофоре, Джеймс поворачивается ко мне. Не спрашивая, он достает кекс из контейнера и откусывает от него и выпучивает глаза.

— Ммм, очень вкусно. — Он издает еще один звук удовольствия, прежде чем заявить. — В этом нет ничего необычного. Помнишь, я говорил тебе, что сам сюда переехал? — Я киваю. Светофор меняет цвет, и он смотрит на дорогу, прежде чем добавить: — То же самое случилось и со мной. Это ведь смесь эмоций, да? Это и тоска по дому, и нахождение вдали от друзей. И невозможность выйти на улицу и навестить кого-то, потому что ты почти никого не знаешь. Это и отсутствие второй половинки, верно?

Мои глаза расширяются.

— Вау. Ты действительно знаешь, о чем я говорю.

Он сжимает губы.

— Да, знаю. Никогда не говорил тебе об этом, но я бы не остался здесь надолго, если бы моя мама и брат не переехали сюда. Трудно быть вдали от людей, которых любишь. К счастью, у тебя здесь есть твоя сестра и ее большая семья. Можно тебя кое о чем спросить?

— Ты можешь спросить меня о чем угодно, — глядя на него, говорю я.

И не шучу.

— Почему ты не замужем?

Мне требуется время, чтобы ответить, потому что независимо от того, сколько раз я оправдывала отказ от отношений, выразить это словами всегда труднее.

— Когда я люблю кого-то, то люблю его всем своим существом. И когда люблю, то ставлю его потребности выше своих собственных. — Я смотрю на дорогу впереди. Моя грудь сжимается, когда объясняю: — Не могу себе этого позволить. Я так старалась попасть сюда, Джеймс. Помню, пока все мои друзья тусовались, а я сидела дома над учебниками. В то время как все праздновали конец года в клубах с выпивкой, я сидела дома над учебниками. Когда люди встречались с людьми, с которыми они проведут остаток своей жизни, я сидела дома над учебниками. — Делаю глубокий вдох и добавляю на выдохе: — Я не откажусь от того, что делаю, ни ради кого. Вот почему ни с кем не встречаюсь.

— Звучит как одинокая жизнь, — грустно бормочет он.

Прислонившись головой к окну, я шепчу:

— Да, Джеймс. Это действительно так.

Дальше мы едем молча, и я благодарна ему за это.

Макс

— Что происходит между тобой и Еленой? — спрашивает Эш, входя в комнату отдыха.

Я наклоняю голову и на мгновение задумываюсь, прежде чем кивнуть:

— Она мне нравится.

Эш вытаскивает стул и поворачивает его, прежде чем сесть и закатить глаза.

— Тебе нравится йогурт. Тебе не нравится Елена.

Я смотрю на свою пустую банку из-под йогурта на столе и улыбаюсь в знак согласия.

— Мне действительно нравится йогурт.

— Да, — вмешивается Ловкач, отрываясь от чтения газеты, сидя на диване. Я оборачиваюсь и вижу, что он глупо улыбается Эшу. — Он любит йогурт.

Мое тело сотрясается от беззвучного смеха. Эш в отчаянии качает головой.

— Без разницы. — Он смотрит мне прямо в глаза. — Держись от нее подальше.

Поднимаю руки в воздух.

— Я не могу этого сделать, Дух.

Он напрягает челюсть.

— Что значит «не можешь»? Ты можешь и сделаешь, как тебе говорят, если тебе нравятся твои зубы.

Встав, беру свой пустой контейнер и выбрасываю его в мусорное ведро.

— Серьезно, чувак, я не могу, она согласилась на приватные сеансы с Сиси. — Я пожимаю плечами. — Это невозможно.

Его взгляд становится смертоносным.

— Держи свои руки подальше от нее.

Я наклоняю голову и на мгновение задумываюсь.

— Нет.

Когда я выхожу за дверь, а он недоверчиво кричит мне в след:

— Что ты сказал?

— Я сказал «нет».

Ухмыляясь и зная, что это убивает его изнутри, я иду в свой кабинет, всю дорогу посмеиваясь.

Отвали, Ашер.

Елена

— Поэтому, когда сказала ему, что у нас больше не будет отношений, пока он не уйдет от жены, он разозлился на меня. Как будто я стерва, потому что хочу быть для кого-то всем. Козел, — бормочет Фелисити.

Черт возьми, эта девушка — мой герой. Она знает, чего хочет, и не ищет оправданий тому, что ей нужно сделать, чтобы это получить. Ее жизнь — это мыльная опера категории «18+». Разинув рот, я толкаю ее руку локтем.

— И что случилось потом?

Ее глаза смешно округляются, и она мило моргает.

— Каким-то образом его жена узнала о его подлости. Она получила фотографии по почте. Разумеется, анонимно. — Фелисити внимательно изучает свои ногти, а затем бормочет: — Конечно, высокая блондинка на фото была размыта, но она получила картинку громко и ясно. Прости за каламбур. — Она подмигивает. — У него такое уродливое лицо, что его ни с кем не спутаешь.

У меня вырывается сдавленный звук. Смех пузырится у меня в горле, пока не вырывается наружу, громкий и раскованный. Завсегдатаи кафе оборачиваются, чтобы посмотреть на меня, и обычно мне было бы не все равно, но это слишком забавно, чтобы я хоть наполовину обращала на это внимание.

— Ты потрясающая, ты знаешь это? — говорю, вытирая слезы, которые катятся по моим щекам. — Подумать только, я думала, что ты какая-то…

Ух, чуть не сморозила глупость!

Фелисити, прищурившись, смотрит на меня.

— Какая?

Ой-ой. Я нисколько не сомневаюсь, что Фелисити могла бы выбить из меня всю эту бредятину, если бы захотела. Но она мой друг, а друзья говорят друг другу правду.

— Вначале я решила, что ты какая-то пустышка, — бормочу я поморщившись. — Прости, детка.

Откинув голову назад, она смеется над моим очевидным дискомфортом.